и делает бросок в нашу сторону, пытаясь меня схватить. Я визжу, когда его рука вцепляется мне в воротник куртки. Феникс ногой отпихивает мотоцикл Дэмиена навстречу катящемуся автобусу. Чтобы вырулить, тот вынужден выпустить мой воротник.
В конце улицы с односторонним движением мы резко поворачиваем влево и выезжаем на магистраль, ведущую через Темзу. Феникс жмет на газ, стараясь оторваться как можно дальше от преследователей. Перед нами – подобный крепостным вратам въезд на мост Тауэр-бридж, на том берегу высится лондонский Тауэр, четыре его башни вонзаются в серый столичный небосвод.
На подъезде к мосту перед самым нашим носом загорается красный свет, и звук клаксона возвещает, что проезда нет. Ворота на мост начинают сходиться, перекрывая движение. Выше по течению я замечаю корабль с высокими мачтами, ожидающий, когда разведут мост, чтобы его пропустить.
В панике я кричу Фениксу в самое ухо:
– Мост! Они разводят мост!
– Сам вижу! – огрызается тот, не останавливая байка. Мы успеваем в последний момент проскочить в ворота, невзирая на красные мигающие огни семафора. Половинки моста медленно начинают подниматься… Скорее!
Похоже, один из наших преследователей – тот, что в черном шлеме, – наконец отстал, не решаясь продолжать погоню, но Дэмиен все еще у нас на хвосте, не собираясь отступаться, каким бы ни был исход.
Феникс снова приказывает: «Держись крепче!» – и предельно увеличивает скорость. Мы мчимся по медленно поднимающемуся крылу моста прямо к растущей на глазах пропасти. Край моста приближается, и я уже не сомневаюсь, что именно за безумие замыслил мой спаситель.
– Ты с ума сошел! – кричу я, что, однако же, не мешает мне вцепляться в него изо всех сил, прижимаясь грудью к его спине.
Брешь между половинами моста разверзается все шире, с каждой секундой – один метр… два… пять… Мотор мотоцикла ревет, с трудом справляясь с гонкой вверх и вверх, и я отчетливо понимаю, что у нас нет шансов. Но поворачивать назад уже поздно…
И тут наш байк взлетает над пропастью с края моста. Внутри меня словно что-то обрывается – на тот короткий миг, когда мы висим в воздухе и под нами рычит мотоцикл. Я успеваю увидеть город с высоты птичьего полета – шикарный вид на Тауэр, внизу черная бездна речной воды, готовая нас поглотить. Я даже теряю ощущение реальности, словно бы провалившись в какой-то сюрреалистический боевик… но возвращаюсь в себя, когда байк с грохотом приземляется по ту сторону моста и отдача сотрясает все мои кости. Дальше мотоцикл уже по инерции катится вниз по наклонной, а Феникс давит на тормоза, стараясь уменьшить разгон, и умудряется остановиться раньше, чем мы врезаемся в мостовые ворота на северном берегу.
Я едва дышу от шока и облегчения, оглядываюсь – как раз вовремя, чтобы увидеть, что Дэмиен тоже попробовал прыгнуть. Его желтый байк парит в воздухе, и сердце мое обрывается – неужели этот кошмар еще не закончился? Но нет – тех секунд, что прошли между нашим и его прыжками, хватило для того, чтобы пропасть между двумя половинками моста разверзлась непоправимо широко. Не допрыгнув до нашей части моста буквально на волосок, Дэмиен вместе с байком с плеском обрушивается вниз, в реку.
Феникс, спешившись, бросается к балюстраде и смотрит вниз.
– Можешь его разглядеть? – отрывисто спрашивает он меня.
Я старательно вглядываюсь в мутно-темную воду Темзы. По ней расходятся огромные круги, но ни плывущей фигуры, ни мотоцикла не видно. Я качаю головой.
– Продолжай следить, – бросает Феникс, не переставая мониторить реку. – Нам нужно точно убедиться, что…
Однако же он вскидывается на приближающийся к южному краю моста вой полицейских сирен, под которые разводной мост снова начинает медленно опускаться. Феникс кивает мне на мотоцикл, прыгает на сиденье – он не горит желанием встречаться с полицией. Ладно, не узнали наверняка, выплыл ли Дэмиен, нам сейчас не до него: вскочив на байк, мы срываемся с места в момент открытия ворот раньше, чем нас успевают остановить.
Я по-прежнему цепляюсь за своего спасителя, едва живая после таких сильных впечатлений. Ну и поездочка у нас вышла! До сих пор поверить не могу, что мы, уходя от погони, перепрыгнули через разведенный Тауэр-бридж! Еще покрутившись по улицам на северном берегу, Феникс наконец замедляется до нормальной для лондонских улиц скорости. Мы едем по городу – я уже толком не понимаю, куда именно. Еще несколько кварталов, какой-то переулок… в котором Феникс останавливает байк, и мы спешиваемся.
Дрожащими руками я снимаю шлем и прислоняюсь к стене. Все тело мое трясется как осиновый лист – накатывают постэффекты адреналинового прилива. Мне требуется огромное усилие воли, чтобы не сблевать.
Феникс тем временем подходит к ржавой железной дверце в боковой стене какого-то старого дома, поднимает щеколду. Дверь со скрипом открывается. Парень жестом приглашает меня войти. Я осторожно переступаю порог помещения, которое с виду похоже на вестибюль давно не используемой станции метро. Пыльное, полутемное, с потрескавшимся стеклом в будочке кассы и даже со старым неподвижным турникетом. Вид у этого местечка такой, будто сюда многие годы не ступала нога человека.
Феникс закатывает внутрь свой мотоцикл, прикрывает его брезентовым чехлом, затворяет за нами дверь. А потом ведет меня к бетонной винтовой лестнице, спускающейся куда-то в темноту. Оказывается, в кармане у него есть фонарик, и в его свете мы поспешно сбегаем по ступенькам. Сверху гулко капает вода, с каждым шагом этот звук все усиливается, а из-под ног поднимается затхлый влажный запах. Мы спускаемся все ниже, слабый дневной свет над нами становится все мутнее и наконец вовсе пропадает. Внизу разверзается колодец сплошной темноты.
Ну вот, похоже, мы спустились на самое дно. Феникс передает мне фонарик, просит светить перед собой и нашаривает выключатель. Во тьме над нашими головами загораются мертвенным огнем лампы дневного света.
– Мы в безопасном месте, – произносит парень. – По крайней мере на ближайшее время.
В хирургическом белом свете ламп я оглядываюсь: мы стоим в длинном узком коридоре, по стенам которого прикручены в несколько ярусов старые металлические койки.
– Где мы? – дрожащим голосом спрашиваю я.
Феникс оборачивается, чтобы взглянуть мне в глаза. У него такое молодое, совсем мальчишеское лицо… на котором появляется очень взрослая, мудрая и страшноватая усмешка.
– Неужели ты не узнала, Дженна? Тебе ведь уже случалось здесь бывать.
10
Я озираюсь. Коридор, он же туннель, кажется бесконечным. По обеим сторонам – металлические балки, вроде ребер древнего китового скелета. Койки по стенам, насколько хватает глаз. Вообще не представляю, что это за место и для чего оно может служить. И уж тем более ничего не помню.
– Это старое бомбоубежище времен Второй мировой, – поясняет Феникс. – Мы с тобой здесь в свое время укрывались от бомбежки.
Я изумленно вскидываю брови:
– Но
