каждый день одна из нас выходит замуж.
Мы все осторожно, чтобы не оставить следов от губной помады и не помять друг другу наряды, обнимаемся. Все будет хорошо, - наконец отпускаю все прошлые сожаления я. Отныне, всех, кто мне дорог, ждет другая судьба. Не без бед и огорчений – куда без них – но все же полная радости и счастья.
- Тук-тук! – дверь в спальню распахивается и показывается рыжая макушка Сойера. – В саду уже все готово, гости посажены…Вау, Вивс, вот это красота! Ты, оказывается, девушка…Ой!
Голова парня, в которую метко была отправлена подушка, исчезает так же внезапно, как и появилась. Далия подмигивает, мол, к вашим услугам.
- Все, выдвигаемся! – командует нам Элоди, указывая на дверь зажатым в руке букетом васильков с розовыми пионами, на манер карающего меча.
Спуститься на первый этаж, пересечь холл, малую гостиную, выйти через второй выход, спустится с крыльца и оказаться на аллее, ведущей в сад, где присутствует совсем небольшое количество приглашенных гостей – тетя Марила и дядя Юджин, дети из сиротского дома, где вырос Эш, и те ребята, кто был старше и уже его покинул, сослуживцы из армии, среди которых полковник Райли с женой, Тобиас, Сойер, мои друзья из Академии, все, за исключением Рояла, учителя, дедушкины старые друзья и боевые товарищи из окрестных деревень, утром приехал даже Руди, самый преданный и любимый его ученик…
Осталось пройти совсем немного. Всего-то около сотни шагов.
Вот уже заканчивается под ногами аллея, и за рядком аккуратно подстриженных кустов показывается проход, сидящие по обе стороны гости и ожидающий меня у цветочной арки мужчина.
Тот самый черноволосый мальчишка с печеньем, угрюмый подросток с закрывающей половину лица челкой, мрачный капитан черных рыцарей, главный герой навеянной истории, мой враг, соперник, мой друг, моя семья, мой любимый…
Эш улыбается, серебряным взором следя за тем, как я приближаюсь, идя ему навстречу, тайком сжимая и разжимая пальцы от волнения. Далия, ведущая меня к нему, шмыгает носом, плача за нас обоих. Мне нельзя, у меня глаза накрашены.
Наконец, остановившись напротив жениха, делаю глубокий вдох и разглядываю того, кто скоро станет моим супругом. Запоминаю каждую мелочь, каждую его морщинку в уголках лучащихся от улыбки и любви глаз…
Эти мгновения я хочу запечатлеть в памяти до конца своих дней.
Их я буду вспоминать во время каждой глупой ссоры, каждого укола ревности, скуки или неопределенности, в пять утра, когда не смогу уснуть, во время каждой преграды, в каждую годовщину этого дня, и в множество других моментов, счастливых, плохих и не очень, что только ждут нас впереди.
Священнослужитель открывает писание и принимается озвучивать свадебные клятвы, начав обряд заключения брака перед лицом богини Алетеи.
Я никогда не была религиозна. Но мне захотелось, чтобы она увидела, что у нас все хорошо. Я смогла. Я предотвратила превращение Эша в монстра, я не дала тьме им овладеть и разрушить этот мир. Отныне и навсегда. Мы будем вместе, не давая друг другу упасть или сбиться с пути.
- Больше исподтишка ты поцелуи у пьяной меня не поворуешь, - усмехаюсь я, залпом осушив бокал шампанского.
Уже вечер, в саду зажглись фонарики. Мы с Эшем, пребывающие в напряжении всю неделю до торжества, теперь отрываемся, налегая на деликатесы и разглядывая зажигающих на танцполе гостей.
- Мне и ни к чему. Ты теперь моя жена, нечего стыдится. Одними поцелуями сегодня не отделаешься.
- Как заговорил! – смеюсь, закидывая в рот тарталетку, пока никто снова не крикнул «горько». - Знаешь, никто тебя не просил ждать до свадьбы!
Я даже разочароваться успела в своих женских чарах за эти месяцы. Из Эша вышел бы прекрасный сановник, тот, который дает обет безбрачия.
- После всего с нами случившегося следует поостеречься попустительски относиться к божественным заветам.
Наблюдаю, как приглашенные музыканты играют медленный танец, под который скоро половина гостей спешно бежит с танцопола прочь, словно с тонущего судна, накидываясь на фуршет, а вторая половина быстро находит партнера, кружась в вальсе.
Данте прижимает к себе Селесту, лицо у него такое, словно он сейчас самовоспламенится. Руди залихватски и не в такт отплясывает с Элоди, оба либо уже пьяны, либо не слышали, что музыка давно сменилась, а вот Тобиас явно в курсе, потому что едва уловил плавные аккорды, вырос подле моей Далии как из-под земли.
Порываюсь встать, взять в руки длинный подол и отцепить от сестрички этого прихвостня, но Эш…муж, останавливает:
- Оставь. Пусть веселятся. У Тобиаса серьезные намерения.
- Плевать мне на его намерения, - бурчу под нос, но остаюсь на месте.
Я ему просто так Далию не отдам. Еще не прошел проверку. А потом другую. И еще одну, еще…
Циан и Сойер соревнуются с тренером Пимом в том, кто выпьет больше вина, а вот Хейз мрачно зыркает на кружащуюся с незнакомым молодым человеком приятной наружности Хизер, сжимающей в руке пойманный свадебный букет. Вот кто сейчас точно понимает мои чувства.
- Кто это? – спрашиваю у Эша, показав на партнера подруги.
Кажется, знакомое лицо…
- Офицер, бывший в моем подчинении. Это он сомневался в целесообразности того приказа казнить Фишера и его шайку в Гаскилле.
А-а. Точно. Он так злобно на меня еще зыркнул. Словно я виновата, что его командир был таким балбесом, не прислушивающимся к рациональным опасениям своего верного протеже.
Еще разок оглядев тех, кто здесь собрался, я вспоминаю тех, кого с нами нет. Кто-то ушел безвозвратно, с кем-то мы вряд ли свидимся, расставшись навсегда - остается надеяться, что все у них будет хорошо - а кого-то хотелось бы видеть, но не все всегда зависит лишь от наших желаний…
Адэру бы понравилось сегодняшнее торжество.
После их с Оливией отъезда из резиденции в компании делегации, возвращающейся в столицу после успешных мирных переговоров с Аргоной, он лишь однажды послал весточку, сообщив, что у него все в порядке.
Когда императрица и принцесса отреклись от престола, последняя покинула столицу. И пусть
