Дверь тем временем продолжала сотрясаться от ударов. На цыпочках неохотно я подкралась к выходу и позволила неизбежному случиться. На пороге гневно сверкал глазами мой господин. В его темной щетине запутались крупицы сахарной пудры.
— Ондина, как это понимать? — сунул он мне под нос раздавленную конфету.
— Не любите шоколад?
Генерал моргнул. Тряхнул головой. Прокашлялся и уставился на меня, не зная, что на это ответить. Я же призвала на помощь самую очаровательную из своих улыбок. Так мы и стояли в неловком молчании, пока к волку не вернулся дар речи.
— Надеюсь, ты помнишь, что должна мне свидание у Лебединых врат?
Подвинув меня плечом, он вошел в мою комнатушку и замер напротив зеркала.
— Разумеется, Ваше Превосходительство.
— А за это, — заметив на лице пудру, генерал принялся сердито стряхивать ее со своего подбородка, — ты пойдешь со мной на бал в честь Великих.
— Но ведь это для высших, для господ. А я всего лишь служанка.
Волк задумчиво разглядывал обстановку: круглое окошко под потолком, слишком маленькое, чтобы впустить достаточно света, редкую мебель, очень скромную по его меркам, а по моим — просто роскошную. В чулане рядом с кухней у меня не было и такой.
— В красивом дорогом платье чем ты будешь от них отличаться? — пожал он плечами.
«Да всем!» — хотелось закричать мне.
Волосами, чересчур яркими и кудрявыми, грудью этой дурацкой, которую не во всякое платье впихнешь, своей грацией бегемота, в конце концов! Меня даже под обязательной маскарадной маской ни с кем не спутаешь.
К тому же меня ужасно смущала традиционная для этого праздника забава под названием: «Узнай свою суженую».
— Не дело с вашим статусом приглашать на бал простолюдинку.
Не стану лукавить, было приятно, что в кои-то веки на меня, убогую карлицу, обратил внимание мужчина. Да какой! Красивый и знатный. Но я прекрасно помнила историю служанки, которая понесла от своего господина и была сослана в унылую глушь, с глаз долой. В моем возрасте в сказки со счастливым концом для таких как я, кухонных простушек, верили только дурочки.
— Вам будет неловко за меня, Ваше Превосходительство. Я этикета не знаю, танцевать не умею и… Вас не поймут.
— Я слишком большой мальчик, чтобы обращать внимание на условности, — ответил генерал. — И волноваться о чужом мнении.
Он помолчал немного и добавил со смешком:
— Лучший друг видел меня в чулках. Вряд ли после этого меня способно что-то напугать.
Вспомнив тот неловкий момент, случившийся по моей милости, я спрятала в кулаке улыбку, замаскировав ее под приступ кашля. По всему выходило, что предложение генерала придется принять, чтобы хотя бы как-то загладить свою вину перед ним.
— Ондина, — тон Его Превосходительства изменился, из шутливого став строгим и вкрадчивым. Взглядом волк буравил злополучную конфету, которую опустил на комод перед зеркалом. — А откуда у тебя такие дорогие сладости? Это же… Хм, — он почесал подбородок. — Кто принес тебе эту корзину?
Я растерялась, не зная, позволено ли мне упоминать имя Его Высочества. Впрочем, все тайное так или иначе однажды становится явным. Не скажу я — сина Ланда сболтнет. Да и генерал не успокоится, пока не вытрясет из меня правду.
— Это подарок принца Белегора.
Брови волка взлетели вверх, затем сошлись на переносице под грозным углом.
— Арквэна?
Зловещие интонации в его голосе подсказали, что мое поспешное признание было ошибкой.
— Да.
Воздух с шумом вырвался из раздувшихся ноздрей генерала. Руки сжались в кулаки.
— За какие такие заслуги Его Высочество дарит тебе подарки?
Говорить или нет?
А разве есть выбор?
— За-а-а, — неуверенно начала я, уставившись себе под ноги.
— Ну! — поторопил волк. Грудь его тяжело вздымалась, глаза горели.
— За-а-а…
— Ондина!
— Пока вы охотились, я помогала Его Высочеству во время купания.
— Что? — Генерал Сверр Канаган резко выпрямился, словно ему в позвоночник вогнали шест. — Арквэн позвал тебя, чтобы… — Не договорив, он размашистым шагом прошелся по комнате. — И ведь ты не просто ему воду натаскала, раз он решил так расщедриться. Обычным служанкам не посылают корзины с заморскими угощениями.
Я нахмурилась: на что это он намекает? Неужели на…
— Я всего лишь вымыла Его Высочеству голову.
Господин взглянул на меня так, словно я была его любовницей и призналась в измене.
— Голову, значит, вымыть ему попросил, — процедил волк сквозь зубы. — А что еще?
— Ни… ничего.
Про грудь я благоразумно промолчала.
— Вот как, — он снова принялся свирепо ходить взад-вперед. — Позвал мою личную служанку… Шоколад ей прислал. Ну, друг.
Покачав головой, генерал Канаган круто развернулся и вылетел за дверь.
Глава 8
С самого утра принц Арквэн Белегор пребывал в растрепанных чувствах, пытаясь осмыслить случившееся в купальне. Всю ночь и половину следующего дня он прокручивал в голове момент своей постыдной слабости и не уставал благодарить Великих за наивность Ондины. Будь на ее месте более опытная девица — и Его Высочеству не избежать позора. Излиться во время купания. От прикосновений служанки. Что на него нашло? Он не понимал.
Сколько Арквэн себя помнил, он всегда был равнодушен к девушкам, даже в юные, самые горячие годы не испытывал настоящей страсти и влюбленности. Иногда Сверр шутил, что друг ждет истинную пару, вот только эльфы, в отличие от волков, не создавали идеальных союзов.
Что же изменилось? Почему эта рыжая грудастая служанка так странно на него действовала?
Щеки горели от воспоминаний, и этот неуместный румянец, не сходящий с его лица, невероятно бесил. После того вечера Арквэн чувствовал себя потерявшим опору под ногами. Хотелось вернуть себе прежние хладнокровие и собранность: он — будущий правитель, его мысли должны занимать государственные дела, а не женские прелести.
Чтобы сбросить напряжение, Арквэн Белегор спустился во внутренний двор, где оттачивали искусство боя лучшие воины его армии. Тяжесть меча в руке всегда помогала ему вернуть утраченное душевное равновесие. Здесь, среди суровых солдат, закаленных войной, принц ощущал себя на своем месте. Не в парадных залах, не за столом, ломящимся от важных бумаг, не по правую руку от отцовского трона, — здесь. Часть его души словно осталась там, на полях сражений, и не давала принцу полностью отдаться течению мирной жизни. В первую очередь Арквэн Белегор был генералом, защитником своего народа, и только потом наследником престола.
Следующие три часа принц остервенело махал мечом, пытаясь изгнать из головы ненужные мысли. Его рубаха промокла насквозь, пот струился по лицу, каплями повисал на подбородке и кончике носа.
После битвы с Арквэном его людей можно было выкручивать, он измотал троих военачальников, оставил их совершенно без сил, а сам успокоиться никак не мог. Под маской сдержанности бушевал ураган эмоций, смятение и неутоленная страсть рвали его на части.
Что, если попросить Сверра отдать ему Ондину? Может, эта человеческая девица не больно-то и нужна его другу? Тогда бы Арквэн забрал ее себе.
А зачем? Зачем он хотел забрать ее себе? Чтобы вчерашняя ситуация с купанием повторилась? Чтобы снова почувствовать себя глупо и униженно?
Замахнувшись, он в очередной раз опустил меч. Сталь с лязгом врезалась в сталь. Глаза Арквэна распахнулись: оттолкнув его соперника, перед ним неожиданно возник Сверр Канаган и сам отбил удар меча.
— Ты откуда здесь? — удивился принц.
Зло сверкая глазами из-под сведенных бровей, Сверр наступал на него в полном молчании. Сначала Арквэн растерялся от той ярости, что обрушил на него друг, а затем с готовностью отдался лихорадке боя.
Внутри все ликовало: наконец-то достойный противник! Нет времени на лишние думы — только успевай отражать атаки.
Люди Арквэна, упражнявшиеся во внутреннем дворике, тоже пришли в восторг: два генерала, самых искусных мечника, устроили для них показательное сражение. Побросав свои дела, солдаты обступили дерущихся и подбадривали их громкими выкриками из толпы.
