дадут! Вот видишь, а ты волновалась.
– Пока что это лишь приглашение. Тут ни слова не сказано о том, что мне дают заказ, – произнесла я, стараясь сохранить спокойствие и благоразумие.
– Поздравляю, – раздался голос лорда Оливера.
– Спасибо.
– Что ж, если на этом все…
– Да, благодарю, ваша светлость, – спохватилась я. – На сегодня ваши работы окончены.
Я поставила подпись в ведомости, и он распрощался.
* * *
Оливер шел домой, поглядывая по сторонам. Торопиться сегодня не хотелось, и он выбрал кружной путь мимо набережной. Расслабив шейный платок и закинув сюртук на плечо, он шагал, вдыхая запахи соли и продающейся уличной еды.
– Мистер, мистер, купите леденец!
– Вот тебе полсеребрушки и отстань от меня со своим леденцом.
– Спасибо, мистер! – ахнул пацан и умчался прочь, а Оливер взглянул на леденец в своих руках, который тот все же ему всучил.
По кругляшу вилась надпись: «Шарлоттс», и Оливер поморщился. Уже нельзя никуда и шагу ступить, чтобы новый магазин не закричал о себе. Скоро в цирюльнях начнут предлагать стрижки в виде этой надписи, а дети будут просить у родителей бутылочки со смесями с этой эмблемой.
– И как твоя ведьма? – поинтересовался Барт, когда Оливер прошелся по своим покоям и швырнул сюртук куда-то, где его поймала спинка стула.
– Никки не ведьма. Она на стыке волшебства и науки.
– Никки? Какое милое имя. Надеюсь, это не матрона средних лет и под сотню килограммов вроде той, что в списке твоих невест.
– Нет. Вообще-то ты видел ее. Мы танцевали на набережной во время рыболовного праздника.
– Так это та миниатюрная девочка? – удивился Барт и потянулся к кисти винограда. – Она и есть твой зверский начальник?
Оливер поморщился. Хотя он и пытался закрыть глаза на свое положение в лавке, напоминание об этом неизменно ударяло по гордости.
– Ненадолго.
– Что ты имеешь в виду? Контракт на месяц, а прошло чуть больше недели.
Оливер сделал неопределенный жест:
– Некие меры могут все ускорить.
– Меры? – Барт приподнялся и сунул виноградину за щеку. – Хочешь сказать, что что-то задумал против этой крошки?
– Перестань ее так называть, – поморщился Оливер. – Если бы ты знал ее характер, никогда не решился бы на подобные эпитеты.
– Хорошо, спрошу по-другому: какую свинью ты собираешься ей подложить? Или подкладывать каждый день, пока она сама не взмолится и не попросит тебя покинуть ее лавку?
– План со свиньей провалился еще в первый день. И это к лучшему: отец догадался бы, что я намеренно сорвал выполнение договора, а лучше, чтобы инициатива к его расторжению исходила от нее. Так что нужна была другая тактика.
– Но ты все же что-то задумал.
Оливер снова сделал неопределенный жест.
– Только слишком не обижай эту кро… Никки.
– Николетту, – поправил Оливер. – Для тебя она Николетта.
Барт присвистнул.
– Воздержись, пожалуйста, от этих вульгарных словечек и звуков.
– Почему это?
– Потому что ты знаешь, кем скоро станешь. И нужно соответствовать.
– Не стану, – возразил Барт. – Потому что к этому готовили всю жизнь тебя, и лишь твои выходки заставили отца изменить решение и отправить тебя в эту лавку. Если ты постараешься сдержаться и не выкинешь ничего нового в ближайшее время, то он оттает и все вернется на круги своя.
– Но пока ситуация такова, какова она есть. И не будем загадывать, какой она может быть, – ответил Оливер, скидывая ноги Барта, которые тот положил на подлокотник соседнего стула.
– Оливер… – Вошедшая в покои Марго замедлила шаг в дверях. – А, Барт, ты тоже здесь?
– Это прозвучало как: «А, мой нелюбимый брат, ты тоже здесь». А ты, между прочим, моя любимая сестра.
– Я твоя единственная сестра, так что все логично. Что до остального, я хотела поговорить с Оливером. А к тебе, между прочим, пришли.
Барт тотчас сел прямо и посерьезнел:
– Это тот, о ком я думаю?
– Да. Хотя я не знаю, о ком ты думаешь.
– Прощайте, надеюсь, ваш вечер будет не слишком занудным без меня.
Когда он вышел, Марго повернулась к Оливеру.
– Надеюсь, тебя прислал не отец, – опередил он.
– Нет, хотя я разделяю его точку зрения.
Оливер вздохнул и прошел к окну. Отсюда, казалось, открывался вид на все королевство.
– Почему бы тебе не образумиться? – продолжила Марго, приближаясь и вставая рядом. – Разве это так сложно? Жениться, как и все, не перечить отцу, как и все, и тогда он скорее всего освободит тебя от своего сумасбродного решения, а ты сможешь ступить на ту стезю, которая была тебе предназначена.
– Ты говоришь прямо как Барт, – проворчал Оливер.
– Надеюсь, нет. Ну, или он говорит как я.
Оливер повернулся к Марго. И в очередной раз поразился тому, что эта высокая темноволосая девушка с ясным взглядом и сильной волей – его сестра.
– Я уже вполне взрослый человек, чтобы самому принимать решения, Марго. И когда я говорю «самому», то я имею в виду вот этим умом, – он постучал пальцем по виску. – И я хочу, чтобы решения принимались не под нажимом отца, а потому, что они и правда наилучшие.
Марго вздохнула и положила руку ему на плечо:
– Я говорила, что ты мой любимый брат? Наряду с Бартом, конечно, только ему не говори.
– Не помню. Повтори-ка.
– Так вот: ты мой любимый брат.
На самом деле это была их традиция, которая повторялась не меньше двух раз в неделю: Марго задавала этот вопрос, а Оливер делал вид, что не помнит. Иногда бывало наоборот.
– Так ты не собираешься идти виниться перед отцом и исполнить несколько его несложных просьб, а заодно освободиться и от своей повинности в лавке?
– В сознательном состоянии – нет.
– Тогда познакомь меня со своей лавочницей.
– Что? – удивился Оливер. – Ты хочешь познакомиться с Николеттой?
– Отчего нет? – заметила сестра, проходя на середину комнаты и обмахиваясь веером – привычка, которой за ней раньше не наблюдалось. – Думаешь, мне не стоит этого делать?
– Думаю, это странная идея, но если хочешь, она вполне реализуема. Николетта тоже уже о тебе знает.
– Вот как? – вскинула брови Марго. – Так вы поладили и все оказалось не так ужасно, как ты думал?
– Все оказалось гораздо хуже, но да, сейчас все более-менее сносно.
– И к концу месяца тебя похвалят за благонравное поведение и все закончится?
– Посмотрим.
Она внимательно на него поглядела:
– Так что, когда ты нас познакомишь?
– Ты уверена, что хочешь свести знакомство с… простолюдинкой?
– Ты знаешь, что это не совсем так. Лавка «Волшебные зелья» известна с давних времен, мать, бабушка и прабабушка этой девушки получали заказы от двора на протяжении многих лет, так что она стоит особнячком.
– Ладно, – сдался Оливер. – Я что-нибудь придумаю.
– Отлично, – поцеловала его в щеку Марго. – А теперь не проводишь ли сестру на ужин? – Она подставила ему локоть.
Глава 8
Я волновалась. Не настолько, чтобы потерять разум, но все же. Вчера я старательно отгоняла мысли о предстоящем визите во дворец и отвлекалась, как могла, работой над зельями, но они нет-нет да и возвращались к письму с королевскими вензелями.
– Как я выгляжу? – спросила я у Софи, которая взялась
