на плечо, и поймала себя на мысли, что не прочь провести так всю жизнь.
— Где болит? — принес меня в комнату и осторожно поставил на пол. — Ходить можешь?
Я вместо ответа упала ему на руки, подняла голову, губы так близко, манят, зовут прикоснуться к ним.
— Неа, не могу ходить, — шепчу, глядя ему в глаза.
— Врунишка, — улыбается, крепче прижимая меня к себе.
Встаю на цыпочки, тянусь к его губам, но вампир опережает мой порыв, и неуловимым движением подхватывает на руки и кладет на постель.
— Отдохни, Эмбер, — заботливо укутывает меня одеялом. Поднимается и собирается уходить.
— Стой! — кричу так громко, что у самой чуть уши не заложило.
Останавливается, смотрит вопросительно.
— Мне больно…
— Где? — снова подходит к моей кровати, — У тебя ведь нет повреждений, — говорит утвердительно, словно только что просканировал меня.
— Я покажу, присядь, — садится на краешек, беру его руку и кладу к себе на грудь, — Тут болит…, - ладонь прохладная, а прожигает шелк насквозь. — Без тебя…
Долго смотрит на меня, изучает, второй рукой, дотрагивается до пряди волос на лице, нежно забирает ее за ухо, проводит ребром ладони по щеке. Закрываю глаза, дрожу, как же волшебно, сказочно. Отчетливо понимаю — его касания стали для меня потребностью. Жесткой. Невыносимой. Хватаю его ладонь, начинаю лихорадочно целовать, задыхаюсь от его запаха, не могу надышаться, дурею, пьянею.
— У тебя вся жизнь впереди, — во взгляде грусть, словно она придавливает его своим весом столетий.
— Не оставляй меня сегодня без ласки… прошу… — вкладываю в слова всю нерастраченную нежность скопившеюся в душе.
— Я побуду с тобой, пока не уснешь, — забирается на постель, сжимает меня в кольце своих рук, гладит плечи, волосы, руки, трогательно, казалось бы успокаивающе, а у меня все тело горит, между ног усиливается боль, соски ноют, тоскуя по его прикосновениям.
Целую его грудь, прикрытую черным халатом, он прижимает мою голову к себе и шепчет:
— Спи… Эмбер…
Эта ночь похода на пытку. Он рядом и так далеко. Нежный, заботливый, он воздвиг границы, которые я не могу пересечь. К утру ломка в теле стала невыносимой, но я ни за что не согласилась бы ее прекратить. Лучше так, я на все согласна, только пусть будет рядом.
Когда сквозь плотные шторы стали пробиваться первые лучи солнца, я уснула. Не заметила как, видно эмоциональное напряжение дало о себе знать.
Когда проснулась, вампира рядом уже не было. Появился Рэджи с завтраком, и посланием от Рафаэля, чтобы я собиралась, готовилась к поездке. Выходим через час. Вот сейчас мне захотелось завыть по волчьи. Впервые в жизни.
Рафаэль меня ждал внизу, в белом костюме, чуть удлиненном сзади. Его старомодные вещи смотрелись на вампире крайне сексуально. Красивый, изысканный и мужественный, белая кожа слегка светилась, глаза ясные, красивые и спокойные. Я оделась как можно проще, джинсовый костюм и футболка, хотелось не привлекать внимания, затереться. А лучше бы меня вообще не приняли, но это уже из разряда фантастики.
Когда мы выходили из дома, я скривилась. Рафаэль предпочел этого не заметить. Он был сама галантность, вежливая и до одури холодная. Смотрела на его руки, и уже даже не верилось, что совсем недавно они меня касались. Сидел в машине как красивая статуя, без движений. Еле сдержалась, чтобы не ударить, может таким образом удалось бы вызвать хоть какую-то эмоцию. С каждой минутой мое раздражение росло, так что даже спокойно сидеть не получалось.
Машина остановилась, у какого-то мрачного дома, еще боле пугающего, чем у Рафаэля. И к нам сел Офал, сегодня его глаза были просто желтыми, словно два солнца погасли. Отсканировал меня, вежливо поздоровался, и вновь воцарилась давящая тишина.
На аукциона я себя чувствовала гораздо лучше. Там меня хотели, за меня сражались, а тут открыто сбагривали с благородным видом. Омерзительное ощущение.
Мы выехали за город, проехали недолго, остановились у тянущихся вдоль леса домов. Абсолютно разных, некоторые были маленькими одноэтажными скромными строениями, другие поражали роскошью.
— Тут они живут? — место мне не нравилось. Вроде бы тихо, уединенно, но пахло отталкивающе для меня.
— Да, почти все члены стаи живут одной общиной. Так решил их альфа, — ответил Офал, даже не взглянув на меня.
— Мало в каких стаях соблюдаются древние традиции. Я привыкла, что волки смешиваются с людьми в городе, и живут обычной жизнью, собираясь в лесу лишь во время общих собраний или праздников. Я так привыкла. Мне нравится в городе! — посмотрела в упор на Рафаэля взглядом давая понять, что не хочу тут быть.
— Довольно много волков продолжают жить близко друг к другу. Эмбер, у каждой стаи свои законы. Ты привыкнешь, — снова ответил Офал. От его голоса мурашки ужаса поползли по коже. Надеюсь, хоть его буду редко видеть.
Когда мы вышли, из домов стали выходить оборотни. Приветливо улыбаясь, обступая нас, и все как один уставились на меня. Захотелось снова забраться под машину и спрятаться под сиденьем.
Из дома, стоявшего на холме, самого большого, кричащего о роскоши, выделилось несколько фигур и направилось к нам. Один волк возвышался над всеми остальными, тяжелая поступь, он шел как король, широкие плечи, одет в белую майку и джинсы. Когда он подошел ближе, я ощутила себя мышью, настолько он был высок.
Рафаэль был не низкий, я ему была по плечо. А этому думаю едва груди достану. Здоровенный амбал, с горой бугристых мышц, смертоносная машина. От него веяло аурой силы. Не было сомнений — это и есть Альфа.
Лицо довольно молодое, с грубыми чертами лица, и не в меру большими губами, на ум пришло сравнение — лепешки. Цвет глаз светло-светло голубой, почти прозрачный. Волосы чуть удлиненные, пшеничные.
— Я Аякс, добро пожаловать к нам встаю, Эмбер! Рад видеть и вас, Офал, Рафаэль! — он издал волчий вой, кажется, даже земля задрожала.
Вампиры учтиво поклонились.
— Добрый день, — пролепетала я растерянно. Перед ним я терялась.
— Это твой новый альфа, — пояснил Офал, хотя итак было все понятно.
— Прошу в мою обитель, — скорее приказал, чем пригласил волк, повернулся к нам задом, и величавой походкой направился к дому.
И я подумала, как бы богатырь не выпячивал грудь, но он вампирская шавка, он служит и находится в подчинении. По дороге со мной пытались заговорить волчицы, некоторые смотрели с неприязнью, другие с любопытством. А желание сбежать у меня только усиливалось.
На первый взгляд оборотни казались сплоченной командой, тут ощущалась практически солдатская дисциплина, порядок. Может для кого-то это и хорошо. Только
