властный, а глаза... – мечтательно шептала Паола.
– Кто? – спросила удивлённая Аиша.
К счастью, её дракон явно не очаровал.
– А что с глазами? – подавшись вперёд, нетерпеливо спросила у Паолы я.
– Они такие золотисто-карие. А когда смотрят на тебя, то словно видят твою душу.
Необъяснимая злость на соседку остро кольнула по сердцу. Мне было неприятно, что Дрейк настолько сильно впечатлил Паолу. А это она ещё не знала, что ректор имеет крылышки!
– И когда он успел посмотреть в твои глаза? – со смешком поинтересовалась Аиша.
– Вот обязательно надо было всё испортить? Дай помечтать! Эх, какой мужчина…
Теперь главное было удержаться от искушения придушить соседку глубокой тёмной ночью. Решив сменить тему разговора, я задала девочкам вопрос:
– Как вам первый день учёбы? Как складываются взаимоотношения с одногруппниками?
Первая ответила Паола, с воодушевлением рассказав, что нашла общий язык с несколькими девушками и двумя парнями. В целом атмосфера в группе была дружественная. А ещё девушка была в восторге от декана. И, словно позабыв о ректоре, начала расхваливать профессора Далаэля.
– У него такой мелодичный голос, словно шелест листвы, трепещущей перед лёгким ветерком. А какой проникновенный взгляд...
И тут мы с Аишей не сдержались и дружно рассмеялись.
– Мы уже поняли, что мужские глаза – твоё слабое место, – вытирая появившиеся от смеха слёзы на глазах, ответила соседке я. – Аиша, а как у тебя дела?
– Я пока ни с кем не сдружилась. Но профессор Даглас очень интересно излагает материал. Мне всё нравится. Лилиан, а у тебя как в группе?
– Да, Лили, как тебя приняли парни?
Сделав глубокий вдох, я всё рассказала девочкам. Даже про появление ректора.
– Сложно будет наладить отношения с парнями. Они в тебе не видят равную себе, поэтому издевательства продолжатся. Им надо показать, что ты не слабая девчонка, а равный им по силе маг.
– Хм... И как же мне это показать?!
– Учёбой. Тебе нельзя отставать от них. Они увидят, что ты пришла учиться, а не выходить замуж.
Звучало логично, но было ли этого достаточно, чтобы парни меня зауважали, ещё неясно.
После непродолжительного разговора мы уснули. Первый учебный день выдался насыщенным.
Утренний подъем оказался более чем бодрящим. Я едва не свалилась с кровати, когда почувствовала, что мою руку что-то ужалило. Этим чем-то оказалось уже известное утреннее чудовище. Сфера парила над моим лицом. Я готова была поспорить, что она высматривала, куда же в следующий раз ужалить, чтобы было ощутимее.
Не мешкая, я выбралась из кровати, и сфера испарилась. По крайней мере, у того, кто это чудовище создал, была совесть. Моим соседкам незачем было так рано вставать, думаю, именно поэтому сфера меня ужалила, а не визжала над ухом.
Быстро приведя себя в порядок, я надела форму для тренировки. Мне казалось, что она слегка маловата, так некстати подчёркивая тело.
Выйдя из общежития, направилась на полигон – хорошо, что я заранее изучила план академии. Одногруппники тоже подтягивались. Сонные, они еле-еле передвигали конечностями.
– Привет, – поздоровался со мной Эдвард.
– Доброе утро, – весело ответила я.
– С чего такая радостная? Только не говори, что ты ранняя пташка, – буркнул недовольный парень.
– Не ранняя, просто сегодня такой солнечный день.
Эдвард посмотрел на пасмурное небо и хмыкнул.
– Так, желторотики, вижу, вы рвётесь в бой! Похвально, – сказал громким басом профессор Гилберт.
Парни построились в шеренгу, я была крайней. Декан провёл перекличку.
– Даже никто не проспал, – разочаровано произнёс профессор. – Начнём с разминки. Разогревайтесь пять минут, а затем пробежите десять кругов.
– Десять? – неосознанно переспросила я у декана.
– Есть возражения, адептка Бейкер?
В шеренге послышалось глумливые смешки.
– Нет.
– Никак нет, профессор Гилберт! – рявкнул тиран.
– Никак нет, профессор Гилберт! – я бодро повторила за ним.
Кое-как сделав лёгкую разминку, мы с Эдвардом побежали. К моему удивлению, парень оказался выносливым, бежал бодро, чего не скажешь обо мне. Десятый круг я ползла под дружный гогот парней. Эдвард был со мной, и не потому, что тоже устал, а в знак поддержки. За это я была благодарна.
Осилив десятый круг, я была готова позорно развалиться у ног одногруппников и впасть в беспамятство. И только моя гордость не позволила так низко пасть.
– Ну что, адептка Бейкер, вы молодец. К концу занятия вы всё же смогли доползти до финиша.
Парни рассмеялись, а я горела со стыда и злости. Я понимала, что поблажек не будет, но можно было бы и помягче. Физические возможности у нас всё-таки разные.
– Я посмотрю вам мало десяти кругов? Ну, тогда ещё три. Живо! – рявкнул декан парням.
Те пронзили меня злым взглядом, но побежали. Вот и наладила отношения с одногруппниками.
После занятия я едва держалась на ногах. А ещё был весь день впереди.
Глянув в расписание, я тяжело вздохнула. Первая лекция у профессора Клавдии Фейн, а она питала ко мне особую «любовь».
День обещал быть сложным.
Как по закону подлости, я катастрофически опаздывала. Позабыв даже о завтраке, я мчалась в аудиторию. Открыв дверь, с горечью заметила декана факультета зельеварения, стоящую у трибуны.
– Здравствуйте, извините за опоздание.
– А вот и адептка Бейкер собственной персоной. Поздравляю с первым замечанием, ректор будет в курсе ваших подвигов.
От упоминания ректора я вздрогнула. Профессор поняла это немного иначе и с ликованием оскалилась.
Я прошла на своё место и тихо села.
Как ни странно, лекция оказалась интересной. Если бы ещё не придирки декана, то зельеварение стало бы одним из самых любимых мною предметов.
Профессор Фейн придиралась только ко мне, в то время как к парням относилась снисходительно, порою улыбалась и говорила приторно-слащавым голосом.
Фуу, как непрофессионально.
Хорошо, что второе занятие обещало быть лучше. Вот и посмотрим на невероятное педагогическое умение профессора Элеммакила Далаэля.
– Следующая у нас лекция по целительству, – с каким-то детским восхищением прошептал Эдвард. – Ты слышала, что говорят про декана?
– Нет.
– Ходит слух, что он брат самого короля лесного народа.
Вот так поворот. Интересно, если это правда, то что он делал в академии? М-да, «Кальварос» полон тайн.
После того как мы заняли свои места, раздался сигнал, означающий начало занятия. Вместе с сигналом в аудиторию вошёл профессор Элеммакил Далаэль. Смерив
