словно не понимая, кто он, где он и что происходит.
— Владыка? — обратился к нему Ангел.
Взгляд Господа прояснился, и в глазах отразился страх.
— Идём, — сказал он, обращаясь не то к себе, не то к Ангелу. — Нам нужно спешить.
К резиденции Хозяина Ада им пришлось пробираться через груды бесформенных глыб льда — останков крылатых и тех, кто оказался на их пути при падении. Помимо этого дорогу то и дело преграждали уродливые статуи: черти, демоны и прочие исчадия, заледеневшие в бесплотной попытке избежать участи своих собратьев. Даже в этом состоянии на застывших лицах, мордах, рылах читался первобытный ужас перед неумолимо надвигающейся бедой, а пасти и рты навсегда замерли в немом крике.
Огибая очередную жуткую статую, ангел случайно зацепился краем одежды за торчащие пальцы протянутой вперёд руки, и ему показалось, будто ледяной демон специально пытался остановить его в надежде на спасение. Вздрогнув, Ангел обернулся и внимательно всмотрелся в оледеневшие глаза, но ничего в них не увидел. Разочарованно вздохнув, он освободил зацепившийся край одежды и устремился за ушедшим вперёд Иеговой.
Когда они пришли к тронному залу, то увидели, что демоны-стражники, охранявшие вход, мертвы. Но странно было не это, а то, что умерли они не так, как те, кто был снаружи. Подойдя к одному из них, Повелитель Рая перевернул его и невольно поморщился. Тело было разрублено наискось от плеча до паха.
— Господи, помилуй, — прошептал Ангел.
Не сговариваясь, они одновременно повернулись ко входу в тронный зал и устремились внутрь.
Мерзлота, царившая на равнинах Тартара, ещё не добралась сюда, но тем не менее изменения уже дали о себе знать: курильни больше не источали дым, не играли отблески адского пламени на антрацитовых стенах, затухающие факелы чадили больше обычного и холод постепенно начинал наполнять сие пространство, покрывая окружающие предметы матовой плёнкой лёгкой изморози.
Оглядевшись в поисках Хозяина Ада, они обнаружили его лежащим без движения чуть позади трона.
— Мы опоздали, — тихо проронил Иегова.
И, словно в ответ, Люцифер слабо застонал. Господь и Ангел поспешили к нему.
Иегова опустился на пол рядом с Повелителем Тартара и осторожно приподнял его за плечи. Тот закашлялся. Ангел с нескрываемым удивлением рассматривал рану у него на груди с левой стороны.
— Что это?
Владыка Небесный посмотрел ему в глаза, и тот всё понял без слов.
— Но это невозможно, — недоумевал Ангел. — Вы же бессмертны!
— Это не совсем так, — вздохнул Иегова.
Неожиданно у входа в тронный зал раздался грохот. В дверях появился Оротай. При виде лежащего на полу окровавленного Люцифера и склонившихся над ним Ангела и Иеговы его лицо перекосило гневом.
— Вы убили его! — выкрикнул он. — Будьте вы прокляты!
В его руках появился кинжал, и приспешник сатаны, подняв оружие над головой, ринулся на небожителей.
Ангел выступил ему навстречу. Перехватив в воздухе руку с кинжалом, он быстрым движением завёл её демону за спину и сжал запястье. Кинжал зазвенел по антрацитовым плитам. Оротай взвыл от боли.
— Будьте вы прокляты! — продолжал причитать он.
— Оротай! — рявкнул на него из последних сил Люцифер, и тот мгновенно умолк, растерянно глядя на своего повелителя.
— Это не они, — произнёс Люцифер, переведя дух. — Пророчество…
— Что? — беспомощно переспросил Оротай.
— Что? — словно эхо переспросил Ангел.
— Принеси свиток, — приказал Хозяин Ада своему слуге.
Оротай мелко затряс головой и остался стоять на месте.
— Живо! — снова рявкнул на него Люцифер.
Приспешник сатаны вздрогнул, потом сорвался с места и убежал прочь.
— Что за пророчество? — снова переспросил Ангел, проводив Оротая взглядом.
— Он не знает? — спросил Люцифер, обращаясь к Иегове.
Владыка Небесный посмотрел на Хозяина Преисподней, тот еле заметно кивнул.
— Он говорит об Апокалипсисе, — сказал Господь, обратившись к Ангелу.
— Апокалипсис? — всё ещё не понимая спросил Ангел.
— То, что сказано в писании, суд божий, на самом деле не есть битва добра и зла, это перерождение мира, — пояснил Иегова. — Апокалипсис — это гибель всего, конец мироздания.
Ангел был поражён услышанным. Всё время своего существования он свято верил в писание, и истина, которая открывалась сейчас, просто не укладывалась в голове.
— Ты ещё очень молод, Ангел, и многого не знаешь, — сказал Иегова, увидев крайнее удивление на его лице. — В Высших Сферах существуют собственные писания. И по законам мироздания мы не бессмертны, просто нас нельзя убить обычным оружием.
— Властитель, — догадался Ангел.
— Верно, — подтвердил Иегова. — Запечатав Илону в склепе, мы сочли, что решили проблему, но меч оказался гораздо сильней, чем мы предполагали.
Разговор прервал вернувшийся Оротай. В руках он держал пергаментный свиток, перевязанный золотой тесьмой с золотой же печатью.
— Прочти, и ты всё поймешь, — произнёс Люцифер, жестом приказав своему слуге отдать свиток Ангелу.
Аккуратно развернув пергаментный лист, Ангел погрузился в чтение.
«…И придёт день, когда исчезнут свет и тьма, и не станет больше ни добра, ни зла, и сгинут они в пустоте чёрной бездны, и станет единый Властитель над этой пустотой…»
— Похоже, добро всё-таки победит, — тихо произнёс Люцифер.
— Если Илону не остановить, никто не победит, — угрюмо отозвался Иегова, помогая подошедшему Оротаю поудобней устроить Хозяина Тартара.
— Вы его остановите? — спросил закончивший чтение Ангел.
— Не мы, — ответил Иегова. — Ты.
— Я?!
— Властитель не непобедим. Остановить его может лишь истинный Хранитель. Это ты, Ангел. Это твоё предназначение, оно всегда было твоим.
— Но я был не единственным Хранителем, — возразил Ангел.
— Катэра не была Хранителем, — нехотя признал Люцифер. — Поэтому поддалась. Ты выстоял, потому что ты — истинный Хранитель, и лишь тебя признал Властитель.
— Он признал тебя, потому что ты его создатель, а не человек, — добавил Иегова.
— Но тот мастер… — попытался возразить Ангел, но Господь перебил его.
— Ты помнишь юношу, которого ты спас в лабиринтах скальных пещер? — спросил он.
— Да, — ответил Ангел, не понимая, к чему тот клонит. — Помню.
— Тогда, возвращая его к жизни, ты вложил в него частицу своего света, частицу себя, — сказал Иегова. — Юноша вырос и стал великим мастером. Именно сила твоего света позволила ему создать Властителя. Поэтому Илона избрала тебя. Она признала в тебе создателя.
Слова Господа поразили Ангела, аки гром небесный. Он всегда считал себя истинным служителем добра, но деянием своим создал оружие, способное уничтожить мироздание. Теперь он должен всё исправить, если только ещё не слишком поздно.
— Прости меня, Ангел, — тихо произнёс Иегова, подойдя к ангелу и положив руки ему на плечи. — Это моя вина. Спасая того мальчика, ты исполнял волю мою. Я знал, что он станет великим мастером, но не предполагал, что он возомнится в своей гордыне. Это не ты, а я должен
