пяти не умеет считать пока, так что два, плюс два и еще один.
Настя важно кивнула.
— Михаил, — обратилась к царю Марфа, — Мы уйдем, я пришлю холопа, оденешься парадно, и пойдем девиц смотреть. А то все попадают от волнения!
— Мы, с вашего разрешения тоже пойдем, государыня Марфа. Отбор — дело личное.
— Миша, останься, — попросил Михаил, — хоть посоветуешь. Мысли считаешь, у кого они черные!
Михаил заколебался.
— Миша, останьтесь, пожалуйста — неожиданно попросила Марфа, — серьезный момент, поддержите государя!
— Хорошо. Только Анну с дочкой домой отправлю!
И тут снова прозвучало коронное:
— Неть! Натя папа! — и полезла к отцу на ручки.
— Настя, там будут только взрослые дяди и тети! — попыталась урезонить дочку Анна
Но маленькая диктаторша твердила свое «Неть»!
— Анна, — мягко попросила Марфа, — у девочки чутье, пусть пойдет, вдруг что-то почувствует!
Анне пришлось согласиться.
— Но тогда и я останусь! — категорически заявила она.
Подождали Михаила, и подошли к дверям Грановитой палаты, где невесты и ждали. Двое рынд распахнули двери. И тут вдруг Настя расплакалась.
— Что ты, дочка? — спросил ее Миша, — ты же хотела с нами!
— Неть! Бяки! Там, — детский пальчик указал на двери в палату, девочка всхлипнула, — там бяки, темно, бяки!
— Что такое? — удивленно спросила Марфа, — Почему темно, почему бяки?
— Государыня Марфа — пояснил Миша — Настя сильный, как говорят в Европе, эмпат. У нас еще слово для этого не придумали. Она чувства людей считывает, а так как сказать пока не получается, вот и лепечет по-детски, как может. И она сильней меня.
— Так что, там опасно?
— Не думаю, что опасно, в том смысле, как мы это понимаем, просто там, что у невест, что у родни сейчас страх, зависть, ненависть к соперницам, в общем, клубок черных мыслей. Я слабый эмпат, и то чувствую. А для ребенка, это просто шквал черноты. Нельзя ей туда! Сейчас успокою и отправим домой. Надо было ей невест с родней по одной показывать, тогда польза была бы. Давайте так сделаем: сейчас я ее успокою, Михаил отберет двух-трех понравившихся, остальных распустим по домам с подарками, а отобранных Настя отдельно посмотрит. Только вместе с родней. Жаль, говорит плохо, но Анна ее понимает. Она еще иногда и мысли читать может, если они очень «громкие». Так что кое-что о невестах расскажет, а особенно о родне. Через пару лет, как заговорит, проще будет. Но воспользуемся тем, что есть! Анна, позови Гашку, она всегда на Настю успокаивающе действует!
Анна вышла и вернулась с Агафьей. Та степенно поклонилась, взяла девочку на руки, Настя успокоилась и что-то залепетала. Марфа с удивлением рассматривала богатыря в женском обличье. Михаил улыбнулся старой знакомой и спросил:
— Как поживаешь, Агафья? Больше не охотишься?
— Хорошо, государь, сейчас ключницей служу у князей Муромских. Как князь Михаил отстроит новые палаты на Москве, так к нему перейду. Куда же я без Аглаи и Анны.
— Все в девицах ходишь?
— Нет, государь, замуж вышла за хорошего человека, сынок у меня, Настин ровесник!
— Опять опоздал! — рассмеялся Михаил — опять девицу из-под носа увели! А то бы женился, ей-богу, женился!
Марфа посмотрела на сына с ужасом.
Агафья степенно поклонилась, и сказала:
— Не гневайся, государь, и вы, государыня Марфа, я бы за тебя не пошла!
— Почему?
— Ну какая из меня царица! Я девка деревенская, грамоте и счету меня боярыня Аглая только в двадцать годков обучила, как ключницей назначила. Ни речи говорить, ни держать себя по-господски не умею. Всяк на своем месте должен быть. Так что я только пугалом при тебе могу быть. Воров всяких пугать. Вон, Настя укажет, а я шею сверну! Простите, я Настю уведу, пока снова не расплакалась!
Агафья взяла боярыню на руки, и, что-то приговаривая, понесла на выход, к возку Анна поклонилась и пошла следом. Марфа, и оба Михаила проводили ее взглядом.
— Пора, Миша, заждались тебя все бяки, — с усмешкой сказала Марфа, и Михаил шагнул в палату. Прошел к стоящему там же трону, уселся, и взмахом руки с заветным платочком дал сигнал к началу отбора. Тут же одетые в белое рынды выстроили невест полукругом перед царем. Михаил обвел взглядом стоящих полукругом невест.
— Обрати внимание, — шепнула Марфа, — вторая слева. Очень мне понравилась, умненькая и держать себя умеет!
Но взгляд Михаила скользнул по протеже матери равнодушно. Миша понял ошибку Марфы. Сказалось плохое знание пристрастий сына. Михаил не любил брюнеток. А избранница матери была темненькой. Да, красивой, с тонкими чертами лица, с толстой косой, но темной! И с карими глазами. Он проследил взгляд царя, и чуть не упал со стульчика, на котором сидел. Та, на которую во все глаза смотрел Михаил, была почти полной копией Анны! Статная, белокурая, только цвет волос был не светло-золотой, как у Анны, а скорее пепельный, и рост побольше. Черты лица погрубее, нос не прямой, а курносый, но глаза большие, голубые, как бы на выкате, взгляд пустой, но это может быть от волнения. И руки. Кисти рук более грубой формы, ладони широкие, пальцы толстые, напоминающие немецкие колбаски, любимую закуску к гадкому немецкому пиву. Фу! Но это мелочи, а в общем, очень похожа! Неприятный холодок зашевелился в груди. Неспроста это, ой, неспроста! Сколько девиц надо пересмотреть, что бы найти похожую!
А Михаил уже встал, держа в руках платок двинулся к подделке под Анну. Но опомнился, и пошел вдоль ряда девиц, якобы выбирая. Остановился напротив блондинки, и спросил:
— Как зовут тебя, красна девица, какого роду ты?
— Марией Хлоповой зовусь, государь — довольно низким голосом ответила девица, — дочь боярская.
Михаил кивнул и дальше пошел. Дошел до конца, на материнскую ставленницу даже взгляд не бросил, обратно двинулся.
— Михаил, — прошептала Марфа, — откуда в невестах подделка под твою жену? Он же сейчас ее выберет!
— Вы же ее на отборе видеть должны были. Неужели сходства не заметили?
— Каюсь, я не всех посмотрела. Устала, приболела. Кровь даже пускать пришлось. Жарко в бане! Попросила в тот день посмотреть невест старицу Евникию, подругу и родственницу мою. Не должна была она против меня что-то делать, да и не знал никто из нас, как твоя Анна выглядит!
— А кто знал? Кто знал, что она Михаилу нравилась?
— Не знаю! Ни с кем он вроде не говорил. Может, с Михаилом Салтыковым, младшим братом Бориса? Я поспрошаю, а ты дома узнай, кто мог Анну увидеть. Но Салтыковым нет смысла мне мешать. Я же их троюродную сестру в жены Михаилу наметила, Марфу.
— Это та, которая вторая слева? —
