Египетский судья, спокойно дремавший за столом под невообразимый шум голосов в зале, вздрогнул и заинтересованно захлопал глазами:
— Да, да?
— Ты спишь что ли? Да что ж это такое! — Энки возмущенно потряс материалами дела. — Мне чего, это все одному разгребать?
— А я тебе и предлагаю, а ты пиши! — давил ацтекский судья.
— Пиши! Легко сказать — пиши! А что? Давайте голосовать. Значит … ммм … вспороть и вытащить — кто за? Один голос. Так. Второй вариант, который про любовь? Тоже один! А ты чего молчишь? — Энки снова толкнул судью справа.
— Да?
— Ооооо! Говорю, за какой вариант голосуешь? — прокричал ему прямо в ухо.
— Не надо нервничать, уважаемый! Я все слышу. А тебе нервишки бы подлечить, где-нибудь на земных курортах, — собрав губы трубочкой, Амон укоризненно взглянул на Энки.
— Ну, так что писать?
— Ты пиши уже чего-нибудь быстрей! — пробасил со своей скамьи Один. — Пол дня уже сидим, обедать пора! У меня волки не кормленные!
— Тихааааааа! Значит ты чего, воздержался? — Энки бросил вопросительный взгляд на египтянина.
— Пиши, что воздержался!
Энки шумно выдохнул и похлопал руками по карманам.
— Зря успокоительное не взял! Прям мотор шалит. Как с вами работать? Как?
— Нельзя тебе на таких нервных должностях работать! Возраст все-таки! Сидел бы дома, отдыхал! — снова подцепил Один.
— А кому работать, тебе что ли? — подскочил Энки. — Я и смотрю, как ты справляешься! Из-за кого сыр-бор? Твой участок, твой гражданин дел натворил, а ты и в ус не дуешь! Оборотни опять же! Вон у Велеса [1] что ли пока поинтересовался бы хоть, как поднять эту … ммм… популяцию!
— Ты пиши вон, не отвлекайся! Мы тут уже всю популяцию себе отсидели, тебя ожидаючи!
— Значит, в отсутствие кворума, последнее слово остается за председательствующим! — торжественно провозгласил Энки. Никто особо не отреагировал, в зале стоял шум, все занимались своими делами.
— Итак… ммм… войдет любовь… — сам себе диктовал Энки, …изъять….
С греческой скамьи послышался гогот и звон бокалов. Веселый молодой бог в венке из виноградной лозы резво разливал вино в чаши. В воздухе зазвучали тосты и женский смех.
Лицо Энки стало пунцовым. Сжав кулаки, он было вскочил, потом плюнул и сел на место.
— Так, значит… на чем я остановился? Изъять и передать… Кретту…
— Не надо мне ничего передавать! — возмутился со своей скамьи Кретт. — Изъяли и себе оставьте!
— Тихааааааа!
Энки еще немного поколдовал над пергаментом, потом махнул рукой и щедро присыпал написанное золотым песком.
— Годится? — он показал решение судьям.
Те, особо не заморачиваясь над содержанием, дружно кивнули. Все устали и хотели домой.
— Тогда ставим печать!
На миг над столом зависло утонченное золотое изображение их древних рун и мягко опустилось на пергамент.
— Так! — Энки довольно потер руки. — Теперь нужен артефакт и проводник. Ты у нас чем там заведуешь? — обратился он к Кретту. Тот надулся и молча скрестил руки на груди. — Камнями?
Энки щелкнул пальцами и выудил из воздуха продолговатый красный рубин.
— Сварог! Я этому твоему младшому что-то не доверяю, поэтому сам проследи, чтобы камень этот в украшение вставили да объекту исполнительного производства передали! Для перемещения, так сказать, в место назначения. Потом отчет пришлешь!
Грозно зыркнув на Кретта, глава славянского пантеона деловито кивнул.
— И последнее, — устало выдохнул Энки. — Проводник. Кто желает огласить решение подсудимому?
Желающих не нашлось.
— Так я и думал! Что там у нас в правилах записано? Ммм… — он зарылся носом в бумаги. — Вот! Живое существо… бла-бла-бла… ноги… язык… Так, так, так! Где-то я что-то подобное видел… А!
Пошарив глазами под скамьями, Энки выудил из глубины зала испуганного козла. Повинуясь взору шумерского бога, козел плавно поднялся в воздух, пересек зал и завис над судейским столом.
Один тяжело вздохнул, предусмотрительно наступив волкам на хвосты.
— Та-ак. Ноги, язык, все имеется, — сверяясь с правилами, перечислял Энки.
Неожиданно очнувшись, козел испуганно мекнул и, извернувшись, исхитрился цапнуть главного судью за палец.
— Ох ты ж, вот ведь зараза! — одернул руку Энки. — Зубы тоже есть. Годится. Это чей жертвенный? — обратился он к залу. — Никому не нужен что ли? Ну и прекрасно.
Всунув козлу в пасть пергамент с печатью, верховный судья щелкнул пальцами, и козел пропал.
— Заседание закончено, все свободны! — торжественно провозгласил он под облегченные вздохи толпы.
[1] Божество в древнерусском языческом пантеоне, бог-оборотень.
Глава 14
Я вышла в гостиную, когда братья закончили завтракать. Потратив все утро на прическу и наряды, я рассчитывала как минимум произвести фурор, а как максимум, уложить обоих штабелями к своим ногам. Самоуверенно? Возможно! Но с меня хватит, я принцесса и хочу соответствовать своему статусу!
Как и советовала портниха, волосы были распущены и прихвачены обручем, больше украшений я не использовала, справедливо посчитав, что это излишне. Брючный костюм оказался мне более чем к лицу. Дополнив образ многослойной рубашкой с узорами, перехватила ее по талии тонкими ремешками, сразу перевоплотившись из невзрачной служанки в яркую соблазнительную северную валькирию.
События прошлого вечера оставили в душе тяжелый осадок, хотелось развеять его, отвлечь всех от тягостных дум.
Мужчины повернули головы как по команде, замерев на полуслове. Упиваясь произведенным впечатлением, я элегантно проследовала к центру гостиной.
— Доброе утро, господа! — небрежно бросила, старательно сдерживая улыбку.
Непродолжительная немая сцена, и Агвид сразу включился в игру. Вскочив из-за стола, он грациозно поклонился, запечатлев на моей ладони подобострастный поцелуй.
— Счастливы приветствовать, ваше высочество! Прошу простить мою нерасторопность, но я буквально сражен наповал! — он приподнял мою руку и я, красуясь, крутанулась вокруг своей оси.
— Милая леди, вы непростительно великолепны! — порочный шепот обжег мою шею, а руку — новый поцелуй. Агвид бросил мимолетный взгляд на Теурга и, развернув меня в пол оборота к нему, с придыханием продолжил:
— Вынужден извиниться за своего брата, он очень впечатлительный и, вероятно, лишился дара речи. Но как только снова обретет его, то непременно выразит вам свое безграничное восхищение!
Надо заметить, что Теург за это время не двинулся с места и не проронил ни единого слова, а сидел, свесив одну руку с подлокотника кресла, а второй подпирая щеку.
Старательно подыгрывая Агвиду, я пыталась понять злится он или смеется, похоже ни то, ни другое, он просто с любопытством наблюдал и… любовался?
Приобняв за плечи, Агвид усадил меня за стол.
— Сударь! — я сжала его пальцы в ладони. — Должна поблагодарить вас за …
— Ни слова! — изящным жестом Агвид прижал указательный палец к моим губам. — Это честь для меня — быть вам полезным!
— Но…
— Моя милая леди! Не нужно слов! Но ты можешь отблагодарить меня поцелуем! — он лукаво скосил глаза на брата и ехидно улыбнулся.
Обхватив рукой лоб, Теург обреченно покачал головой.
— Видимо, сейчас я должен вызвать его на поединок? — наконец подал голос он. — Но, прости, Фел, он мне еще нужен!
— Ха! То есть ты считаешь, что я непременно проиграю? — вскинулся тот.
— Не сомневаюсь!
— А если я настаиваю? — Агвид помахал воображаемым топором.
— Уймись! Я всегда выигрываю!
