сделаете. И да, я лишаю вас привилегий, с которыми встретил. Надеялся на ваше благоразумие, но, видимо, напрасно.
Я промолчала. От пережитого просто не могла вымолвить ни слова. Поэтому, когда меня бросили на балкон шаенской спальни, так и осталась молча лежать на холодном полу, поджав ноги и дрожа.
Глава 7
Тяжелая деревянная дверь с грохотом закрылась. Было слышно, как звякнул засов. Раздались удаляющиеся шаги лекаря, который провел со мной без малого несколько часов.
После того как Астеш принес меня в замок, я его больше не видела. Зато теперь точно знала, что монстр из башни – мой господин. Пугающе-жуткий. Больше похожий на огромную летучую мышь, чем на человека. Значит, и рассказы о том, что шаены чудовища, тоже правда.
Слишком много страшной правды.
За мной пришли через несколько минут после того, как он бросил меня на балконе. Молчаливая Сахли и парочка шаенов, неразговорчивых и хмурых. Едва дышащую, унесли в подземелье, где положили на тонкий матрас железной кровати.
Потом появился лекарь и долго колдовал над моим телом.
А у меня была лишь одна мысль: «Дайте мне умереть».
Однако лекарь-шаен хорошо знал свое дело, и когда он покидал комнатку, то чувствовала я себя вполне здоровой. Выглядела тоже. Раны затянулись, ссадины заросли, будто и не было. Даже заноз не осталось. О побеге напоминало порванное платье и волосы – растрепанные, с еловыми иголками в локонах. Правда, ноги и руки под мое молчаливое терпение мне помыл все тот же лекарь. Я была не в силах сопротивляться. Неудачный побег сильно подкосил желание жить и упорствовать в чем бы то ни было. Я была раздавлена.
И не ответила, даже когда лекарь произнес:
– До свидания, леди.
Скрипя, дверь открылась и тяжело закрылась, оповещая о его уходе.
Я медленно села и оглянулась. Скромность обстановки навевала тоску. Рядом – серое суконное одеяло. Стол из грубого дерева и стул у пыльной стены. Крохотное окошко под самым потолком затянуто решеткой. Узенькая дверь сбоку от кровати, вероятно, в уборную.
Теперь я узница.
Поджала ноги и натянула одеяло. Так и сидела, смотря в одну точку. Единственным взглядом наградила вошедшую с подносом Сахли. На нем стояли железная тарелка с супом, кусок хлеба и кружка с темной жидкостью.
– Поешьте, леди Киара, – участливо произнесла женщина.
Я прикрыла глаза, не желая с ней говорить.
Сахли тяжело вздохнула и направилась к выходу. Она уже тронула кольцо, когда я все же тихо спросила:
– Что с Дарьером?
Камеристка замерла. Я повернула к ней голову. Женщина нервно теребила пальцы.
– Что с Дарьером, Сахли? – жестко переспросила я.
Она покачала головой.
– Я не могу ответить на ваш вопрос, леди Киара. Господин был очень зол. Очень… – вздохнула. – Вы поешьте. Вам нужны силы. Вечером господин ожидает вас.
И она вышла, прикрыв за собой дверь.
Не могу ответить?! Господин был зол?! Он убил Дарьера?
Слезы навернулись на глаза.
Вечером ожидает меня?
Я вскочила.
Ненавижу. Ненавижу его! Рыдания душили. Схватила тарелку и запустила в дверь. Тарелка ударилась с глухим стуком, выплеснув содержимое на пол, и откатилась в сторону. Следом отправились кружка и стул. Я надеялась, что последний разлетится, но крепкое дерево выдержало удар, хотя и треснуло.
Я сжала кулаки.
Не желаю. Не хочу. С монстром. С шаеном. С убийцей! Как он посмел? Убить Дарьера! Он… Чудовище. Ненавижу.
Рыдания захлестывали.
Бессильно рухнула на кровать, уткнулась в матрац, глотая злые беззвучные слезы.
Хайн пришел позже, когда слезы уже высохли и я просто лежала, смотря в стену.
Сел у моих ног и грустно спросил.
– Что вы натворили, леди Киара? Зачем нужно было убегать?
Промолчала.
– Это был глупый поступок.
Не хочу говорить…
Хайн тяжело вздохнул.
– Леди Киара, вам нужно собраться с силами и встать. Своим поведением вы никому не сделаете хорошо.
Я снова промолчала.
Хайн поднялся и глухо произнес:
– Будьте благоразумны, леди Киара.
Я не повернулась, даже когда он уходил.
Скоро последние лучики света перестали попадать в крохотное оконце, и комната погрузилась во тьму. Засов снова стукнул, говоря об очередном госте. Не нужно было его видеть, чтобы понять, кто это. Я услышала тяжелые шаги, а по коже непроизвольно прошел озноб.
– Добрый вечер, – сухо произнес господин Астеш.
Мужчина тяжелым шагом прошел по комнате. Остановился.
– Вы правда думали, что отсюда можно просто сбежать и что какой-то старик сможет закрыть от меня ваш путь?
Промолчала.
Он усмехнулся.
– Это хорошо, что молчите. Я бы не хотел слышать, как вы изворачиваетесь, пытаясь оправдать себя. А сказать как есть у вас язык не повернется.
О-о-о, как же вы ошибаетесь, господин! Теперь знаю, как вас зовут, мне есть что вам сказать, вот только я не желаю. И видеть тоже. Думайте, что вам заблагорассудится. А лучше – оставьте. Я знать никого не хочу, и вас – в первую очередь. Единственный, кого я хотела видеть и слышать, убит вами. Никогда я не прощу вам Дарьера. Никогда.
Шаен пнул валяющуюся на полу тарелку.
– Отказываетесь есть, – усмехнулся он. – Видимо, комната не располагает.
Поднял стул. Со стуком поставил посреди комнаты и сел. Тот жалобно скрипнул. Я лежала, уставившись в стену и кусая губы. Чувствуя тяжелое дыхание шаена.
– Надеюсь, от ужина со мной в зале для гостей вы не откажетесь.
Это не было вопросом, и я не ответила.
– Сейчас к вам придет мадам Сахли. Будьте добры привести себя в порядок, переодеться и пойти с ней.
Я упрямо смотрела в стену.
– Ваше молчание можно расценивать, как отрицательный ответ?
Ненавижу «господина» всей душой.
– Возможно, вас испугал мой вид в лесу. Я сожалею, что вам пришлось его созерцать. Но вы сами виноваты. Не нужно было сбегать. Вы сделали себе только хуже. Я предоставил вам лучшую комнату, выделил камеристку, в этом замке ни словом не упрекали и не обижали вас. И что в ответ? Чем вы отплатили? Неужели я настолько омерзителен вам? – пророкотало в комнатке.
– Вы чудовище, – все-таки не выдержала и сказала в стену.
Молчание стало тяжелым, а потом господин очень зло выдавил:
– Мы все здесь чудовища, если вы изволите так выражаться.
Снова скрип, возвещающий, что мужчина встал.
– Сегодня вы будете ужинать со мной. Это приказ.
«Нет!», – хотелось выкрикнуть мне. Но я промолчала. Не могла говорить. Не желала говорить с чудовищем и убийцей. Ненависть к нему комом стояла в горле. Застила глаза туманом. Нет, я не плакала. Да и к чему уже слезы. Я кусала губы и всей душой желала, чтобы Астеш Райен ушел, пропал, исчез из комнаты и из моей жизни. Просто взял и провалился сквозь землю.
Он прошел ближе. Настолько, что я спиной ощущала исходящую от него силу.
– Вы будете ужинать со мной, – повторил грозно. – Иначе…
– Иначе что? – выдавила с ненавистью и резко повернулась. Уставилась в мрачные глаза шаена. Он выглядел вполне по-человечески. Только искорки в синих глазах бешено плясали. – Изнасилуете меня прямо здесь?
У него напряглись скулы.
– Прикажу казнить Дарьера, – выдавил скупо.
Я ошарашенно села. Еще не веря тому,
