ума от охватывавших его отчаяния и сожалений.
Очередной приступ конвульсий земли вывел Ангела из размышлений. Он обнаружил, что стоит посреди площади у Врат Небесных и смотрит вверх на падающие живыми факелами тела своих собратьев. Окружавшие площадь райские сады сгорели, и обугленные остовы деревьев торчали уродливыми струпьями. Так же, как и в нижнем мире, здесь царил хаос.
То ли от потрясения увиденным, то ли от густого смрадного дыма у Ангела перехватило дыхание. Боль невосполнимой потери сжала его сердце, глаза наполнились слезами. О, да! Это была Илона, она проснулась и теперь мстит. Её ярость требовала насыщения, и изголодавшаяся она обрушила весь свой гнев на заточивших её навеки в тёмном склепе. И если здесь творилось такое, то страшно было подумать, что станется с человечеством.
Нельзя было допустить, чтобы меч покинул пределы садов Эдема и равнин Тартара. Нужно было срочно найти Иегову, лишь Господь мог помочь остановить Властителя.
Не успел Ангел миновать и середины площади, как навстречу из клубов стелющегося дыма ступил Владыка Небесный.
— Господи! — Ангел склонил голову в покаянии и опустился перед Господом на колени.
— Встань Ангел, — велел Иегова.
— Прости меня, Господи, — обратился к нему с мольбой в голосе Ангел. — Я не справился с ношей Хранителя, и теперь все мы расплачиваемся за это.
— Напротив, — возразил Иегова, — ты справился.
— Но это?.. — Ангел развёл руками, указывая окрест.
— Не твоя вина в этом. Боюсь, дело рук Люцифера.
— Ад покрыт льдом, Владыка, — сообщил Ангел. — Неужто Люцифер так далеко зашёл в своей гордыне?
— Это мы и проверим, — сказал Иегова с удивлением.
Люцифер наслаждался жертвой, принесённой во имя его адептами культа последователей Сатаны. Жертва была отменной — накануне рождённый младенец, кристально чистая душа. За последний месяц это был третий.
Бывали времена, когда жертвы перепадали ему от силы раз в полгода, да и те были сомнительного качества, зато сейчас поступали регулярно, и с каждым разом становились всё лучше и лучше. Всё это, конечно, радовало Хозяина Ада, но вместе с радостью возрастала и необъяснимая тревога. Нечто странное творилось в человеческом мире. Люди больше ни во что не верили, они отвергали и Дьявола, и Бога, они были сами по себе, не нуждаясь ни в чьей опеке. Даже в Тартаре ощущалась некая напряжённость. Что-то по-настоящему страшное надвигалось из ниоткуда, и это что-то пугало Повелителя Низменного мира. Пугало и завораживало.
Из мыслей Люцифера вывели шаги у входа в тронный зал. Он поднял глаза, ожидая увидеть своего назойливого приспешника Оротая, и замер, поражённый. Всё его естество бросило в дрожь, всколыхнув болезненные воспоминания. Перед ним стояла Катэра: точёная фигура, горделивая осанка, огненно-рыжие волосы ниспадали по обнажённым плечам, лицо немного бледнее обычного, но это была она во плоти.
— Повелитель? — звук её голоса вывел Люцифера из оцепенения.
— Ты? — он всё ещё не верил своим глазам. — Как ты здесь оказалась?
— Я пришла к тебе, Повелитель, — дьяволица чуть склонила голову, изображая поклон. — Ты желал меня, и вот я здесь.
Слова огненным хлыстом ударили по Люциферу. Он, широко раскрыв глаза, смотрел на стоявшую перед ним воскресшую из мёртвых и чувствовал, как по спине колючим холодом струится страх. Да, это была Катэра, но было в ней нечто зловещее.
Люцифер поднялся с трона.
— Тебя не должно быть здесь, — произнёс он, чеканя слова.
— Ты отвергаешь меня, Повелитель? — в голосе дьяволицы прозвучали нотки обиды, а лицо тронула лёгкая тень разочарования. — Я более тебе не желанна?
Хозяин Ада не ответил.
— Я здесь, — Катэра медленно наступала, подходя всё ближе. — Я здесь, возьми меня, Повелитель.
Взгляд Люцифера скользнул вниз по точёной фигуре и остановился на мече, зажатом в её руках.
— Илона! — ахнул Дьявол.
Катэра подняла руку с мечом, направив острие в грудь Люциферу.
— Вот я, перед тобой. Протяни руку, коснись меня.
Свет факелов, освещающих тронный зал, скользнул по полированному лезвию, зажёг витиеватую вязь узоров и на долю мгновенья вспыхнул на самом острие яркой звездой. В тот же миг Хозяин Ада ощутил, как его накрыло волной невероятного блаженства. Могучая, неведомая сила вливалась в него, пронизывая тело тонкими нитями, наполняя до краёв чашу его сущности. Гипнотический шёпот древнего голоса звучал в голове Люцифера, завораживая, даря ощущение всемогущества. Никто и ничто не сможет ему противостоять. Все и вся покорятся ему, и будет ОН править, единый правитель сущего и не-сущего, мира хаоса и тьмы.
Неожиданно где-то на самом краю усыплённого сознания возник проблеск воспротивившегося разума. Устрашающие видения предстали перед внутренним взором Повелителя Тартара: опалённая Вселенная, поглощённая всеобъемлющей пустотой, и он, взирающий на гибнущее мироздание.
Нет, не он. Властитель.
Очнувшись от гипнотического оцепенения, Люцифер в последний момент сумел уклониться от устремлённого к нему острия узорчатого лезвия. Меч пронёсся мимо буквально в паре сантиметров от его лица. Не удержав равновесие, Хозяин Ада упал на одно колено. С досадой ахнув, дьяволица развернулась и снова атаковала. Запутавшись в полах собственного плаща, Сатана не смог вовремя подняться, и это стоило ему поражения. Катэра достала его. Лезвие, скользнув по предплечью, пронзило грудь чуть выше сердца, царапнув ребра. С коротким вздохом Люцифер замер. В какой-то момент они оказались лицом к лицу, глаза их встретились; из глубин иного мира сквозь взгляд Катэры на Повелителя Тартара смотрела чёрная бездна.
Дьяволица довольно зашипела и вытащила меч из тела Люцифера.
— Теперь, Повелитель, мы всегда будем вместе, — сладко пропела она, скривив рот в победной ухмылке.
— Нет, — простонал Хозяин Ада, ощутив, как накатывает смертный ужас. — Нет…
Катэра не ответила. Отступив назад, она повернулась и пошла прочь из тронного зала, оставляя позади раненого Повелителя Тартара, и даже не обернулась, когда он с глухим стуком упал на антрацитовый пол.
Здесь оказалось именно так, как описывал Ангел. Владыка Небесный даже приостановился от изумления, когда они ступили на заледеневшие равнины Тартара. Он и представить себе не мог подобного кошмара. Мироздание перевернулось, обратившись в безумие, и это не могло не сказаться на Высших Сферах.
Ангел терпеливо ждал, когда Иегова оправится от потрясения. С момента, когда он покинул чистилище, здесь стало намного хуже. Теперь всё вокруг было белым из-за постоянно идущего снега и вместо привычного жара адского пламени в Тартаре царил холод. Никто уже не бегал взад-вперёд, ища спасения от обезумевшего бытия, не носились в воздухе крылатые, воплей больше не было слышно, лишь шуршащая падающими снежинками тишина била по ушам.
Иегову невольно пробрал озноб. Он совсем не ожидал, что всё зашло так далеко. Он посмотрел на Ангела отстранённым взглядом,
