большая сила им была дана. Так появились высшие демоны — самые сильные маги, сражавшиеся около самой Бездны. Те же, кто сражался дальше от нее, стали более слабыми демонами. Сила богов расходилась, как круги по воде, и со временем демоны разделились по уровню силы по этим кругам…
Я с широко раскрытыми глазами слушала эту историю и осознавала, что сидящий рядом со мной демон вовсе не исчадие Бездны, а потомок тех, кто защищал от нее наш мир в минуту величайшей опасности, тех, кому не повезло оказаться не в том месте.
— Но… — слегка осипшим голосом произнес Дамьен, — при чем здесь артефакт, который создал Нечистол?
— Отделить миры полностью оказалось невозможно. То, что когда-то было единым, все равно не сможет существовать раздельно. Чтобы Нижний мир существовал, нужна энергия Верхнего. И наоборот. И артефакт, который создал Нечистол, стал ее проводником и стабилизатором для миров.
— Неужели этот артефакт и получил название артефакт Равновесия? — с недоверием сопоставила я услышанное.
— Именно, — ответил призрак. — Этот артефакт открыл между мирами устойчивый проход, сделал их похожими на сообщающиеся сосуды. Благодаря этому миры удалось быстро стабилизировать и привести к равновесию. Без этого артефакта в первые годы разъединения оба мира могли погибнуть.
— Но, как я поняла, энергия Бездны уже стала частью Нижнего мира. Разве можно ее пускать в наш мир?
— Артефакт Равновесия позволял очищать энергию миров. Обоих.
— Но… он же давно уничтожен! — воскликнул Дамьен, зло глядя на ван Велирока.
— Уничтожить божественный артефакт такой силы не так просто. Тебе ли об этом не знать? Ты ведь его уже почти собрал? — вкрадчиво поинтересовался призрак.
— Да, но если все, что вы нам тут сейчас рассказали, — чуть ли не с презрением, в котором разве что глухой не расслышал бы недоверие, произнес Дамьен, — то получается, наши миры уже давно должны были погибнуть! Ведь артефакт Равновесия был разделен на части и разбросан по мирам более пяти сотен лет назад!
Призрак смотрел на демона как умудренный годами дедушка на нерадивого внука:
— Все так и будет. В итоге оба мира ждет гибель. Но этот процесс довольный долгий. Что такое в масштабах Вселенной даже тысяча лет? К тому же после стабилизации миров у демонов появился новый вид магии — рунная. Эта магия использует силу Бездны. Именно благодаря ей стали возможны проколы между нашими мирами.
— Проколы? — удивилась я.
— А как иначе назвать призыв демонов из другого мира? — тоном лектора задал риторический вопрос ван Велирок. — Такие проколы, а подчас и разломы, при неумелых действиях демонологов хоть немного дают спустить Нижнему миру, так сказать, напряжение. Как, впрочем, и Верхнему. Но это лишь временная и уже плохо работающая мера, ведь энергия Бездны хороша в малых количествах, которые пропускал артефакт Равновесия. Небольшое ее количество для Верхнего мира — хорошо, но чем дальше, тем все становится хуже. Как и любая энергия, она может служить в разных целях. Взять хотя бы древние рунные артефакты, которые делают невероятные вещи и приносят пользу людям. Но слишком большая концентрация неминуемо приведет к негативным последствиям.
— Я не понимаю, — вырвалось у меня. — Вы говорите, что из-за проникающей в наш мир энергии Бездны все становится хуже, но лично я ничего такого не наблюдаю.
— Любые изменения проникают в мир постепенно. Какие-либо катастрофические события не происходят в одно мгновение из ничего. Всегда есть знаки и предпосылки надвигающейся бури. Разве ты не слышала о слишком сильной и непонятно откуда берущейся враждебно настроенной нечисти и прочих порождениях магии, которые удивляют своей агрессивностью и быстротой, с какой они набирают силу?
Я вспомнила рассказа о личе, который за небывало короткий срок сумел так усилиться, что чуть не захватил целый город. И о непонятно как переродившемся волке, который заражал проклятием лес. Но поверить в все равно было сложно.
Призрак понимающе улыбнулся и посмотрел на хмуро сдвинувшего брови Дамьена:
— А вы в Нижнем мире разве не удивляетесь тому, что монстры стали гораздо умнее и хитрее, а Бездна совсем чуть-чуть, но все-таки начала расти? — Зубы Дамьена отчетливо скрипнули, и он зыркнул на призрака почти с ненавистью, но совершенно его не смутил. — Это только начало. Но чем дальше, тем быстрее будут происходить изменения. Спираль напряжения закручивается медленно, но рвануть может быстро, и когда это произойдет, никому неизвестно. — Внезапно взгляд ван Велирока смягчился, и он посмотрел на злющего демона с сочувствием: — Я понимаю твои чувства. Трудно сразу смириться с такой правдой.
— Да что вы понимаете⁈ — внезапно вскочил со стула Дамьен, и тот с грохотом свалился на пол. — А как бы вы себя чувствовали, если бы внезапно узнали, что являетесь изгоями и пугалом для тех, ради кого ваши предки сражались и умирали тысячелетие назад и сражаются и умирают до сих пор? Как бы вам понравилось быть теми, кому ненавистная Бездна дает силы и одновременно позволяет всяким призывателям сковывать вас контрактами и требовать исполнения их гаденьких хотелок⁈
Во время этой тирады на лице Дамьена отчетливо заострились скулы, глаза засветились ярче, зрачок стал вертикальным. Потом я увидела, как за его спиной появилось два черных кожистых крыла, а рога удлинились и стали опасным оружием. Камзол на плечах демона затрещал, красивый ногти удлинились, превратившись в когти-лезвия.
Теперь я понимала, почему призрак ничего не хотел рассказывать нам, а тем более людям. Кому понравится осознавать, что они ненавидят и используют в своих не самых лучших целях своих же защитников? Тех, чьи предки пожертвовали собой, изменив самое себя и став, по сути, узниками другого мира. Конечно, сейчас даже сами демоны так о себе не думают, но правда есть правда, и она именно такая. И такую правду мало кто захочет услышать, а уж принять ее… Проще оставить все как есть и не знать вовсе.
Но каково узнать подобное демону?..
— Дамьен, — нерешительно позвала я, не зная, как его успокоить.
Демон бросил на меня злой взгляд. Грудь Дамьена тяжело вздымалась, с его языка наверняка рвались какие-то обидные жестокие слова, но он только скрипнул зубами, в мгновение ока сформировал связку каких-то рун и толкнул ее в сторону окна. Сам в несколько шагов оказался у подоконника, вскочил на него и нырнул в ночную мглу. Я только и успела вскрикнуть и ощутить порыв холодного ветра из внезапно растворившегося проема.
Я бросилась к подоконнику и увидела, как где-то в отдалении блеснуло золотое шитье камзола.
— Не переживай, — успокаивающе произнес оказавшийся за псиной призрак. — Он скоро вернется. Полетает, успокоится и вернется.
— Думаете?
