сопротивлялась усталости, но то и дело клевала носом, надеясь не отключиться, иначе смертная казнь мне будет обеспечена прямо тут. За такое неуважение к императору он, может, самолично мне голову и отрубит. Из оцепенения меня вывел голос архиепископа, правда откликнулась я не сразу.
— Вы что, спите? — изумился он.
— Прошу простить меня, — слабо сказала я, — перед приходом сюда меня пытали и резали кожу артефактом, усиливающим боль. Я неважно себя чувствую и могу немного отключаться.
Совет переглянулся, а император сощурился и посмотрел на Эдгара, однако никто ничего не сказал, а это могло значить только одно — все обо всём знали и не были против.
— Кстати, на счёт пыток, — подал голос Виас и встал со стула, — с каких пор в Исвальде принято пытать людей до приговора? Эдгар у нас что, заменяет собой решения совета? Не припомню за ним таких функций.
— Это была необходимость! — огрызнулся инквизитор, — на кону стояли жизни людей, если не всё человечество!
— Это лишь ваши недоказанные фантазии, — ощетинился Виас в ответ.
— Довольно! — остановил спор император, — пытки должны быть одобрены советом в исключительных случаях. И это не первый раз, когда ты, Эдгар, нарушаешь моё слово.
— Я поймал девчонку и заставил её изгнать демонов, Ваше Сиятельство, как Вы того требовали, — снова склонил голову инквизитор, но я явственно видела, как полыхали его уши.
— И мы это ещё обсудим, а сейчас я хочу послушать её сам. Говори же.
Все умолкли и уставились на меня. Император сверлил меня подозрительным взглядом, будто не до конца верил, что я могла всё это провернуть. Я скосила глаза на архимага.
— Говори давай, — тихо сказал он мне и многозначительно посмотрел.
Ну что ж. Я заёрзала и тут же ощутила на месте порезов жжение и скривилась.
— Беатрикс действительно учила меня чернокнижию, — опустила я глаза в пол, стараясь выглядеть раскаявшейся и жалкой, хотя я была уверена, что усталость в этом поспособствовала. — Я ещё подростком была, и не сразу поняла, что мы изучаем. Это были… немного странные ритуалы, сути которых я не понимала, язык учили… а когда поняла, то было поздно. Я была всецело ей предана и делала всё, что она говорила.
— Когда ты решила вызвать демонов? — не дал мне договорить император.
— После её смерти, — я шмыгнула носом от боли в руке и на некоторое время замолчала. — Я была вне себя от горя, мне не хотелось жить. Она… она была мне как мать. Я не могла смириться с её смертью, и мне подумалось… а вдруг демоны знают какой-то способ воскресить мёртвого? Беатрикс столько говорила об их силе, что должен же был быть хоть какой-то способ, они же с душами работают. В общем, через несколько дней после похорон мне стало настолько плохо и больно, что я не выдержала и призвала демонов.
— Вздор! — прервал меня Эдгар, — не может какая-то девчонка в двадцать пять лет без подготовки взять и спонтанно совершить призыв, да ещё и вытянуть двоих! Ваше Сиятельство, — повернулся он к императору, — чтоб вы понимали, открытие портала для демонов требует колоссальной энергии, поэтому призывателями всегда оказываются опытные маги в возрасте. У нее просто не хватило бы сил. А мы знаем, что это были демоны второго круга. Девчонка нагло врёт!
— Это она вам под пытками сказала? — перебил её Виас, — она неспособна призвать даже одного демона второго круга, не говоря уже о двух. Ещё скажите, что она призвала архидемонов, ну что за чушь!
— Демоны первого круга не обладают такой силой, что мы наблюдали, стражи стёрли бы их в порошок!
— Тишина! — гаркнул архиепископ, — мы слушаем обвиняемую, вам ещё дадут слово. Так как у вас получилось вызвать двух демонов в таком юном возрасте? Кто вам помогал?
— Никто, клянусь, — помотала я головой, — я даже никогда не слышала о существовании Ложи и других чернокнижников, пока они не попытались со мной поговорить. Я не знаю, как у меня вышло вызвать двоих. Я даже не знала как должно быть, никогда в жизни я не проводила подобные ритуалы. Возможно, помог артефакт? У меня было несколько амулетов с энергией, наверное, они и опустошились.
— Такое объяснение возможно? — обратился архиепископ к Виасу.
— Для вызова третьего круга — вполне, — кивнул он, — более того, стоит заметить, что сильное горе может придать магу дополнительные силы и энергию. Смерть близкого человека вполне подходит для такого.
— Рассказывай далее, — потребовал император.
— А далее демоны появились и меня изнасиловали, — я снова хлюпнула носом и попыталась заплакать, но ничего не вышло, поэтому я просто уставилась в пол. — Это было ужасно и очень больно… мне до сих пор снятся кошмары. А после… всё как в тумане, мне приказывали, а я подчинялась. Я исполняла всё, что они хотели, шла куда они говорили. Я уже была не собой, а просто марионеткой.
— Что они хотели? Они говорили что-либо?
— Нет, — помотала я головой, — при мне ничего не обсуждалось. Они или приказывали или меня насиловали. Я… я не имею понятия, что и зачем мы делали.
— То есть это они приказали выйти вам замуж? — скептически произнёс старец. Судя по остальным лицам, они мне тоже не очень-то и верили.
— Да, они сказали, что я должна вести себя естественно и избавиться от Ордена, чтобы уехать из столицы. Они что-то искали, я не знаю что, но оно было не в Саинберге.
— А где?
— Я не знаю.
Эдгар шумно выдохнул, но под взглядом императора промолчал.
— У нас действительно есть свидетель, — задумался архиепископ, — который подтверждает, что обвиняемая с демонами спала. И супруг, уважаемый человек, поведал, что она совершенно внезапно согласилась выйти за него замуж, хотя до этого ясно дала понять, что семья её не интересует.
— Давайте я упрощу нам всем задачу, с вашего позволения, — встал архимаг и обратился к императору, слегка склонив голову.
— Говори.
Виас довольно ухмыльнулся и бросил уничижительный взгляд в сторону оппонента, а потом вновь устремил твёрдый взор к совету.
— Мы и так прекрасно знаем, что за занятие чернокнижием грозит смертная казнь, вне зависимости от того, по какой причине она им занималась, а потому мотивы и обстоятельства не имеют значения. Она виновна и сама это признаёт. Однако… на севере война, вы требуете всё больше и больше магов, но мне уже некого отправлять! Нас и так с каждым годом становится всё меньше. Ещё десять лет назад обучение начинали около сотни детишек, а что сейчас, вы знаете? В этом году на обучение поступило всего девять детей. Девять! И то
