Деревянные ступени скрипели под моими ногами, когда я поднималась на эшафот следом за Ройзом. Дождь молотил по плечам и голове, вода ручьями стекала с промокшей одежды. Я вздрогнула, когда чьи-то холодные руки накинули на мою шею толстую петлю. Вот и все… таким будет мой конец. Наш конец. Я покосилась на Ройза. На его мощной шее также затянули веревку, а руки, как и мои, связали за спиной чарами. Я прикусила губу. Грудь разрывалась от душевной боли. Сердце сжималось от ужаса необратимой реальности. Почему никому из нас не удалось выжить? Почему судьба так жестока?
— Прошу тишины! — призвал всех к порядку Тимуэль. И пожелания мучительной смерти, летящие к нам с Ройзом из разных уст и со всех сторон, мгновенно прекратились.
Кларэль взошел на эшафот.
— Сегодня мы собрались здесь, чтобы свершить акт правосудия! — величественно произнес правящий архидемон, и его голос, усиленный магией, эхом разнесся по всей площади, перекрывая раскат грома. — Как вам известно — империя не прощает предательств. Всех изменников ждет наивысшая мера наказания.
Кларэль произносил долгую речь о преданности, предательстве и расплате. Все собравшиеся на площади слушали его с почтением, хотя на лицах многих я видела страх. Они боялись его… почти все здесь боялись Кларэля так сильно, что были готовы забить оппозиционеров камнями, только бы не впасть к нему в немилость. Не мне их судить.
Я смотрела на толпу невидящим взглядом. Слезы катились по щекам, но благодаря дождю их никто не замечал. Я держалась. Пыталась сохранить лицо. И мне это даже удавалось.
Палач — низший демон в черной мантии — вышел в центр эшафота, когда Кларэль закончил свою нудную речь, призывающую всех и каждого к безоговорочному подчинению, запугивая несчастных жителей империи той же судьбой, что с минуты на минуту постигнет нас с Ройзом.
— Последние слова? — обратился к нам палач, сжимая пальцы на рычаге, готовясь дернуть его в любой момент.
Я представила, как доски помоста уходят из под моих ног и тело стремительно падает вниз, удавка затягивается на шее и с хрустом ее ломает. Жизнь оборвется в ту же секунду, и я просто перестану существовать. Мне стало дурно.
— Лиана? — позвал меня Ройз.
Я повернула к нему голову. Отчаяние разъедало душу. Я так хотела, чтобы он жил. Хотя бы он один, раз уж вдвоем нам жить не суждено.
— Я найду тебя в любом мире, Лиа, — прошептал Ройз, улыбнувшись мне уголками губ. В его глазах блестели слезы, хотя, возможно, это был просто дождь. — Найду тебя в любом мире, милая, в какой бы ты не попала после смерти. Я отыщу тебя, где бы ты ни была. Веришь мне?
Я вымученно улыбнулась ему в ответ, решив не вспоминать о том, что у краймеров загробной жизни нет, и искренне надеясь на то, что у неинициированных все иначе.
— Я верю тебе, — заверила его шепотом. Слезы побежали по щекам ручьями, сливаясь с каплями дождя. — И очень люблю…
Голос сорвался. Большего произнести я не смогла. Напряжение дошло до предела.
Кларэль обратился к палачу, холодно приказав:
— Казнить их!
Я смотрела на Ройза. Только на него. Как и он смотрел только на меня, не моргая. До самой последней секунды. До самого последнего звука. Скрипнул механизм опускаемого рычага… и доски стали уходить из-под наших ног.
Я как-то слышала, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Это не так. Хотя, возможно, мне просто не о чем было вспоминать? Перед моими глазами замелькали картины из будущего. Прекрасные, яркие, наполненные счастьем и спокойствием. Картины из будущего, которого у меня никогда не будет. Я умру с болью. Сожалея об упущенных моментах и неправильных решениях. Я умру на глазах любимого мужчины, причинив ему своей смертью такую же сильную боль, как и он мне своей. Я умру, задыхаясь от горя, от чувства несправедливости и злости, с привкусом крови и горького отчаяния. Быстрая смерть, но страшная. Прожигая жизнь не имела никакого смысла, никаких положительных моментов, но у меня было время, чтобы все исправить, у меня были возможности и цели, которых больше нет. Я боролась за нормальную жизнь с тех самых пор, как себя помню. Я боролась за свободу каждый день на протяжении многих лет. Боролась за свои права и счастье.
И в итоге проиграла.
Палач опустил рычаг, ознаменовал окончание моей борьбы. Я сделала последний в этой жизни вдох и…
— Ну кто же так казнит изменников, а?! Ни страха. Ни мучений. Где отрубленные головы? Выпущенные кишки? Фонтан крови, хлещущий из артерий? — веселый голос саарга внезапно перекрыл все остальные звуки. — Не казнь, а унылый спектакль на детском утреннике, честное слово! Вы бы хоть на кол их посадили для зрелищности.
Такого жесткого ступора я еще никогда не испытывала. Мне даже сперва показалось, что у меня основательно поехала крыша из-за стресса и переживаний. Еще несколько секунд мы с Ройзом смотрели друг на друга (судя по всему, у него тоже был дичайший ступор от нереальности происходящего), а затем одновременно повернулись к тому, кто каким-то чудом остановил казнь.
Кто бы мне сказал, что однажды я захочу расцеловать Инари и его ехидную рожу, ни за что бы не поверила. Но сейчас я хотела именно этого! И есть крохотное подозрение, что Ройз тоже этого хотел.
Инари появился из воздуха прямо перед ошалевшим от его невиданной наглости императором. Как всегда с плотоядной улыбкой на губах, озорным блеском в молочных глазах и в привычном дорогом костюме.
— Приветики! — саарга наигранно поклонился архидемону, у которого аж левое веко задергалось от вселенского возмущения. — Надеюсь, я не опоздал на этот чудный праздник жизни? Был слишком занят — искал лазейку в законах мироздания. И к твоему несчастью, Кларэль, — улыбка пожирателя превратилась в кровожадный оскал, — я ее нашел.
Лицо императора перекосилось настолько, что вся его привлекательность, созданная чарами, мигом улетучилась.
— СХВАТИТЬ ИЗМЕННИКА! — заорал он во все горло, покраснев от ярости до кончиков ушей… но никто, ни единая душа не исполнила приказ.
— Прости, — с нескрываемой насмешкой извинился Инари, — но сегодня не твой день. Видать, звезды не сошлись.
На саарга не бросились стражи, толпа не отреагировала на его триумфальное появление, все архидемоны, кроме Кларэля, не увидели пожирателя, а палач не успел опустить рычаг до конца, поэтому наши с Ройзом шеи остались целы.
От шока я не сразу поняла, что происходит. Да никто не понял, не только я, даже Кларэль не сразу сообразил, в чем дело и почему вдруг на оживленной площади наступила такая тишина. Но стоило лишь немного оглядеться, как все тут же стало ясно…
Время остановилось!
Может, оно остановилось во всем мире, а может, только в Тан-Граде, но оно остановилось. Все существа на площади замерли, буквально застыли в разных позах, так же как и стражи, и палач, и архидемоны. Даже капли дождя повисли в воздухе, словно подвешенные за невидимые ниточки. Природа, облака, живые организмы, капсулы и машины — все остановилось! И мир накрыла тишина. Ни свиста ветра, ни шелеста листьев, ни голосов, ни шума двигателей. Ничего.
Я покосилась на Ройза, не зная, что и думать. Может, я умерла, а все это какая-то искаженная симуляция реальности? Ройз крепко зажмурился, видимо решив, что у него тоже поехала крыша. Затем приоткрыл глаза и понял, что нет, крыша на месте, значит, дело в другом.
Дело в саарга…
— Как ты это сделал?!! — растерялся Кларэль, обходя по кругу своих братьев, рассматривая их застывшие лица, оцепеневшие тела. Досада, удивление, непонимание мелькали в его хищных глазах. — Как?! — Кларэль остановился и в замешательстве уставился на Инари, напрочь позабыв о своих пленных, то есть о нас с Ройзом. — Откуда у тебя такие силы? Кто их тебе дал?!
Саарга снисходительно ему улыбнулся, но Кларэль никак на оскорбительную улыбку не отреагировал. Он уже загорелся надеждой… Безумный, сумасшедший, алчный деспот, жаждущий власти! Кларэль мечтал о таких способностях, как у саарга, уже очень давно. Ведь с такими способностями можно поработить весь мир, не прикладывая никаких усилий. Можно даже изменить историю, перекроить прошлое, отмотать время назад. У меня мурашки побежали по спине от осознания могущества Инари. Он не саарга… совсем не саарга. Вот только Кларэль этого еще не понял. Слишком слеп, корона всевластия ему явно давит на мозги, застилая глаза.
