«Да и фиг с ними, пусть смотрят, — мне уже реально было всё равно. — И так, небось, все в курсе, что он мой куратор».
Тут я столкнулась взглядом с памятным грубияном Митчем и невольно расправила плечи, хотя гораздо сильнее хотела съёжиться. Мысленно просигнализировала ему:
«Я под защитой, понял, ты?» — поторопилась выйти из зала так, чтобы между мной и неприятелем оказалась широкая спина преподавателя.
— У вас какие-то нелады с Митчем Ниверсом?
Редвир был полностью в своём репертуаре: чтобы он да не заметил мои переглядывания?
— Да я бы не сказала, — неохотно отозвалась я. — Так, небольшой спор из-за места в столовой.
— А можно подробнее?
Тоже предсказуемо. И не ответить нельзя.
— Я заняла их с компанией столик и не захотела уступить.
Редвир приподнял бровь.
— Как-то это на вас не похоже, Арс.
Упс, прокол. Снова.
— Это было после встречи с Алишей, — буркнула я. — Я была очень зла. И вообще, что вы, в принципе, обо мне знаете?
— Судя по событиям последних дней, почти ничего, — признал Редвир. И перевёл тему: — Чем вы собираетесь заниматься до ужина?
Он что, всерьёз собрался контролировать каждый мой шаг? Тем не менее отвечать надо было без хамства.
— Посижу в библиотеке, — благо предлог у меня имелся. — Почитаю о лий-си. Потом схожу в лечебницу и вернусь в общежитие.
Собеседник одобрительно наклонил голову — его такой план устраивал. «Слава тебе, Господи», — мысленно закатила я глаза. А Редвир между тем заключил:
— Тогда я вас оставлю, — и я торопливо притушила отразившуюся на лице радость. — Постарайтесь до завтра больше не создавать никаких проблем, хорошо? Я рассчитываю встретиться с вами только утром, после вашей отработки в фамильяриуме.
«Ну зачем, а? Магией ведь мне все выходные заниматься нельзя».
Чтобы не выдать эти мысли, я опустила глаза на носки своих зимних ботинок и максимально безразлично сказала:
— Хорошо. До свидания.
— До завтра, Арс. Но если что, вы знаете, где меня найти.
«Понятия не имею. И очень рассчитываю, что узнавать и не понадобится».
Поскольку если в чём мы с Редвиром и совпадали, то это в нежелании, чтобы я вляпывалась в новые неприятности.
В библиотеке я первым делом уверенно цапнула книгу о лий-си и спустя немного времени выяснила, что и впрямь вела себя со зверьком в точности противоположно рекомендациям. В отличие от земных кошек лий-си не выносили, когда их глядят, особенно по голове и животу. И отвечали на это зубами — мне вспомнился прокушенный палец одного из мальчишек — и когтями. Также лий-си были абсолютно не «ручными», и то, что Черныш не желал от меня отлипать, в самом деле выглядело странно.
Ещё оказалось, что поскольку зверьки очень свободолюбивы, выгуливать их надо каждый день и по нескольку часов.
«Зашибись. Когда я только всё успевать буду?»
Зато они неприхотливы в еде, одинаково хорошо переносят жару и холод, и если с ними получилось найти общий язык, будут преданы хозяину до конца дней.
«Прекрасно. То есть когда — или если — я вернусь в свой мир, здесь останется Черныш-Хатико?»
Чувствуя, как настроение стремительно падает, я отложила книгу. Основная информация получена, теперь нужно не грузить себя, а продолжать работу. Вряд ли госпожа Флави забудет, что задавала мне рассказ об изумрудном кецатле. А ведь ещё надо где-то найти правила безопасности для фамильяриума. И поискать новые книги о путешествиях в другие миры.
— И хроноворот, — пробормотала я. После чего с усталым вздохом поднялась из-за стола и направилась к хранителю библиотеки. Может, он что-нибудь о кецатлях посоветует, и получится быстрее, чем рыться в каталоге самой?
Я проторчала в библиотеке до позднего вечера — подготовилась к завтрашнему ответу госпоже Флави, однако ровным счётом ничего не нашла о том, как мне вернуться домой. Вдобавок ко всему закончилось действие обезболивающего зелья, и рука начала противно ныть. Так что я сдала книги и поплелась сдаваться сама — госпоже Торн.
— Заживает хорошо, — деловито сообщила лекарь, срезав повязку и промыв рану какой-то тёмно-зелёной, щиплющей жидкостью. — Завтра ещё походите с бинтами, а потом можно будет снять.
Она засыпала рану уже знакомым мне порошком, наложила чистую повязку и, взглянув на меня с оценивающим прищуром, выдала полстакана анестетика.
— Иначе спать плохо будете.
Я без спора выпила сначала это зелье, потом микс из восстанавливающего и укрепляющего, а потом была послана в столовую с наказом поесть как можно плотнее: «Вашему организму нужны силы на восстановление». С учётом того, что основное время ужина давно прошло, это распоряжение звучало в высшей степени оптимистично. Однако в столовую я, разумеется, пошла и даже обнаружила на раздаче какой-никакой, но выбор. По уже сложившейся традиции набрала поднос снеди — то ли от зелий, то ли ещё от чего, но аппетит был просто зверский — и принципиально уселась на то место, из-за которого вышел спор с Митчем.
«Только бы он в столовую не заявился. Неохота ругаться на ночь глядя».
К счастью — не знаю, моему или его — Митч Ниверс мне ужинать не помешал. И после еды я, как и собиралась, потопала в общежитие — жутко усталая, но всё равно собиравшаяся полистать конспекты по фамильярологии.
Однако я в своих планах не учла один важный момент — Лейну.
— Улия! — от распиравшего соседку любопытства, её зелёные глаза горели светофорными огнями. — Наконец-то! Давай рассказывай, как ты уболтала самого Редвира сходить с тобой на ярмарку. И что вы там делали так долго? Ты же только что вернулась, да? Ой, а что у тебя с рукой?
От потока вопросов у меня заломило зубы.
— Изумрудный кецатль плюнул. — Как бы так ответить покороче, и чтоб она сразу отвязалась? — На отработке.
— Ничего себе! — округлила глаза Лейна. — Через перчатку, что ли, прожгло?
Я в очередной раз почувствовала себя дурой — блин, ну что помешало Флави напомнить мне технику безопасности?
— Нет, — сквозь зубы ответила я. — Я была без перчаток. И вообще, хватит меня допрашивать. И так всё достало.
Это было очень грубо — может, потому и сработало.
— Ну и пожалуйста, — соседка оскорблённо вскинула подбородок. — Не хочешь разговаривать, и не надо. Больше тебе ни слова не скажу.
Наверное, здесь должна была почувствовать себя виноватой и начать извиняться, однако вместо этого ощутила лишь облегчение. Совершенно не тяготясь обиженным молчанием, сходила в душ, переоделась в пижаму и только забралась в постель с тетрадкой по фамильярологии, как Лейна, всё это время подчёркнуто меня игнорировавшая, проронила:
— Тебе там, кстати, лепсан пришёл.
Лепчто? Однако мой взгляд уже непроизвольно переместился на небольшую деревянную шкатулку, стоявшую на прикроватной тумбочке. Чуть не позабыв ответить соседке «Спасибо», я подняла лакированную крышку и увидела внутри бумажный прямоугольник письма.
«От кого бы это?»
Я достала послание, развернула, сломав красную сургучную печать, и прочла написанные незнакомым почерком строки.
«Улия. Сим объявляю тебе, что до успешной сдачи всех экзаменов ты лишаешься денежной и иной моей помощи. Рейден Арс».
Глава 24
Кто? А, отец Улии! Решил хоть так стимулировать любимую дочь на учёбу. Я смяла письмо и снайперским броском отправила его в мусорную корзину в углу комнаты.
Фиг с тобой и твоими деньгами. Проживу как-нибудь.
Тут я поймала любопытствующий взгляд соседки и, чувствуя необходимость всё-таки загладить грубость, пояснила:
— Это от отца. Он лишил меня карманных денег до успешной сдачи экзаменов.
— У-у, сочувствую, — Лейна сменила обиду на милость. — Как же ты будешь платье на бал покупать? Или у тебя есть?
Бал?
Соседка изумлённо распахнула глаза, и я поняла, что брякнула это вслух.
