челюсть, словно отказываясь от слов.
И опустился на колени.
Мне потребовались все силы, чтобы не вскочить — настолько поразительным показался мне этот жест. И еще более поразительным он стал, когда позади него подошла Тамира и тоже опустилась на колени, склонив голову передо мной.
— Ваше Высочество, — сказала она. — Для меня большая честь познакомиться с Вами.
Матерь, это было странно.
Я прочистила горло.
— Вы можете… встать.
Мой голос звучал гораздо слабее, чем у Винсента, когда он отдавал этот приказ.
Джейс и Тамира встали, и Тамира шагнула вперед. В свете светильника, падавшем на ее лицо, было видно, что она вся в шрамах: на одной щеке — резкая розовая полоса, на горле — следы клыков, едва заметные под испачканной жиром тканью воротника.
— Я знаю, что Вы очень заняты, поэтому не прошу Вас уделить мне много времени. — Голос у нее был низкий и грубый — такой, что его невозможно было не слушать. — Мой король, моя королева, я считаю себя защитником этого города. Вот уже почти двадцать лет я и мои воины заботимся о безопасности людей, живущих в этих кварталах. Уверена, Вы знаете, что в Доме Ночи это часто бывает нелегко. — Ее взгляд задержался на моем. — До меня дошли слухи, что Вы уже несколько лет выступаете в роли, очень похожей на мою.
Когда-то, совсем недавно, я бы смутилась, если бы мои ночные развлечения были так откровенно упомянуты. Теперь нет. Мне не было стыдно за то, что я сделала.
— Нас не слишком много, но достаточно, — продолжила она. — Мы работаем в городах Дома Ночи. Пока не везде, но мы расширяемся с каждым днем. Организуемся. Учим людей, как защитить себя. Дело в том, что за последние несколько месяцев наша работа стала намного легче.
Ее глаза скользнули к Райну, полные неохотного восхищения, хотя, очевидно, она была куда более осторожной по отношению к нему, чем ко мне.
— Я пришла поблагодарить Вас, — сказала она, — за то, что Вы отдаете приоритет безопасности своих граждан-людей.
Райн сохранял нейтральное выражение лица. Но, возможно, только я заметила небольшое движение его горла.
— Когда-то и я был человеком, — сказал он. — Часть меня всегда будет им. Просто мне показалось, что это справедливо.
— Прошлые короли не были с этим согласны.
— Я мало с чем согласен из того, что делали прошлые короли.
На лице Тамиры отразилась призрачная улыбка, как будто Тамире понравилось это слышать. Она снова повернулась ко мне.
— Я пришла сделать Вам предложение, король Райн, королева Орайя, как человек к человеку.
Королева Орайя. Два слова, от которых у меня слегка закружилась голова.
Но я этого не показала.
— Если Вы можете гарантировать, что будете продолжать защищать безопасность человеческой популяции во время Вашего правления, — сказала она, — тогда я могу гарантировать, что мы направим все имеющиеся у нас силы на то, чтобы помочь Вам сохранить это правление.
Мои брови взметнулись вверх прежде, чем я успела взять себя под контроль.
— Как я уже сказала, у нас не так много людей, — продолжила она, — несколько сотен в ближайших городах, чтобы предоставить войска вовремя для Вашего похода. Вероятно, мои солдаты не так сильны, как вампирские воины, с которыми Вы привыкли иметь дело. Но мы хорошо обучены, преданы, и знаем, как сражаться. Вы будете рады, что у Вас есть мы.
А потом она уставилась на нас, в ожидании.
Я чувствовала на себе взгляд Райна, который словно говорил: «Продолжай, принцесса. Это твой выход.
— Спасибо, — сказала я. — Для нас будет честью, если ваши люди будут сражаться рядом с нами.
Никаких высокопарных слов. Никаких представлений. Только правда.
Я протянула руку.
Тамира на мгновение уставилась на нее, моргая в замешательстве, и я поняла, что, наверное, большинство королев не принимают клятвы верности рукопожатием.
Но тут она крепко взяла меня за руку, и на ее губах появилась медленная улыбка.
— Тогда я не буду терять времени, — сказала она. — Я соберу своих воинов и передам остальным. Мы двинемся по Вашему приказу.
Я отпустила ее руку, она еще раз поклонилась и ушла. Как только она ушла, подошел Джейс с холщовым мешком.
— Тебе понадобится оружие, я знаю, — сказал он. — Но, боюсь, я не смог спасти его.
Он с грохотом вывалил содержимое мешка на стол, и у меня сжалось в груди.
Пожиратель сердец.
Он был разломан на куски. Меч моего отца был разрушен, превратившись в одни лишь тускло светящиеся красные осколки. Даже гарда была безнадежно искорежена.
— Мы с Джейсом умеем вместе делать оружие с магической обработкой, — сказала Аля, присоединившись к нам возле стола. — Мы смогли бы починить это оружие, если бы оно было целым. Но…
Ей не нужно было больше ничего говорить. Если обломки на столе — это все, что от него осталось, то больше половины меча не было.
Я подняла один из осколков и прижала его к ладони. Магия зазвенела на коже, взывая к моей крови — я ощутила рядом присутствие Винсента, словно его призрак навис над трупом его любимого оружия.
Еще одна часть Винсента покинула меня.
Я так хотела сохранить это оружие, стать достойным его владельцем. Когда мне это наконец удалось, я почувствовала, что достигла того, что он всегда держал на расстоянии вытянутой руки, даже если мне пришлось сделать это после его смерти.
Да, меч обладал силой. Но действительно ли поэтому он так много значил для меня?
Или это был еще один способ получить одобрение мертвеца, который не мог мне его дать?
Мне не нравилось владеть им. Никогда.
— Магия в нем сильна, — сказала Аля. — Жаль было бы тратить ее впустую. Я не смогу воссоздать его с нуля, но, возможно, мы сможем использовать его части…
— Вы сможете выковать из них что-нибудь другое? — спросила я.
Они обменялись взглядами.
— Это будет трудно, — сказал Джейс. — Но я справлялся и с более сложными задачами.
Я раскрыла ладонь и позволила осколку упасть на стол с металлическим звоном. Призрак Винсента отступил в тень.
— Ты сможешь сделать из них, — спросила я, — двойные клинки?
Я оглянулась на Райна, и гордость на его лице застала меня врасплох. В его глазах застыла едва заметная, знающая ухмылка.
И, черт бы его побрал, я практически слышала, как он это сказал:
А вот и она.
Глава
63
Орайя
На следующий день мы с Райном отправились в путь.
Приказы были отданы. Армии были собраны. Все непредвиденные обстоятельства были учтены. Казалось нелепым думать, что мы можем еще что-то сделать
