У каждого были свои теории и лекарства, некоторые предлагали вскрыть мою голову. К счастью, родители были не такими и отказались. После этого водить меня перестали, мне позволили нормальную жизнь. Если не учитывать редкие случаи, когда я была рядом с трупом. Я понимала, как теперь нужно себя вести на кладбище.
- Здесь такой тусклый свет, - сестра вытащила меня из раздумий.
Я уткнулась локтями в стол рядом с ее головой.
- Прости. Если бы я могла держать тебя где-то еще, так и было бы. Но только тут безопасно и правильная температура… - я замолчала, чтобы остальные слова не расстроили ее еще больше.
- Чтобы от меня не воняло гнилью, - она тяжко вздохнула, посмотрела на меня. - Мне жаль, что я расстроена. Не знаю, почему со мной так. Я такой противной при жизни не была.
- Не была, - я накрыла ладонью ее руку и улыбнулась. - Ничего страшного. Смерть - весомая причина возмущаться.
- Возможно. Но я не должна срываться на тебе. Ты ведь пытаешься меня вернуть к жизни, - надежда вспыхнула в ее безжизненных глазах.
Я выдавила улыбку, но все сжималось от нервов. Я пыталась спасти сестру, но была далека от завершения заклинания. Заклинание было очень сложным для сильной ведьмы, тем более, для меня, проклятой с рождения слабыми неуправляемыми силами.
Я была единственной ведьмой и сверхъестественным существом во всем Мистик Уиллоу Бэй, насколько я знала, что могла говорить с трупами, а еще меня знали как в городе недотепой в магии из-за моих слабых чар, выкипающих зелий и обнаженных танцев под полной луной.
Про последнее я шутила. Я не танцевала под полной луной голой. Ну, пока не выпивала слишком много и не начинала играть на желания.
- Чего хмуришься? - пальцы сестры дернулись под моими, она пыталась взять меня за руку и успокоить. Но, как бы она ни старалась, она могла двигать только глазами и ртом, и только я это видела. Остальным она казалась трупом, лежащем на холодном железном столе с отчасти доеденным завтраком и книгой о лоботомии.
- Я просто думала об ингредиентах для заклинания, - я соврала и повернулась к книге, чтобы не смотреть ей в глаза. - Там требуются странные штуки.
- Например? - спросила она. Я не ответила, чтобы ее не беспокоить, и она добавила. - Если скажешь, я смогу помочь.
Она могла помочь. Все-таки мою сестру многие в городе считали ведьмой-гением.
- Мне нужна бутылка лунного света, и я не знаю, где ее взять, - я ходила у стола, загибая пальцы. - Чешуя демона, которую я не знаю, где достать. Чешуя русалки, но каждая русалка за такое меня посылала. Серьезно, ротики у них грязные.
Она рассмеялась, жизнь вспыхивала в глазах.
- Грязные ротики? Тебе семь лет?
- Нет, но ты рассмеялась, - я с улыбкой остановилась у ее головы. - Я не слышала твой смех, после того как принесла тебя сюда.
- Ага, знаю. Прости, из меня плохой собеседник. И я тут уже три долгих недели.
- Мне говорили, что у мертвых время идет медленнее, - я прикусила ноготь на большом пальце, думая, задавать ли вопрос, крутящийся на языке все утро. - Знаю, ты мне уже отвечала пару дней назад, но я хочу еще раз проверить, помнишь ли ты, как умерла… Мама вызывала меня утром и сказала, что полиция признала причиной твоей смерти несчастный случай. Что ты применила на себе заклинание.
Она смотрела на потолок, искра жизни в глазах угасала.
- Уверена, так и было. В полиции не придурки.
- Как посмотреть, - в этом сомневалась я и все, кто замечал случайные смерти в Мистик Уиллоу Бэй за последние семь или восемь месяцев.
У нас всегда была повышенная смертность, но в этот раз показатели слишком выросли. Многие смерти были очень странными, как с моей сестрой, которую нашли оцепеневшей до смерти возле ее машины. Было лишь два известных способа для человека умереть от оцепенения. От заклинания или от коры древнего дерева сияния в центре леса Мистик Уиллой Бэй.
Сначала полиция решила, что кто-то заманил сестру и напал на нее заклинанием. Они все осмотрели и решили, что она нечаянно задействовала палочку и ударила себя заклинанием. Я этому не верила, как и никто другой, знающий Райли.
- Ты слишком умная и талантливая, чтобы ударить себя заклинанием, - сказала я ей. - Такое больше в моем стиле.
Она посмотрела на меня.
- Сколько раз я просила тебя не корить себя?
- Я и не делаю так. Просто я знаю, какая я, а не притворяюсь кем-то другим.
- Ты не такая. Ты просто себя унижаешь, потому что годами тебе врали специалисты и дети, говоря тебе, что ты странная. Они не понимают, что ты просто немного другая, в этом нет ничего плохого.
- Немного другая? - спросила я, указав на подвал. - Я стою в подвале, ем хлопья и разглядываю картинки людей с вскрытыми головами, пока говорю с трупом сестры. Я ужасно странная.
Уголки ее губ дрогнули.
- Нет. И я знаю многих, кто согласится со мной.
- Врешь, - игриво улыбнулась ей я. - Но ладно. Мне нравится, как ты ложью пытаешься меня подбодрить.
- Я не вру, - не сдавалась она. - Ты не странная.
- Нет. И я уже давно с этим смирилась, - я уперлась руками в край стола. - Я это я, этого не изменить. Честно, я и не хочу. Не все.
- Я не хочу, чтобы ты менялась. Я хочу, чтобы ты поняла, какая ты невероятная, - ее взгляд скользнул к ее ногам, уголков ее губ коснулась тень улыбки. - И у меня есть поддержка.
Я развернулась, потянувшись за палочкой, боясь, что кто-то из соседей по комнате прошел мимо моих путающих чар и нашел подвал. Но страхи рассеялись при виде высокого худого и невероятно сексуального мага, стоящего передо мной, знающего о моем странном даре и попытках вытащить сестру из могилы.
Я убрала пальцы от палочки.
- А, это всего лишь ты.
Хантер, он же лучший руг во всем мире, которого я в тайне любила, прижал ладонь к груди, изображая обиду.
- Всего лишь? Ты глубоко ранила мое сердце, Эвали.
- Полегче, пародия на Шекспира. Я уже исчерпала терпение прошлой ночью, - я посмотрела на свое отражение на железном столе. Длинные светло-каштановые волосы были спутаны, под глазами виднелись мешки, кожа была бледнее, чем у призрака. Я была в хаосе.
Он постучал пальцем по губам, голубые глаза блестели.
- Почему? Что случилось прошлой ночью?
Я отвернулась от него, чтобы скрыть боль, что могла проявиться на лице.
- Будто ты не знаешь.
Он встал позади меня, рука задела мое бедро, он уперся рукой в стол рядом со мной.
- Я говорил много пошлостей, так просвети, что тебе не понравилось.
- Все, - я смотрела в глаза сестре и могла поклясться, что видела в ее глазах не кровь, а сочувствие. - Ты ужасно много флиртуешь.
- Эй, я думал, тебе это нравится? - он говорил игривым тоном. - Если хочешь, чтобы я остановился, только скажи.
Сестра пристально смотрела на меня, безмолвно прося так и сделать.
