застал интересную картину.
Разорванное на лоскуты голубое платье и сапфиры, которые Соломон лениво гонял лапой по полу. И как изюминка на торте, я воткнула клинок в стену и повесила пустую оправу гарнитура туда.
— Мой трофей!
— Это был редкий перуанский шёлк, — усмехнулся генерал и облокотился плечом на дверной косяк. — И сапфиры редкой чистоты.
— Плевать!
— Я заказал его до того, как император приказал мне жениться.
— Извинения приняты, — качнула я головой и пнула ногой груду «лент».
Хриплый смех был мне ответом. А потом генерал сделал два шага вперёд и привлёк меня к себе.
— А ведь ты до сих пор не одета.
— Я была занята.
— О, я вижу. И несказанно этому рад, — он потянулся к узлу на моей груди. Я оттолкнула его руки. Даррен довольно щурился. — Как хорошо, что я успел заказать это платье, и его существование так отвлекло тебя.
— Но нам надо идти. Маг же ждёт.
— Его пока нет. Он задержится.
— А Санья?
— Её ищут. Она успела спрятаться. Замок большой. Но не переживай, её найдут. Только вот…
— Что?
— Не хочу терять ни минуты, — и он подошёл ко мне за поцелуем.
— Эй! Вообще-то я тут. И у меня тонкая душевная организация! — заорал не к месту кот.
Даррен остановился в миллиметре от моих губ, затем медленно перевёл взгляд за моё плечо, где в ошмётках платья сидел кот.
Дракон коснулся губами моего виска, а потом настиг кота. Застал того врасплох и схватил его за шкурку.
— Он что-то сказал? — уточнил у меня генерал.
— Да.
— Пусть пока погуляет.
Я поддалась за мужем, а тот уже распахнул дверь комнаты и выставил Соломона в коридор.
— Свидетели нам не нужны, — и со стуком закрыл дверь перед носом кота.
Тот душераздирающе завыл. Через кошачий ор я слышала:
— Хватит обжиматься, мага поторопите лучше. Надоело быть котом. Хочу стать прежним! Что ж вы за люди! Только о себе и думаете! А я тут на холодном полу сижу, бедненький, голодненький.
— Он хочет есть, — рассмеялась я и перевела кошачий вой мужу.
— Я уже распорядился, его накормят. А пока я займусь твоей одеждой.
— В каком смысле?
— Одену тебя, раз ты не успела это сделать сама.
— Ой, нет.
— Никаких нет. Скоро нам принесут обед, — безапелляционно произнес мой генерал.
А потом Даррен бесцеремонно подхватил меня на руки, поставил на кровать. Не забыл огладить ноги от колен и до мало прикрытых бедер шершавыми ладонями. А потом медленно потянул подол махрового полотенца вниз.
Но я держала крепко и краснела. Муж потянулся к моим пальцам, что держали узел на груди.
И медленно высвободил его из моих пальцев.
Он смотрел мне в глаза. Не опускал их вниз.
Только теперь холод его глаз не жег меня, он цеплял и не отпускал.
Полотенце упало к моим ногам. Я стояла на кровати и была на одном уровне с лица с моим генералом. Он слегка потянулся в сторону, но его взгляд оставался неподвижным.
А потом он хрипло прошептал:
— Согни ногу в колене.
Я послушно исполнила приказ-просьбу. Он начал надевать на меня бельё. Это было смущающе. Я покраснела еще больше. Но то, что происходило, будоражило мою кровь.
Я опустила ладони на его крепкие плечи, чтобы не упасть.
Мы смотрели только глаза в глаза.
Я подняла вторую ногу, и он медленно повел тонкое кружево белья вверх. Мурашки побежали по всему телу. Я рвано вздохнула.
Как же хорошо, что в этом мире нет панталон.
Даррен накрыл грудь своими пальцами. Вершинки царапнули его ладонь.
Он задумался, а затем решил не одевать на меня рубашку и обтягивающие брюки с длинным корсетом, что ждало в гардеробе, а надел алое платье с открытой спиной, которое не предполагало ношения бюстгальтера.
Платье было потрясающим.
Оно облегало грудь и талию и свободно спускалось к ногам.
Бедный Даррен, как он только сдерживался!
Я чувствовала себя желанной женщиной.
Он подал руку и помог мне спуститься с кровати. Я встала в удобные туфли, и он снова прижал меня к себе, резко и безжалостно.
Даррен впился губами в мой рот, и я задрожала в его объятиях.
Он держал меня крепко, я обвила его шею, прижимаясь ещё сильнее. Мы были на грани срыва. Его руки трогали мою оголенную спину, вырисовывая там узоры.
Кажется, я простонала, а из Даррена вырвался рык.
Но нас прервал стук в дверь.
— Р-р-р. Какая же ты сладкая. Не могу дождаться вечера, — прорычал мой дракон.
Я улыбнулась.
Даррен усадил меня в удобное тёмное кресло у камина и распахнул дверь.
— Вот ещё! Буду я есть из миски на полу! Нашли тут кота! Я что, животное какое-то? — ворчал Соломон, трясь телом о мои ноги, пока служанка сервировала небольшой столик.
Даррен стоял рядом и ждал, когда нас оставят наедине.
Я слушала ворчание кота, ведь его оскорбили до глубины кошачьей души.
Затем женщина удалилась тихо прикрыв за собой дверь.
— Стой! — воскликнула я, когда Даррен потянулся к еде.
— Что такое?
— А вдруг тут яд?
— Хм. Никто не рискнет отравить меня.
— А меня?
— Ты хочешь, чтобы я проверил пищу?
— Ага.
— Но на ком?
Наши взгляды встретились на Соломоне.
— Э-э-э, нет, ребятки. Я хочу жить, плодить мохнатиков. Я и мира-то не видел. Мне ещё жить и жить.
— Иди-ка ко мне, радость моя, — зловеще прошептала я.
— А-а-а-а-! — воскликнул Соломон.
— Ты же хотел со стола есть? — я взяла брыкающегося Соломона на руки. — Нюхай.
— А?
— Да, понюхай. Может, ты учуешь что-то подозрительное?
— А!
Через десять минут и несколько смешков генерала, кот вынес своё заключение.
— Не волнуйся, Ринка. Всё в порядке.
— Ну, отлично.
— Ну что он промяукал? — спросил генерал, но кажется итак знал ответ. Он вальяжно сидел в кресле, откинувшись на спинку и наблюдал за нами.
— Все отлично.
Затем я отложила для Соломона порцию еды, на которую он не просто мохнатым пальцем указывал, а целой лапой. После чего Даррен магией пододвинул мягкий синий пуф, и кот, как человек, усевшись на него, принялся есть.
Воздух был насыщен ароматами восхитительного ужина. Я оглядела свою тарелку: на ней красовалась аппетитная золотистая куриная грудка, украшенная свежими травами. Рядом были печеные овощи. Все было не только красиво, но и божественно вкусно.
Даррен наблюдал за мной, его глаза сверкали удовольствием. И что-то подсказывало мне, что не еда причиной этому.
В его тарелке было самый настоящий стейк с кровью
