— Да, но не на первой встречной!
— Из ваших слов я делаю вывод, что иных преград у нашего союза нет. В таком случае предлагаю вам выйти, сразу же вернуться и ответить согласием.
— Вы опять насмехаетесь?
— Ничуть. Я серьезен, как никогда, — он спокойно выдержал её взгляд. — что же касается того, что до этого момента мы не встречались, то поверьте, немногие из супружеских пар могут похвастать тем, что до свадьбы провели наедине более получаса. Как правило общение девушек из благородных семей с мужчинами происходит под строгим надзором. Да вы и сами это прекрасно знаете, верно?
Она вздрогнула и побледнела:
— Я?
— Да. Как я уже говорил, ваша речь и ваше поведение выдает в вас происхождение. Породу, если вам будет угодно.
— Мне не угодно, чтобы меня сравнивали с собакой.
— Скорее, племенной кобылкой…
— Да как вы смеете! — охнула она и сразу же спохватилась. — Простите, думаю, дальнейший разговор неуместен. Прощайте, ваше сиятельство!
Она попыталась открыть дверь, но граф схватил её за руку.
— Подождите!
Картонки упали на пол. Эйлин обернулась с негодованием смотря на него.
— Да как вы смеете?
— Послушайте, ну что вы теряете? — граф не обратил внимание на её возмущение. — Каморку под крышей? Капризных заказчиц, которые так и норовят унизить вас? И… исколотые руки?
Он перевернул её ладонь и осторожно коснулся покрасневших подушечек пальцев. Эйлин вздрогнула.
— Вы наблюдательны, — она поспешила выдернуть руку.
— Я служил в разведке.
Эйлин кивнула.
— Да, ваша… Мисс Сандрингтон упоминала об этом.
— Она больше не моя, — сухо заметил граф.
Эйлин укоряюще взглянула на него. — Вы так и будете придираться к словам? Вы прекрасно поняли, что я хотела сказать “невеста”, но из уважения к вашим чувствам решила сдержаться.
К её изумлению хозяин дома снова криво улыбнулся и склонил голову:
— Простите, у меня и до всех этих событий было дурное чувство юмора. А в последнее время оно значительно ухудшилось.
— Возможно вам стоит больше общаться с людьми?
— Видеть, с каким ужасом они всматриваются в мое лицо, а в следующую секунду отводят взгляд, стыдясь собственных чувств, недостойных героя войны?
— Почему вы считаете, что будет именно так?
— Потому что я уже проходил через это: целители, слуги, моя невеста… Кстати, о невесте. Думаю, нам пора.
Эйлин гордо вскинула голову.
— Я не помню, чтобы давала вам свое согласие, ваша светлость!
— Но вы до сих пор не ушли. Из его делаю вывод, что мое предложение вас заинтересовало.
— Переехать из жалкой каморки сюда? Забыть о нищете и нужде? Перестать утром выслушивать капризы дам, а вечером — портить зрение, склонившись над единственной свечой и дошивая срочный заказ? — Эйлин улыбнулась. — Какая швея не мечтает о подобном? Просто я пытаюсь понять, что скрывается за вашими мотивами?
— Ничего. Кроме того, что я озвучил: родить мне наследника.
— Но именно это я и не могу вам гарантировать, ваша светлость! — всплеснула руками Эйлин и, заметив, как он дернулся, поспешно добавила. — Что, если родится девочка…. или… я… у меня не будет детей? Что вы будете делать в этом случае?
— Не знаю, — он смущенно потер подбородок. — Я как-то не думал об этом.
— Так подумайте, пока не совершили непоправимое.
— Зачем? — Уорвик пожал плечами. — В любом случае, на ком бы я не женился, эти риски существуют.
— Да, но…
— С вами по крайней мере я могу находиться в одной комнате без истерик и испуганных взглядов!
— Странно было бы видеть вас впавшим в истерику, — сухо отозвалась Эйлин. Граф хмыкнул:
— Вот видите! У вас тоже есть чувство юмора. Мы почти идеально подходим друг другу.
— Я так не думаю… — она все-таки переступила порог.
— Вы собираетесь променять титул графини на мрачную комнату с единственной свечой? — донеслось вслед. — Собираетесь ослепнуть, исполняя капризы тех, кто воспользовался своим шансом и, в отличие от вас не стал упиваться своей гордыней?
Алабель шумно выдохнула. Кровь бросилась в лицо, а в голове зашумело. Не задумываясь, она резко повернулась на каблуках.
— По крайней мере я останусь свободной, в отличие от них, вынужденных целиком и полностью принадлежать своим мужьям, угождать им, терпеть их перепады настроения и видеть, как они проматывают приданое! — почти выкрикнула девушка.
— У вас нет приданого, — спокойно заметил Уорвик.
Он подошел к девушке, обхватил лицо ладонями, не позволяя отвести взгляд.
— Скажите, а если я пообещаю сохранить вам свободу? Что если, исполнив наш уговор, вы сможете уехать и жить так, как вам заблагорассудиться, в пределах разумного, конечно?
Они говорил еще что-то, а Эйлин не могла отвести взгляд от его глаз. Изумрудно-зеленые, опушенные густыми темными ресницами, они манили, точно горные озера в жаркий день. Подчиняясь этому водовороту, она уже не осознавала. что твориться вокруг.
— Да, — это вырвалось само.
Граф усмехнулся, и магия сразу же развеялась.
- Вот и прекрасно, — произнес он, слегка кривясь из-за шрамов, стягивающих губы. — В таком случае, я позову горничную, она поможет вам переодеться в свадебное платье.
Глава 2
Последние слова отрезвили.
— Платье? — охнула Эйлин. — Какое платье? У меня его нет!
— Но вы же принесли что-то в этих картонках, — граф кивнул на шляпные коробки, так и оставшиеся лежать на полу.
— Да, но… это же платья, которые шились для мисс Сандрингтон.
— Они вполне могут стать вашим приданым. Все равно оплачивать их мне.
Эйлин покачала головой:
— Простите, ваше сиятельство, но мне бы не хотелось…
— Послушайте, как там вас? — он щелкнул пальцами, пытаясь вспомнить.
— Эйлин… и я не называла своего имени.
— Но теперь назвали. Правда, не полностью.
— Эйлин Смитт.
Граф криво улыбнулся. — Мисс Эйлин… когда вы хотите скрыть свою настоящую фамилию, то не называйтесь Смитт — это вызывает больше подозрений, назовись вы ла Саль или же Джонсон-Доббс.
— Я это запомню, милорд, — совершенно серьезно отозвалась девушка. — А теперь, позвольте мне уйти!
— Не позволю.
— Что?
— Вы провели со мной наедине более четверти часа, я вас скомпрометировал и теперь у нас с вами остается один выход, — торжественно объявил он. — К тому же я все равно легко найду вас, так что…
Эйлин вздохнула и опустила голову, признавая правоту собеседника. в конце концов, чего она упрямиться? Граф не был настолько противен, как утверждал, а титул и деньги… не об этом ли она когда-то мечтала. Правда, к её мечтам прилагался любящий мужчина, но…
Она украдкой взглянула на хозяина дома. Сейчас, когда он стоял к ней неповрежденной стороной, он казался красавцем. Наверняка, любая девушка мечтала о такой партии.
Почувствовав на себе её взгляд, Джаспер повернул голову, демонстрируя перекошенное лицо, которое не могла скрыть даже маска. В его глазах светилась боль и презрение, и Эйлин вдруг поняла, что он презирает прежде всего самого себя. Того, кем он стал. Если она откажет ему, то он станет презирать себя еще больше. Может быть, даже закончит жизнь самоубийством… Бурно воображение подсказало ей, как граф лежит, упав на свой стол, а из-под головы вытекает алая кровь. Видение было настолько ярким, что она вздрогнула
— Я… хорошо, я принимаю ваше предложение.
Слова вырвались сами собой Эйлин прикусила губу, но было уже поздно.
— Простите? — граф мрачно взглянул на нее.
— Я выйду за вас замуж, — твердо произнесла девушка.
Она ожидала довольных восклицаний, но граф только произнес:
— Благодарю вас за оказанную мне честь. А теперь, думаю нам обоим стоит переодеться.
— Переодеться?
— Как я уже говорил, свадьба состоится немедленно.
Она недоверчиво уставилась на него:
— Только не говорите, что вы заранее приготовили специальное разрешение!
