девушка не заметила, как случайно, уже скорее от нехватки сил, чем от мечтаний, прислонилась головой к его груди. Стук… еще… и еще… Странно… Так было приятно его слушать… В этот момент она вспомнила о всем том хорошем, что он для нее сделал. Фактически спас от той каторжной жизни, вылечил раны, но дальше… Елена так совсем забылась и… Она еще не знала, что, наверное, вскоре она забудет все хорошее, что было связано с ним… Единственное, что она осмелилась спросить, так это было:
— Простите… я ведь до сих пор не знаю вашего имени…
Деймон посмотрел на нее с толикой удивления и, усмехнувшись, ответил:
— Деймон Драгоцкий. И ты ждала две ночи, чтобы спросить имя своего господина?
— Виновата. Но до этого я никогда не спрашивала имя прошлого своего хозяина.
— Это такая честь для меня, — язвительно сказал он. — Даже не знаю — смеяться мне от радости или вопить от восторга.
Ногой он открыл дверь и понес Елену снова в купальню. Принц остановился на самом краю, возле воды и небрежно опустил Елену на пол.
— Я сейчас приду, — сказал он.
Елена пыталась не показывать, что ей больно, хотя это давалось с трудом. Когда принц буквально вылетел из комнаты, она, не снимая платья, опустила ноги в воду. Боль была адской. Эту чуть горячую воду источника она уже трижды ненавидела, если не больше. Ее дыхание участилось только потому, что мозг будто усиливал все сигналы боли до миллионов раз.
«Боже, не думала, что может быть такое… Драгоцкий Деймон… Почему он ведет себя так?»
Странное поведение для хозяина и наследника одного из самых сильных кланов. Девушка не знала еще, как скоро ей придется пожалеть о всех доводах и выводах о том, что он может быть и не такой как остальные… в отношении к дампирам. Боль, наконец, понемногу стала утихать.
«Да, свободу на небесах… Значит, либо с тобой, либо ни с кем?»
Дампирский нюх учуял кровь… Она обычно не так восприимчива к запахам, все же у вампиров обоняние острее, но когда их слишком много — от этого никуда не деться. Кровь была благородной, чистокровки, и чем больше времени проходило, тем сильнее и тошнотворнее становился запах. Вскоре дверь в покои отворилась, и в проеме купальни появился сам принц. С его лба стекал тоненький ручеек крови, но в целом с ним все было в порядке. Одно настораживало — этого количества было недостаточно, чтобы источать столько аромата. При звуке нехилого хлопка двери, можно было легко догадаться, что ее хозяин ужасно зол. Девушка даже не стала оборачиваться.
«Странный он, его не должно волновать ничего, кроме как собственной жизни…»
Деймон скинул с себя всю одежду, которая словно душила его и с плеском воды погрузился в ванную. Расправив руки в стороны и откинувшись на плитку головой, он просидел так довольно долго, тяжело дыша и стараясь успокоиться. Да, он размазал Хидана по стенке, но затем получил от отца, да так, что пришлось повторить участь соперника, хоть и стократ смягченную.
Король держался спокойно и уравновешенно, но это не мешало ему воспитывать собственного сына, выбивая всю дурь из его головы. Зейн сам прекрасно понимал, что это бесполезно. Он уже заметил, что Деймона пленила кровь этой дампирки, а значит, его сын не оставит и мокрого места от любого, кто даже попробует ее укусить.
Принц унял свой гнев, и его сменила дикая усталость. Он был изможден — Хидан тоже не оставался в долгу, и схватка была серьезной. Деймон захотелось расслабиться и получить удовольствие, чтобы забыть обо всем, что только недавно произошло. Он нашел решение. Елену наказывать обычным методом было бесполезно. Зато ему была известна ее слабость — это ее честь и достоинство, которые она боялась потерять. Совместить приятное с полезным? Почему бы и нет?
— Как твои ноги? — спросил лениво принц, уже несколько минут смотря на дампирку, наблюдая за каждым ее движением, и невольно понимая, что она грациозна, несмотря на свой образ жизни.
— Немного лучше, — ответила та, мельком поглядывая на господина.
«Откуда столько крови? Его и чужой… Кого-то она мне напоминает…»
— Хорошо. Избавь меня от этой мерзости, — сказал он, снова откидывая голову назад, словно собираясь подремать.
Привыкнуть к ощущению, когда ты не властен над своим телом, кажется невозможным, но Елена уже давно научилась не обращать на это внимания. Но раньше ее не заставляли смывать кровь с обнаженного мужчины.
Деймон сидел, полностью расслабившись: голова немого запрокинута назад, руки разведены по краям ванны в стороны. Грудь медленно вздымалась — было видно, что он пытался успокоиться. Капли воды и пота медленно стекали вниз по шее и дальше, словно подчеркивая каждую мышцу… Странно, почему он так натренирован? Девушка поймала себя на неправильных мыслях и уже подошла к нему почти в плотную, взяв по пути тряпку и какие-то масла. Чтобы умыть ему лицо, а кровь была на другой его стороне от девушки, ей пришлось коснуться кончиками пальцев его скулы и осторожно повернуть к себе, чтобы она лучше видела испачканное место. Елена начала осторожно промывать его и стирать с него чужую, как она почувствовала кровь, но понять, чья она, так и не смогла, хотя запах ей казался действительно знакомым.
Деймон почувствовал «дежавю». Он помнил, как несколько лет тому назад одна симпатичная вампирка, приехавшая в замок в качестве новой фрейлины его матери, тоже смывала с него кровь в этой ванне. Ему нравилось, как она ласкала его и очищала его тело, но сейчас вампир понял, какая огромная разница между ней и Еленой. Стоило дампирке прикоснуться кончиками пальцев к его лицу, как словно мелкие разряды тока прошли по его коже. Почему вдруг так? Непонятно. Каждый раз, как она касалась его своей рукой, волны блаженства и умиротворения пробегались по его телу.
Но Деймон привык исполнять все свои обещания, поэтому он должен был еще заставить ее понести наказание. Для Елены оно будет убийственнее, чем предыдущее, но Деймону нужно было добиться, чтобы она поняла, кого надо защищать в первую очередь.
Как только кровь — и чужая, и его собственная, представлявшая собой всего лишь рану на лбу, была смыта, принц, не открывая глаз, и даже не шевелясь, отдал новый приказ:
— Разденься.
Елена вздрогнула, глаза в испуге расширились…
«Нет… только… только не это…!»
С ужасом она понимала, что ее руки тут же, сами, медленно скользя сначала по одному плечу, стали снимать бретельку черного платья. Затем и по второму…
