глупо! — Я едва не сорвалась на крик. — Дядя лучше со всем этим справится.
— Да, глупо, но закон есть закон. — жестко отрезала Лина. — Я тоже не хотела всей этой ответственности, но моего мнения никто не спросил. Однажды мой отец передаст мне полномочия и я обязана буду их принять.
— А что если я не буду? Откажусь?
— Все твое имущество и имущество твоего рода будет конфисковано. Члены твоей семьи будут обязаны покинуть страну в течение суток без права возращения, а тебя саму отправят под суд. Хочешь?
— Нет, конечно. — буркнула я.
— Только мы ушли от темы — если все обстоит именно так и твой дядя и вправду является главным злодеем, то что ты будешь делать?
Из меня словно стержень вынули, настолько невыносимо мне было представлять такое развитие событий. Все-таки верить в третье лицо, в некоего чужака, было проще.
— А что я могу? — простонала я.
— Ты можешь обратиться к Ормагу Лооа. Тебе дадут охрану, начнется расследование и… — она не договорила, но мне и не надо было продолжения, и так понятно, что ждет дядю и всю нашу семью.
Я судорожно вцепилась руками в волосы раздираемая эмоциями.
— Не хочу… — зашептала я в отчаянии — даже если это он. Я не допущу, чтобы вы пострадали. Ни ты, ни дядя.
— Но твоя жизнь в опасности, Эва! — пыталась достучаться подруга. — Тебе придется пойти на этот шаг. Меня с детства воспитывали с чувством ответственности за каждого жителя нашей страны. Я не могу потворствовать преступлению и спокойно наблюдать, как ты страдаешь, даже ради сохранения своей семьи.
Правота чужих слов окончательно лишила равновесия, и я разозлилась.
— Предлагаешь стать человеком, кто уничтожит все, что ему дорого, а сама останешься в стороне?
— Не надо так со мной. — тихо ответила девушка и грустно посмотрела на меня. — Мне тоже больно и страшно. Думаешь легко делать вид, что все хорошо, когда в душе подозреваешь любимого человека в столь страшном преступлении? Я даже спать нормально перестала. — Она вдруг всхлипнула и утерла рукой выступившие слезы. — Я разрываюсь между вами и не знаю, как поступить.
Я подалась вперед и схватила Лину за плечи:
— Обещай! Нет, поклянись, что если так случится, то ты поможешь мне сбежать. Я просто уйду и все.
— Но тебя будут искать!
— Пусть. Я уйду так далеко, где никто не найдет. Рано или поздно обо мне забудут. А раз меня не найдут, то не смогут судить или наказать кого-то из вас.
Эмелина обняла меня, уже не сдерживая рыданий.
— Мне страшно, Эва. Так страшно. Я так люблю его. Не уверена что смогу отказаться от него, даже если это он виноват. Но это не правильно.
В конце концов, мне удалось выбить из нее обещание, хотя в большей степени я была уверена, что до этого не дойдет. На том пока тему закрыли.
В комнату влетела Белла. Она была столь взволнована, что даже не обратила внимания на наше состояние.
— Я кое-что узнала. — с места в карьер сообщила она, и тут же завладела нашим вниманием. Убедившись, что мы одни, наконец, все объяснила:
— Я подслушала разговор Вира и Ионтера. Ионтер ищет новую медсестру, значит Эвирее вновь будут вводить препарат.
— Но почему муж не обсудил это со мной? — рассердилась Лина. Ее настолько поразила эта новость, что от волнения она пошла некрасивыми пятнами.
— Я думаю, он беспокоится о тебе, и не хочет лишний раз утруждать. — попыталась успокоить ее я, но сама в глубине души тоже напряглась. Ведь наш план полетит крахом. Не факт, что я смогу убедить новую медсестру не ставить мне укол.
— Это не все. Через две недели доктор Вир должен уехать на три дня в другой город. Я слышала, как он сказал об этом Ионтеру. Значит, есть возможность устроить очередной обыск.
— Но как быть с дядей — он же никуда не собирался?
— Я думаю, что смогу помочь. Мои родители уже давно звали нас погостить у них. Я уговорю мужа поехать туда со мной хотя бы на день, и там задержу его как можно дольше. Так что весь дом будет в вашем распоряжении. А насчет медсестры — я придумаю, как от нее избавиться в первый же день.
Идея была хороша и давала нам достаточно времени на то, чтобы найти хоть что-то. Осталось только дождаться.
За три дня до отъезда Вирджина у нас с ним состоялся примечательный разговор. Вечером он пришел ко мне, когда все улеглись спать. Мы долго целовались, а потом просто болтали, лежа в обнимку.
— Вирджин, ты собираешься сказать дяде о нас? — Я спросила это легко, как бы между прочим, но из-под ресниц внимательно следила за его реакцией. Она мне не понравилась: безмятежная улыбка буквально стекла с лица любимого, но он быстро взял себя в руки.
— Мне бы не хотелось с этим торопиться, малыш. — негромко, но твердо произнес он. — Твой дядя может не обрадоваться, когда поймет, что его любимая племянница уже выросла и у нее есть парень.
— Но что в этом такого? Я уже совершеннолетняя и могу решать с кем мне быть и что делать. — всё-таки я надеялась на другие слова.
— Тише, тише, Эва. Мы ему все расскажем. — Он успокаивающе погладил меня по спине. — Позволь я сам это сделаю, когда будет подходящий момент. Хорошо?
— Хорошо. — угрюмо ответила, но мне не дали дальше предаваться унынию, потому что очередной его головокружительный поцелуй начисто выбил из головы все мысли.
— Завтра утром я возьму у тебя кровь для анализа. — перед уходом сообщил Вир.
— Зачем?
— Мне же надо периодически проверять твое состояние, чтобы знать — лекарство помогает как прежде или надо увеличить дозировку. — Я смотрела в его глаза, и внутри снова зашевелились сомнения. Знает или нет? Причастен или невиновен?
— Малыш? — удивился Вир — Что-то случилось? — и столько искренней заботы, столько нежности в голосе, что при иных обстоятельствах я бы ему все рассказала. Но… но как раз сегодня утром Эмелина сказала, что согласно заключению ее приятеля моя кровь очистилась, и теперь все показатели пришли в норму. Да я и сама с каждым днем ощущала, как становлюсь сильнее. Мои ноги окрепли, и можно было спокойно ходить без чьей-либо помощи. Не было усталости и головокружений.
— Просто не люблю иголки. — отшутилась я и сама потянулась к его губам.
Через три дня он уехал. Так же утром Лина, сделав вид, что поставила мне укол, увезла дядю к родителям. С завтрашнего дня должна была выйти новая
