Черный туман собрался у его ног, кружился. Он посмотрел на массу и пытался узнать лица. Но они не открывали себя.
Так ощущалась роль короля? Или он был лишь подделкой?
Темный туман расступился, изящная женщина прошла сквозь него. Бран затаил дыхание, шелковое платье Айслинг трепетало среди тьмы. Она бесстрашно прошла к нему и протянула руку.
— Молодец, — тихо сказала она, словно громкие слова толкнули бы его к срыву. — Наша армия прибыла.
Бран посмотрел на других фейри, тьма в уголке его сознания раскрыла крылья. Они все боялись его. Даже Неблагие смотрели с ужасом, отстранились, когда он взглянул на них.
Он не был королем. Титул был оскорблением власти, которую он получил. И он понимал, почему они так боялись.
Бран никогда не был ответственным. Он был известен как принц, намеренно приносящий беды. Он хотел раздражать, подставлять остальных, чтобы вызвать у них реакцию. Он знал много тайн из-за своей истории, и они хотели, чтобы он пропал. Не получил еще больше власти.
Гнев кипел в его крови, и все они стали красными.
— Бран, — шепнула Айслинг. Ее прохладная ладонь скользнула по его бицепсу, предплечью, сжала его кулак. — Не знаю, что творится в твоей голове, но тебе нужно успокоиться. Ты не можешь бросить меня на растерзание этим фейри.
Точно. Он был тут не для Дикой Охоты. Он заботился о ней.
Гнев снова пропал, скрылся под поверхностью его разума. Одна мысль о ее тревоге или неудобстве отогнала все темные мысли.
Он выдохнул.
— Я еще тут.
— Едва, — фыркнула она. — Это было близко, Король-ворон.
Он не сказал ей, насколько близко. Это заставило бы ее нервничать больше. Бран ослабил кулак и переплел пальцы с ее.
— Но ты всегда останавливаешь меня.
— Не дави так на меня, Бран. Я не всегда буду рядом, чтобы помочь.
Он видел борьбу в ее взгляде, но отказывался верить ее словам. Никто не мог забрать ее у него. Он убедится в этом.
— Идем, — тихо сказал он, потянув ее к их скакунам. — Дикую Охоту нужно начинать. Мы уже задержали их, и слуа голодны.
Он привел ее к их чудищам, дрожащим от предвкушения. Куски плоти свисали с костей лошадей, их прошлый облик давно сгнил. У них не было названия, они были редкими в мире фейри. В Подхолмье они прижились.
Сияющий красный глаз крутился, пока они подходили. Айслинг не смотрела им в глаза, а Брану нравилось ловить их странные взгляды. Это были его любимые существа в Подхолмье. Непонятные, странные, еще живые, хотя жизнь пыталась раздавить их.
Он протянул к ней руку, помог Айслинг забраться на спину существа и провел пальцами по ее спине, поправил платье по бокам, проверяя, что она выглядит как королева.
Он похлопал ее по ноге, сообщая, что она готова.
— Я буду все время рядом, — сказал он. — Смотри вперед, не разглядывай то, на что тяжело смотреть.
— Помни о своем обещании, — ответила она. — Если будут…
— Я сделаю, что смогу. Я не нарушу обещание тебе, Айслинг, — он оставил невысказанными слова в воздухе между ними. Он мог не нарушить обещание ей, но нарушить обещание остальным. Она была важнее всех фейри тут, и хоть он не мог остановить Дикую Охоту, он отказывался подвергать ее опасности.
Она смотрела ему в глаза, и он поражался ее выдержке. Ее страх был там лишь миг, и она скрыла его за стеной силы, такой прочной, что он не смог бы ее пробить.
Он снова похлопал ее по ноге, повернулся и забрался на своего скакуна. Странный зверь пошатнулся под ним, фыркнул и топнул ногой.
Он не видел лидеров Дикой Охоты. Они будут впереди армии, тех, кто поедет по небесам как символы, а не как солдаты, что будут охотиться. Они будут рады трофеям в конце, когда все уже сделают почти всю работу.
Бран и Айслинг были посреди армии. Его слуа будут искать подменышей и души людей, которые они хотели. Люди были небольшой ценой за поиск тех, кто сбежал от фейри.
Подменыши были неправильными. Фейри не должны были оставаться в мире людей, и семьи, бросившие ребенка, знали, что не стоило оставлять их с теми, кого фейри считали ниже. Люди не знали, как правильно растить их вид.
Хотя Айслинг не была с ним согласна, Брана так растили. Фейри от близости с людьми слабели. Это было в их крови. Их нельзя было доверять таким хрупким существам как люди.
Толпа зашепталась, и все как один направились вперед. Портал открылся вдали. Лошади знали, куда идти. Они ощущали запах боя в дыхании фейри, видели портал следующим препятствием. Копыта стучали по земле как барабаны.
Черный туман окутал его и Айслинг, защищая их от вреда. Тени слуа обвили его горло, вырвались и ударили по порталу, как вода, ниспадающая с утеса.
Он издал вопль и ворвался в мир людей.
Он развернулся, чтобы увидеть лицо Айслинг, впервые едущей с Дикой Охотой. Она смотрела на облака под ними с шоком, а потом взглянула на звезды, что горели как тысяча свечей. Ее лицо смягчилось до восторга, он знал, что она оценит эту красоту.
Боги, ему нравилось вызывать такие эмоции на ее лице. И теперь они появлялись там часто. Подхолмье отличалось от мира людей, где она провела всю жизнь. Там было больше чудес, чем он мог показать ей, но он и не хотел ошеломлять ее всем сразу.
У них было время. Все время мира.
Черный туман вокруг них вдруг изменился. Воздух трещал энергией, и он знал, что они нашли первого подменыша. Вся армия бросилась как целое, лошади ржали, боевые крики звенели в воздухе.
Он не думал, что это будет так ощущаться. Эмоции слуа проникали через его связь, и он вдруг стал ощущать то же, что и они. Подменыши были мерзостью, которую нужно было выследить, а люди были даже хуже.
Он ощущал сотни потерянных душ на зеленых долинах под ними. Каждая душа звала его. Угасающий свет их счастья означал, что они были едой для слуа. Их можно было поглотить, и они будут счастливы.
Отчасти он поражался тому, как слуа — и он через них — верили, что души будут счастливее. Если они смогут забрать боль и гнев, что расстраивали тех людей, то они не вспомнят… или перестанут ощущать эти эмоции.
Ему было больно показывать им, какой будет жизнь в Подхолмье. Их тела станут жуткими, но им станет все равно. Прошлая жизнь не будет портить их счастье со слуа.
— Бран, — позвал его мелодичный голос поверх воя душ людей. — Бран, вернись ко мне.
Она снова оттащила его от безумия.
Бран встряхнулся, поражаясь тому, о чем думал. Он знал, что Дикая Охота опасна. Что он мог думать не свои мысли. Но не знал, что это ощущалось так.
Конечно, многие Короли-вороны сходили с ума. Было невозможно биться без якоря.
Он потянулся к ней, пока они неслись по небу к земле. Ее прохладные пальцы сжали его, и они вместе поехали дальше.
Он потянулся к силам Короля-ворона, сжал слуа в последний раз и выпустил их в мир.
— Я отпускаю вас, — закричал он. — Пируйте подходящими душами и ищите подменышей для нас. Мы вернем их домой, где их место.
Слуа радостно завопили в его разуме. Они убежали от него, разделились волнами тьмы, что потекли по земле и пропали из виду.
Фейри разделились. Благие и Неблагие смешались, забыв о своих распрях, пока адреналин бежал по их венах.
Он отстал, ждал, чтобы понять, кто с кем объединился, а потом кивнул группе, которую узнал. Там были почти все Неблагие, которых он знал, которым доверял, и несколько Благих. Бран доверял их решениям, и то была семья, чьи дети были в обоих дворах.
— Мы пойдем с ними, — он направил коня Айслинг в ту сторону.
— Есть причина? — спросила она.
Он знал, что она хотела ответ, что успокоит ее нервы.
— Они не считаются королевичами. Они тут для эмоций, а не охоты, и они были мне друзьями. Они будут уважать нас больше, чем другие фейри.
— Хватит.
Они поехали к остальным, и Бран скривился от сильной разницы между ними. Те фейри, хоть и Неблагие, были в чистой одежде. Никаких дырок от моли и обтрепанных краев. Их кони восхищали, были ухоженными.
Он и Айслинг были серыми грязными существами из бедной хижины, а не королевичами. Конечно, их не уважали.
