Обезумевшие волки бросились на Агвида. Ударом огромный лапы он отправил в короткий полет сразу троих, одновременно перекусив хребет четвертому. Теург тем временем успешно теснил хищников, подбирающихся по краю обрыва.
Агвид нещадно напирал на волков, запрыгнув в самую гущу. Хищники разлетались под ударами его могучих лап, как звездопад в летнюю ночь. Часть из них, задыхаясь от отчаянной наглости, еще продолжала нападать, но особо смышленые давно дали деру.
Оглушающий скрежет заставил всех непроизвольно прижаться к земле. Мне показалось, что скала зашевелилась, принимая очертания громадного каменного истукана. Огромный валун откололся от вершины и с грохотом покатился вниз. Расширившимися от ужаса глазами я смотрела, как он катится прямо на меня и понимала, что не в силах сдвинуться с места.
Одним огромным скачком оборотень оказался рядом, мягким ударом лапы сбив меня с ног. Кубарем откатившись в сторону, я с ужасом наблюдала, как каменный валун накатывает на волка, но тот уже не успевает отпрыгнуть. Подмяв его под себя, валун с грохотом обрушился с обрыва.
Скала плевалась камнями, словно пробудившийся вулкан. Теург больно схватил меня за руку:
— Уходим, Фел, быстрее!
Мой перепуганный мозг отказывался формулировать мысли в слова, я беспомощно хватала ртом воздух, тыча пальцем в сторону обрыва.
«Агвид! Он уже дважды спас мне жизнь! Нет!» — крутилось в голове.
— Фелина, очнись! — Теург встряхнул меня так, что в голове загудело. — Нужно уходить! — Он схватил меня поперек живота и попытался оттащить от края утеса.
Земля под ногами ходила ходуном, вокруг хаотично летали каменные осколки и вырванные с корнями деревья.
Прилив возмущения вернул мне способность говорить. Почему ему все равно? Агвид только что погиб у него на глазах, а ему и дела нет! Как такое возможно?
Что есть силы вонзив зубы ему в плечо, я вырвалась из цепких рук.
— Он… он же погиб!!! — язык плохо слушался меня, и красочно сформулировать все свое отчаяние и возмущение я пока была не в состоянии.
— Кто? — Теург ловко увернулся от очередного летящего осколка.
— Твой брат! Ты что, не видел, он сорвался вниз с утеса! — заорала я ему в лицо, стараясь перекричать гул.
— Ну искупается — отряхнется, — мельком бросив взгляд вниз, пожал плечами Теург.
Волна праведного негодования накрыла меня, сейчас я его почти ненавидела.
— Как ты можешь такое говорить? — задохнулась я и снова рванула к обрыву.
— Фелина! — он перехватил меня на полпути. — Агвид неуязвим, когда он обращен! Да успокойся ты уже! — процедил сквозь зубы Теург, стряхивая меня с запястья. — С. ский демон, кусаешься хуже волков, — с досадой выругался он, тряся рукой.
Смысл его слов с трудом пробивался в мое оглушенное сознание. Вытаращив глаза, я тяжело дышала ртом и скорее всего, выглядела бесноватой.
— Он… он оборотень! — торжественно сообщила я Теургу, от избытка чувств забыв обозначить в конце предложения знак вопроса.
— В самом деле? — хмыкнул Теург. — То-то я смотрю, от него частенько попахивает псиной.
Земля снова заходила ходуном. Со зловещим треском в паре шагов от нас разверзлась глубокая трещина и черной гадюкой потянулась к краю утеса.
Быстро отпрыгнув, Теург огляделся вокруг. Волки валялись в кустах как поломанные игрушки, благоразумно не проявляя признаков жизни. Скала громыхнула с новой силой, каменный исполин явно негодовал.
— Ты остановишь его?
— Кого? — Теург недоуменно обернулся.
— Истукана? — я показала пальцем на скалу.
— Фел, я начинаю опасаться за твой рассудок! — он закинул меня на плечо и, стараясь не обращать внимания на мои вопли, поспешил в сторону леса.
Глава 15
Небольшая деревянная постройка в глубине леса судя по виду не один век служила убежищем для охотников. Слегка покосившаяся крыша поросла мхом и частично просела, но выглядела весьма крепко.
Толкнув плечом тяжелую дверь, Теург зашел внутрь и, поставив меня у стены, как дорогую хрустальную вазу, устало грохнулся на скамью.
Несмотря на удручающий внешний вид, хижина скорее всего была обитаема. Об этом красноречиво говорила разбросанная по столу посуда, правда слегка покрывшаяся слоем пыли.
На полу, освещенном редкими лучами солнца, проникавшего сквозь щели в прохудившейся крыше, валялись дрова для очага, битые чашки и мусор. Черный от копоти очаг, больше напоминал огромного паука, от которого вверх по деревянным стенам тянулись черные щупальца сажи. Они перекидывались на тяжелые закопченные балки крыши и черными язычками скрывались в полуразрушенной трубе.
Невзрачное кривое окошко полностью заросло паутиной, и сквозь него можно было лишь разглядеть темно на улице или светло. Судя по разбросанной на столе снеди, в последний раз сюда заходили пару недель назад.
Вытерев руки об подол, я уверенным жестом откинула назад волосы и уселась за стол напротив Теурга. Молчание затянулось.
— Не будешь ли любезен прояснить для меня пару вопросов? — сквозь зубы процедила я.
— Каких именно?
— Каких именно? Ну, мало ли у меня вопросов! Например, вдруг мне интересно, чья это хижина или когда ее построили? Какие именно пауки водятся в этих местах? — я распалялась и остановиться уже не могла. — Или все-таки наконец расскажешь, какого падшего демона твой брат на моих глазах только что обернулся зверем? — заорала я, с трудом удерживаясь, чтобы чем-нибудь в него не запустить.
Нервное перенапряжение требовало хоть какой-то разрядки, поэтому я вскочила и начала ходить взад-вперед:
— Ты хоть представляешь себе, что я сейчас пережила? А он тут сидит, спокойный, как племенной мул после вязки, словно это вот все в порядке вещей!
— Не мельтеши! — Теург запустил в меня какой-то грязной тряпкой.
— Чтооо? — перепрыгнув через стол, я набросилась на него с кулаками.
Теург перехватил мои запястья, сжал их до хруста и пронзил меня ледяным взглядом. Да, похоже, я забыла, что я не Яра и позволяю себе лишнее. Пережитый стресс давал о себе знать, требуя немедленной разрядки. Ком в горле душил, а руки дрожали.
Почувствовав это, Теург сгреб меня в охапку, и, заломив руки за спину, крепко прижал к себе. Мысли и эмоции, заполнявшие мою голову в виде торнадо, споткнулись и рухнули под стол. Натянутые до предела нервы, дзинькнули порванной тетивой, и я разревелась.
Теург аккуратно стряхнул меня с колен:
— Ну а ты что хотела, чтобы я при первой встрече так его и представил? Знакомься, мол, это мой брат Агвид — он оборотень. Нормально?
— Нет, — всхлипнула я, размазывая слезы уголком его плаща, и отмечая про себя, что как раз в ту первую встречу я бы, наверно, поверила.
— Агвид не афиширует свои возможности, об этом знают единицы, — продолжил Теург. — Я же говорил тебе, что его род самый древний в этих землях. Мои предки планомерно истребляли их не один век. Слухи о том, что все его люди оборотни — неправда. Испокон веков в роду Агвида рождалось мало девочек. Клан был вынужден воровать девушек для своих воинов, иначе они просто вырождались. Отсюда и пошла дурная слава. Кровь постоянно смешивалась и природная способность оборачиваться из века в век начала ослабевать. По законам их клана только вождь обязан соблюдать чистую кровь и может взять в жены лишь себе подобную с целью сохранения вида. Агвид и есть этот вождь и как раз в поисках таковой. Но, увы, их остались единицы. Он сам, его родители и пара-тройка старожилов.
— Так вот какова его цель? А я все не могла понять, о чем мне толковал Зотикос.
— А ты думала его цель служить мне — своему конунгу? — Теург усмехнулся. — Он — дитя природы и магии и руководствуется только этими законами. Придя к власти, я вернул Агвиду все его земли и щедро отсыпал сверху. Он получает свою долю с каждого моего похода и является сейчас самым богатым землевладельцем Норвегии. Но он сам себе хозяин. В его землях есть места, куда я даже ногой не осмелюсь ступить! Агвид не подчиняется моим приказам, а рядом лишь потому, что сам так хочет, потому что ему это выгодно! Я для него — гарант безопасности и процветания его рода. Этакий щит от всевозможных невзгод, крепостная стена с огненным рвом вокруг, гарантирующая его роду сытую и спокойную жизнь!
