— Тогда я уже приготовилась опустить руку в холодную воду, но ты оказался теплым.
Ленд накрыл мою ладонь своей. Мое сердце так и подскочило от радости.
— А вот твои руки просто ледяные!
— Вот видишь? Потому что здесь холодно, я же говорила.
Я невольно нахмурилась, как только Ленд убрал руку.
— Как прошла неделя? — спросил он.
— Довольно скучно. Хотя не так скучно, как у тебя, наверное.
— Я тоже так думаю.
— С тобой хоть что-нибудь делали? Или они просто решили запереть тебя здесь навечно?
— К счастью, нет. Они хотят, чтобы я как-то помог им. На мне даже пытались проводить испытания, но, боюсь, я не был слишком сговорчив. А Ракель все пытается выяснить, откуда я явился и зачем рылся в ее бумагах.
— Я бы тоже хотела это знать, честно говоря.
Ленд улыбнулся:
— Еще бы. Вообще-то, я по твоей вине застрял в этой камере.
Мне пришлось признать его правоту. Хотя не так уж он был и прав.
— А вот и нет, ты сам виноват, раз твой план был настолько плох, что тебя поймала беззащитная девочка-подросток.
— Беззащитная? Это вряд ли. Я, кажется, припоминаю, что меня вырубили электрошокером.
— Ах да, было такое.
— Ты сегодня пришла без тэйзера. И в прошлый раз тоже.
Ленд задумчиво посмотрел на меня.
— И что ты планируешь сделать?
Я была спокойна, но после этих слов немного занервничала.
— Нет-нет, ничего. Я рад, что ты мне доверяешь.
— Как можно бояться парня, который придумал поистине гениальный план по вторжению в Центр: ударить женщину и убежать?
Ленд приложил руку к груди, изображая, будто я ударила его в самое сердце.
— Да, здесь ты права. Я и сам не знал, что творил. Я был в отчаянии.
— Не переживай, все мы совершаем глупости. На прошлой неделе я погналась за вампиром и вломилась в незнакомую комнату. Так вот, оказалось, что там меня ждала целая толпа вампиров. Меня чуть не убили.
— Как же ты выбралась?
— С Ретом.
Я нахмурилась.
— Кто такой Рет?
— Это долгая история.
Ленд откинулся назад.
— Уж чего-чего, а времени у меня полно.
Я вспомнила старые времена, когда мы с Ретом были счастливы, и мои плечи поникли под тяжестью этого груза.
— Когда я только начинала тут работать, я думала, что эльфы — что-то вроде ангелов. Они казались мне такими красивыми и загадочными… Потом, когда мне было четырнадцать, появился Рет. Сначала он вел себя как все они — холодно и отстраненно. Но когда он узнал о моих способностях, то заинтересовался, начал разговаривать со мной. Он был здесь не только одним из немногих парней — ну, или существ мужского пола — но еще и самым прекрасным из всех, кого я когда-либо видела. Вскоре он начал заглядывать ко мне в гости, рассказывать истории, выслушивать меня. Когда мы разговаривали, он держал меня за руку и будто бы согревал изнутри. Я жила от встречи до встречи, и каждый раз он рассказывал мне, как однажды унесет меня в свой замок. Какая одинокая девушка не мечтает о таком?
Ленд недовольно сдвинул брови.
— Хочешь сказать, вы встречались?
Я вздохнула от щемящего воспоминания: тогда я так любила его, так зависела от него… Тогда моя жизнь была проще.
— Ну, не то чтобы прямо встречались. То есть, мы не целовались и не делали ничего такого. Но каждый раз, когда он брал меня за руку, мне становилось все теплее и легче. Он приходил среди ночи и танцевал со мной, пока, клянусь тебе, мы оба не начинали светиться. Я думала, что он само совершенство. Иногда, когда он обнимал меня, мое сердце становилось таким горячим, что мне казалось, оно взорвется. А потом как-то раз я пошла на задание, мне надо было просто задержать оборотня. С ними довольно легко — бедняги поначалу так напуганы, что даже радуются, когда приходит кто-то, кто может им все объяснить. Но тот парень, видимо, был оборотнем уже пару лет, и ему это явно нравилось. Так что когда я нашла его и сообщила, что он арестован, он разозлился и ударил меня. Я еще толком не поняла, что произошло, как вдруг появился Рет. Его лицо — оно было полно безумной ярости. В нем не было ничего человеческого. Он вытянул руку, и оборотень отлетел к дереву. Потом Рет начал что-то бормотать, и дерево затряслось, затрещало, начало подниматься из земли и… тот оборотень… в общем, его раздавило заживо, — спешно закончила я, пытаясь изгнать из памяти эту картину и избавиться от криков оборотня, по-прежнему звучавших у меня в ушах. — Хотя тогда я все еще любила Рета, этот случай так меня напугал, что я не разговаривала и не виделась с ним целый месяц. Его тепло будто рассеялось, и я вернулась к реальности. Не знаю, что он со мной делал: Ракель, например, думает, что я это сочинила, — проговорила я, нахмурившись. — Так что теперь каждый раз, как Рет меня видит, он старается дотронуться до меня, и я чувствую, как его тепло опять растекается по мне, пробираясь к самому сердцу.
Ленд некоторое время хранил молчание.
— Почему ты просто не отправишь его куда подальше?
— Агентство слишком зависит от магии эльфов. Они думают, что если ты знаешь тайное имя эльфа, ты можешь им управлять, а на все остальное им плевать. Они не понимают, во что ввязываются.
— Они многого не знают.
— Ага, — я снова нахмурилась, пытаясь изгнать воспоминания о Рете и его тепле. — Ну, теперь твоя очередь. Чем ты занимался, пока не попал сюда? У тебя есть семья? Ты ходил в школу? Где ты живешь? Ты всегда был таким?
Множество вопросов, которые я собиралась ему задать все это время, разом выплеснулись наружу. Кроме одного: есть ли у него девушка. Это мне удалось сохранить при себе.
Ленд только засмеялся в ответ:
— Думаю, раз Ракель решила к нам присоединиться, стоит поговорить об этом в другой раз.
Я подняла глаза. Ракель стояла в дверях, прижав руку к губам. Она выглядела так, будто вот-вот начнет изрыгать огонь.
— О, бииип, — пробормотала я. Затем, улыбнувшись, помахала рукой:
— Привет, Ракель! Как дела? Не передумала насчет кино?
— Что ты здесь делаешь?
— Просто пришла в гости. Ленд учил меня рисовать.
— Встань и отойди от него, сейчас же.
— Ой, да расслабься, — я небрежно махнула рукой. — Если бы он хотел меня убить, он бы давно это сделал. Я принесла ему острые карандаши, они прекрасно подходят, чтобы проткнуть кого-нибудь, а он ведет себя очень воспитанно.
— Эви, — в голосе Ракель зазвучала угроза. Она говорила серьезно. Я поднялась, но Ленд удержал меня за руку.
— Вам нужны ответы? — сказал он, обращаясь к Ракель. — Позвольте ей приходить ко мне, и я расскажу вам, зачем я здесь.
Ракель перевела взгляд с меня на него. Ее лицо приняло странное выражение: расчетливое, но вместе с тем грустное. Она явно нуждалась в этой информации, но что-то не давало ей согласиться на условия Ленда. Я не знала, что именно. Наконец, тряхнув головой, Ракель вздохнула. Это был вздох, который мне редко доводилось слышать от нее — вздох поражения.
