Габриэль очень четко осознала, что эта история была собственной историей Сафо, и песня была спета, чтобы призвать потерянную любовь. Сафо верила, что найдёт свою потерянную половинку где-то там…
Габриэль смахнула слезу со щеки и увидела поэтессу в новом свете. Всё турне не имело отношения к динарам или славе. Сафо кого-то искала. Кого-то, кого она однажды очень сильно любила — а потом из-за какого-то злого рока потеряла. Она пела в каждой деревне, в каждом городе в надежде, что её любовь услышит песню и вернётся. Сафо проехала через всю Грецию, а теперь на её пути оставались лишь две деревни и один город, но она всё ещё не нашла того, кого искала. Ещё одна слеза скатилась по щеке Габриэль.
На середине песни Зена поняла, что так увлеклась выступлением Сафо, что совсем забыла о своей обязанности предупредить возможную атаку. Мелодия очаровывала. Зена когда-то раньше слышала её, но не могла припомнить, когда и где. Песня захватила всё её внимание, словно Зена смотрела на Сафо из конца длинного темного тоннеля. Поэтесса казалась призраком из прошлого, то появляющимся, то исчезающим. Из транса и темного тоннеля Зену вывело чье-то легкое прикосновение к её руке.
— Зена, ты в порядке? — прошептала Габриэль с выражением заботы, светящимся в глазах.
Зена заметила влагу на обычно румяных щеках Габриэль.
— Ты плачешь? — прошептала Зена, вытирая с её щеки слёзы и обнимая за плечи.
— Я, наверное, глупая, — признала Габриэль, склоняясь к воительнице и обнимая её за талию. — Но это такая грустная песня…
— Это странно, — сказала Зена, успокоительно прижимая к себе барда, — но в этой песне есть что-то очень знакомое.
Габриэль пристально посмотрела на неё.
— Может, ты слышала её раньше? Знаешь, многие её творения очень известны.
— Может быть, — только и ответила Зена.
Песня закончилась. Зена отпустила Габриэль, и обе они понадеялись, что это будет концом представления. Толпа ещё некоторое время не дышала, а потом взорвалась аплодисментами и криками. Сафо грациозно поклонилась и обернулась, чтобы уйти со сцены. Мимо Габриэль и Зены она прошла, не сказав ни слова. Габриэль заметила на её щеках блестящие влажные дорожки, оставленные падающими слезами.
В битве главное — избежание ненужного риска,
В трапезе — десерт.
(цитата древнего греческого тоста, приписываемого Сафо, примерно 625 г. до н. э.)
Габриэль и Зена переглянулись и с облегчением вздохнули. Сафо вернулась в таверну и теперь была вне опасности. Толпа зрителей начала постепенно рассеиваться. Габриэль подивилась, где же они все будут ночевать. Её рассуждения были прерваны словами Зены:
— Габриэль, я собираюсь… — начала она, но Габриэль закончила за неё:
— Знаю, знаю. Ты собираешься поговорить с солдатами и хочешь, чтобы я осталась в таверне и приглядела за Сафо.
Зена улыбнулась и вытерла со щеки Габриэль слезинку, пролитую во время песни Сафо.
— Я не на долго, — тепло пообещала воительница.
— Торопись! — улыбаясь, посоветовала Габриэль. — Я оставлю для тебя тарелочку еды и постараюсь занять место, где можно будет переночевать.
Зена изогнула брови:
— Хорошая идея!
— Да, если бы я не подумала об этом, то ты уж точно. Если бы не я, ты бы, наверное, вообще забыла есть и спать, а только делала бы свою работу!
Зена улыбнулась и сжала её руку.
— Не знаю, что бы я без тебя делала!
— Возвращайся поскорей и будь осторожна, — сказала Габиэль, открывая дверь таверны.
Зена уже развернулась прочь от таверны. Габриэль смотрела ей вслед, пока воительница не затерялась в толпе. Сказительнице хотелось бы пойти с ней, но она только вздохнула и вошла обратно в таверну.
— Габриэль! — окликнула её Сафо, как только девушка ступила через порог, — иди сюда. Сядь рядом со мной!
Габриэль подошла к главному столу и села на свободный стул рядом с Сафо. За длинным столом не помещались все желающие за трапезой сидеть рядом с поэтессой. Сафо предусмотрительно заняла место для Габриэль. За другими столами, расставленными по всему залу, сидели те, кто не поместился за столом Сафо. Сэмфаст был среди них. Он сидел в уголке и с выражением неудовольствия, написанным на лице, наблюдал за сказительницей. Сафо игнорировала его.
— А где Зена? — спросила она, думая, что воительница всегда вместе с бардом.
— Она пошла кое-что проверить. Сейчас придёт, — ответила Габриэль, улыбаясь сидящим за столом.
Все они улыбнулись в ответ. Лаки была по другую сторону стола от Габриэль, но тоже рядом с сидевшей во главе Сафо. Лаки улыбнулась девушке и помахала ей рукой, а потом с обожанием посмотрела на Сафо.
— Ты голодная? — спросила Сафо Габриэль.
Та кивнула:
— Умираю с голода!
— Прекрасно! Сейчас подадут ужин. Что у нас на ужин, Лаки? — спросила Сафо, обращая взгляд серебристо-серых глаз на молодую девушку по левую руку от себя.
— Ну-у, надеюсь, что всё! — радостно ответила Лаки.
— Значит, всё и будет! — скомандовала Сафо.
Комната наполнилась радостными возгласами и, словно по мановению волшебной палочки, начали подавать еду. Габриэль распахнула глаза, когда увидела, какое разнообразие еды и питья было подано на все столы. Это было грандиозное пиршество! Габриэль заметила, что никто не стал дожидаться, ни пока подадут всё необходимое, ни даже пока обслужат саму Сафо. Они просто хватали тарелку, поставленную на стол, и начинали есть. Габриэль не понадобилось объяснять это, она быстро влилась в общее действо. Сафо одобрительно улыбнулась.
— Вы всегда так едите? — спросила Габриэль, отламывая большую гусиную ножку.
«О боги, гусь! В последний раз я ела гусятину дома!» — жадно подумала она, пуская слюнки.
— Каждый день! — ответила Сафо.
Поэтесса ещё не брала в рот ни крошки.
— Но как вы можете себе позволить всё это? Этот ужин стоит миллион динаров! — Габриэль запихнула в рот кусок домашнего орехового хлеба и с наслаждением прожевала.
— Мы зарабатываем кучу денег этими шоу. Так много, что за всю жизнь не истратить, — сказала Сафо, наливая себе пива.
Она отпила большой глоток и вздохнула, счастливо причмокнув губами. На лице Сафо отразилось удивление, когда она увидела, что Габриэль, когда что-то съедала, откладывала на тарелку равный кусочек того же самого.
