взять его в мужья.
– Да, Дейна, поимей уже совесть, – поддержал его Шерр, – иди замуж.
Оторопевшая девушка перевела взгляд с отца на брата и тут поняла, что…
– Да вы сговорились! – разъярилась хранительница. С размаху плюхнув другую руку на шар, Дейна громко произнесла: – Между нами не было плотской близости!
И торжествующе показала чистую ладонь.
– Исключительно благодаря моей выдержке, – высокомерно добавил Ссадаши. – Ты только и делала, что соблазняла меня.
– Неправда, – Дейна вновь опустила руку на шар и ухмыльнулась в ответ на мелькнувшую на лице нага досаду. – Это вы меня постоянно соблазняли.
– Навет… – певуче протянул Ссадаши и с шипением отдёрнул руку. Боль ожога была очень неожиданно и обидной. – Да когда я себя так вёл?!
– Да постоянно! – кинула обвинение девушка. – Даже сейчас смотрите на меня и губы облизываете, маните…
– Дитя! – призвал к порядку и без того смущённый жрец.
Ссадаши и Дейна умолкли, продолжая тяжело смотреть друг на друга.
– Ты обещала, – напомнил наг.
– Корона сломала тебе ребро и проломила голову, – отозвалась Дейна.
– Это не она.
– Не дури меня!
– Ты сама себя дуришь!
– Я выйду за тебя замуж, когда сниму её. Если… – девушка запнулась. – Если ты ещё захочешь.
– Прекратите бессовестные разборки в храме Богини! – наконец возмутился жрец.
– Конечно, – Ссадаши так быстро переменился в лице и просиял улыбкой, что Дейна сразу насторожилась. – Только… – он бросился вперёд, но девушка вскочила на алтарь и отшатнулась на противоположный край. – Только своё заберу.
– Я не соглашусь, – с угрозой потянула девушка.
– Сойди вниз, бессовестная! – заорал жрец. – Да покарает тебя милостивая Богиня! Ты что топчешь своими нечестивыми ногами?
– Во грехе будем жить, – пообещал наг, грудью ложась на алтарь.
Вспышка, и его отбросило на пол. Дейна испуганно охнула, подалась к нему, и тут её саму неведомая сила прижала и усадила на алтарь. Цветы и благовония разметались в разные стороны, и девушка ощутила, как что-то придавливает и обволакивает её тело. Не успела она толком испугаться, как в глазах прояснилось и она увидела десятки изумлённых взоров, направленных на неё. Жрец, выпучив глаза, в немом ошеломлении пялился на её плечи и грудь и, кажется, пребывал в растерянности.
– Посвящение… – донёсся сдавленный шёпот от служки.
– Так женщина же…
Дейна опустила глаза и увидела, что поверх голубого платья на ней сидит краснокирпичное жреческое одеяние. И растерянно уставилась на жреца.
– Тебе дарована милость, бессовестное дитя, – заплетающимся языком пробормотал жрец. – Хоть ты и женщина, Богиня наделила тебя саном…
– Отмстила! – зло сплюнул Ссадаши.
Он не впервые сталкивался с божественной местью. Со стороны Богини-Матери его настигало отмщение аж дважды. Но обычно она мстила с бо́льшим юмором. Сейчас же Ссадаши не тянуло смеяться.
– Это из-за твоих переодеваний! – обвиняюще бросил он Дейне. – Теперь по праву будешь носить.
Девушка испуганно на него посмотрела.
– Но обет безбрачия соблюсти тебе не удастся.
– Заветы Богини одинаковы для всех! – старик-жрец грудью закрыл алтарь и сидящую на нём Дейну.
Ссадаши взглянул на него как на только что отловленную вошь. Затем, неожиданно успокоившись, оправил одежду и, повернув голову, сказал замершим позади него нагам:
– Жениться хочу, – и капризно, входя в роль дурного Цветка рода Фасаш, добавил: – Прямо сейчас хочу.
Наги – Шширар, Арреш и незнакомый Дейне мужчина – посмотрели на девушку как псы, получившие команду «Фас». Шширар предвкушающе облизнулся и протянул:
– За храмом есть пруд.
– О, замечательно, – обрадовался господин. – Под взором Богини и оженимся.
Охранники ринулись вперёд, едва не снеся самого наагалея. Дейна от неожиданности испугалась и, соскочив с алтаря, попыталась убежать, но Арреш животом бросился на пол и схватил её за край платья. Подоспел Шширар и сцапал сопротивляющуюся девушку огромными ручищами.
– Эй, это незаконно! – закричала девушка. – Папа!
Папа нахмурился и упёр взор в украшенное цветами окно.
– Счастья в семейной жизни, сестричка, – предатель Шерр ещё и ручкой помахал.
Наги потащили девушку не к главному выходу, а к маленькой дверке за алтарём. Оправившийся Ссадаши чинно пополз за ними и перед тем, как переползти порог, насмешливо раскланялся.
– Не смейте нарушать заветы Богини! – опомнившийся жрец бросился за ними, но прямо перед его носом возник суровый наг.
В этот же миг главные двери захлопнулись и перед ними встали сурового вида мужчины. Вперёд вышел длинноволосый блондинистый купец, приехавший в городок несколько дней назад.
– Отец, – почтительно обратился он к жрецу, – вы ещё не довели свадьбу до конца.
– Мой сын не возьмёт в жёны женщину из такой семьи! – завопил отец жениха.
– Принуждать не будем, – тяжело обронил граф Риан. – Моя племянница достойна более решительного мужчины. За наших женщин нужно бороться, – он посмотрел на дверку, за которой скрылся наагалей.
– Почему я не могу жениться на Лалике? – жених тонкоголосым петушком вскинулся и возмущённо посмотрел на отца. – Здесь и слепому было видно, что это чудище нарочно провоцировало род Аррекс отдать ему госпожу Дейну. Если верить всему, что он сказал, то тогда любой проходимец сможет вот так же явиться перед моей сестрой, наговорить всякого, а мы будем вынуждены отдать ему её вместе с богатыми приданным?
Батюшка его оторопел от неожиданности.
– Лалика моя! – голосок подорвался, но решимость оценили.
Граф Риан с уважением посмотрел на парня.
– Боги, да я никак слышу нашего зятя? – Шерр с приятным изумлением уставился на будущего родственника. – Лалика, беру слова назад. Яйца у него есть.
На Шерра с возмущением набросилась тётка, мать невесты.
Лалика уже никого не слышала. Она, потрясённо распахнув глаза, смотрела на своего жениха и, кажется, видела в нём то, чего ранее не замечала. Щёки её порозовели, и она смущённо прикусила губу и отвела заплаканные глаза.
– Я не буду проводить никакую свадьбу, пока избранный Богиней жрец не будет возвращён на место! – закричал старик-жрец.
Делилонис откашлялся и тихо-тихо произнёс:
– Господин, у меня отношения с Богиней лучше, чем у проползавшего здесь бедствия, так что я смею надеяться на её милость и прощение за мой с вами разговор. Давайте мы не будем доводить дело
