Как будто ничего особенного в этом не видит.
И вся одежда сидит на нем просто идеально.
Ни складочки лишней. Как вторая кожа.
«Словно его прямо в этом костюме положили на гладильную доску и хорошенько проутюжили с паром, — подумала я. — Так, Эрика! Держи себя в руках! Ты что, смазливых мальчишек не видела? Да, признаюсь. Это самый смазливый мальчишка из всех виденных мной. Но растекаться сладкой лужицей? Фу-фу-фу!»
Отец больного мальчика меж тем осторожно сгреб сына с операционного стола и унес его в свою повозку, на которой они всем скопом приехали.
Работник увел рыдающую мать пациента. У нее то и дело ноги подкашивались, и он просто волок ее на себе.
Затем он быстро вернулся.
В его руках был увесистый узелок с серебром. Куда больший, чем мешочек с деньгами, который законник стряс с Юджина.
— Хозяин велел кланяться, — протараторил работник. — Просит прощения! Жена раскисла, ну, сами понимаете! Сына надо скорее везти домой, в постель уложить. Но он не хочет, чтоб вы думали, что он неблагодарный!
— Я так не думаю, — мягко ответила я, принимая оплату. — Я все понимаю.
— Хозяин сказал, что еще отблагодарит вас, — продолжил работник. — Только спрашивает, где вас искать?
— В старом заброшенном доме, — ответила я.
У работника просто физиономия вытянулась.
А Кристиан присвистнул.
— В доме с привидениями, то есть? — уточнил он. Я невольно поморщилась.
— А производите впечатление здравомыслящего человека, — укорила его я. — Ну, какие привидения? Обычный старый дом.
— И очень хороший и красивый! — вступилась Рози.
— Там точно нет привидений? — вклинился работник. Больше, думаю, от любопытства, чем из страха.
— Нету там никаких привидений! —дерзко выкрикнула Рози. И лицо у нее было честное-честное. Сразу видно, что врет. — Зато там есть ванна с горячей водой!
— Люди болтают вздор, — поддакнула я. — Наверное, отец нарочно распространил слухи, чтоб дом не разорили.
— А, так это ваш дом? Вы не просто живете там, он вам принадлежит? — удивился Кристиан. — Ваша фамилия… Эванс?
Вот тут, признаюсь, он меня удивил.
— Откуда вы знаете…
— Слышал кое-что о вашей семье, — туманно ответил он, продолжая рассматривать меня.
Ну, ясно, какого рода информацию он обо мне слышал!
Я чуть со стыда не провалилась!
Кристиан перевел внимательный взгляд на девочку.
— Ваша дочь? — вдруг резко спросил он.
От его простого вопроса меня в жар кинуло.
Потому что в его голосе мне послышалась такая ревность, что кровь чуть не закипела у меня в жилах.
— Моя прислужница! — резко ответила я. — И, если желаете, моя воспитанница. Да, так будет верно. Но вам-то что за дело?
— Ничего, — улыбнулся Кристиан. — Просто спросил. А здесь-то вы зачем? У этого горе-лекаря? С вашим умением, с вашими знаниями…
— Мои знания не распространяются на то, как обработать дерево, — еще более грубо ответила я. — Видите же, девочка нездорова. Я рассчитывала, что врач поможет наложить шину. Или посоветует мастера, который смастерит креслице с колесами…
— Креслице? — переспросил Кристиан.
— Ну, чтоб Рози могла на нем передвигаться… а, неважно!
— Пойдем скорее домой, Эрика?
Рози тянула меня за руку.
Она впервые назвала меня по имени.
Без уважительного слова «госпожа». Словно чувствовала мое смятение. И пыталась ободрить и поддержать.
— Мы ведь с тобой не скажем ничего Ивонне? — прошептала я. — Наши приключения останутся только нашими?
Одно дело обводить вокруг пальца маленькую Рози. И совсем другое — Ивонну, которая бог знает сколько времени жила в доме. И знала Эрику как облупленную!
Она нипочем не поверит, что Эрика, изнеженная папина дочка, провела операцию, строя при этом всех, кто попался ей под руку!
— Но она сама увидит кровь на одежде, — прошептала Рози, тревожно заглядывая мне в глаза. — И что мы ей скажем?!
***
У Синеглазки был простой, но добротный экипаж. Коляска с откидным верхом.
И конь хороший впряжен.
Тонконогий, но сильный, злой.
Так что по городу мы прокатились с ветерком.
И почему-то мне казалось, что молва о том, куда Синеглазка везет новоявленного врача — меня, — бежит впереди нас.
Люди на улицах оборачивались на нас с удивлением.
И мне почудился даже внимательный, цепкий взгляд законника из-под лохматых бровей.
Я словно наяву услышала его сердитую воркотню:
— Не натвори глупостей, девочка!
«Не натворю», — твердо пообещала я невидимому собеседнику.
И моя совесть, разбуженная воображаемой руганью законника, затихла.
Ивонна уже вся извелась, поджидая нас с Рози.
Она сидела на крыльце, завернув хнычущего Итана потеплее, и с тревогой вглядывалась меж садовых деревьев на дорогу.
— Слава богу, госпожа Эрика! — воскликнула она, стоило только коляске Синеглазки-Кристиана затормозить у входа в дом. — А я вся извелась! Думала, с вами что дурное приключилось!
— Ничего дурного, Ивонна, — ответила я, тщательно пряча взгляд от внимательной старухи.
Потому что она рассматривала Кристиана с еще большей внимательностью, чем меня.
— Мы много денег привезли! — затараторила Рози, прыгая по металлической лесенке экипажа вниз. — Просто о-о-огромный кошель!
И с этими словами она, подскакивая на своем костылике, подбежала к Ивонне и потрясла у нее перед носом раздувшимся кошельком.
Та так и ахнула, судорожно прижав к себе младенца.
На глаза ее навернулись слезы.
— Ах! — только и смогла вымолвить она. — Откуда столько?..
— Алименты от отца ребенка, — сухо пояснила я, осторожно принимая у нее Итана. — Законник вытряс их с Юджина.
Это был наш с Рози тщательно разработанный план.
Она отвлекает Ивонну кошельком — я беру Итана и скрываю бурые пятна на своей одежде его пеленками.
Вроде, прокатило…
— А еще мы столько всего купили! — продолжила щебетать Рози. — Столько еды!..
Кристиан, сложив вожжи, спрыгнул с облучка и достал из коляски нашу корзину.
И вручил ее Ивонне чуть не с поклоном.
Да, он тоже участвовал в нашем с Рози плане.
Только добровольно, без сговора с нами.
Ивонна снова ахнула и залилась слезами счастья.
Дрожащими руками она приняла тяжелую корзину у Кристиана. Рассматривая припасы, хлеб, разноцветные ткани, она только всхлипывала и кланялась Кристиану. И слова не могла вымолвить.
А тот с интересом рассматривал дом.
— Ну, что я говорила?! — радостно воскликнула Рози, заметив его интерес к нашему жилищу.
— Красивый же он?! Красивый?!
Кристиан только качнул головой.
— Да, — с некоторым удивлением в голосе согласился он. — Дом и в самом деле красивый. Вовсе не зловещая пещера, как поговаривают о нем в народе.
— Люди скажут тоже, — проворчала Ивонна, совсем позабыв, что говорила не так давно о доме сама. — Не желаете ли чаю, господин? Я немного прибрала на кухне. Конечно, до порядка еще далеко, но…
— Благодарю, но нет, — слишком поспешно ответил Кристиан.
Его отказ почему-то пребольно резанул меня по сердцу.
Одно дело — сказать, где я живу, и совсем другое — показать.
Дать рассмотреть во всех деталях свою неприкрытую нищету. И самой увидеть огромную пропасть между нами.
Между собой, жалкой нищенкой с незаконнорожденным младенцем на руках, и им, блестящими молодым человеком.
Как мне показалось, и на ребенка Кристиан посмотрел слишком уж… долго. Оценивающе, что ли.
Да, сомнений быть не могло.
Синеглазка точно знал, кто я. Точно знал, почему я тут. В его глазах я была падшей женщиной, легкодоступной.
Легкой добычей.
А мне очень не хотелось бы, чтоб он так думал!
— Брезгуете? — резковато спросила я, укачивая хнычущего Итана.
Кристиан с интересом глянул на меня.
— Тороплюсь, — напомнил он. — Вы забыли? У меня лекарство для моего друга. Ему плохо без этих примочек, а я и так порядком задержался. Так что разрешите откланяться. Но, думаю, мы еще увидимся? И уже в ближайшее время?
