Ада сжала бледные губы в нитку, когда ее вытолкнули в центр. Эмилия хищно оскалилась острыми зубами — жаль, что ей на плечи навалились два здоровяка. На вампиров не действуют антимагические кандалы? Уже отлично.
— Ева Одинцова, — вкрадчивый голос влез к ней в голову и отвлек от невеселых мыслей, — мы вас ждем. Я не собираюсь повторять.
Норин махнул рукой, и сильные ручищи сдавили шею тетушки.
Ева не имела понятия, как оживлять призраков без телесной оболочки, но словно в дурном сне выплыла из-за стола. На ватных ногах она добрела до понурого Моравца и плавно подняла руки, призывая на помощь все доступные силы Нави и Яви.
Не закрывая глаз, она направила энергию на призрака. Вокруг Евы и Моравца образовался плотный купол из размытых красок и незримой магии, рукам стало сначала очень горячо, а потом невыносимо холодно. Но останавливаться было нельзя, поэтому Ева держалась до последнего, наблюдая, как призрак юноши медленно, но верно обретает цвета. Волосы стали белокурыми, глаза — золотыми, кожа — молочно-светлой, а потом и одежда стала материальной.
У Евы закружилась голова от напряжения и растраты сил. Безмолвно пошатнувшись, она потеряла равновесие и чуть было не упала, но Моравец так же молча подхватил ее — совсем легко, как пушинку — удерживая от неприятного столкновения с каменным полом.
— Спасибо, — сдержанно произнесла Ева, и отвела взгляд.
Моравец хотел что-то сказать, но антимаги тут же схватили его под руки и увели из класса. Захлопнулась с грохотом дверь, и новую тишину нарушили звонкие хлопки Норина.
— Чудесно! — восхитился мерзавец. — Потрясающе! Некроманты и правда способны на многое!
— Благодарю вас, — проскрипела Ева, с трудом поборов желание вцепиться ему в лицо. — Отпустите мою сестру.
— Сестру? — Норин с недоумением оглянулся на беловолосую синеглазую девочку. — Хорошо, я вас понял.
Он подал знак, и Аду вывели в коридор. Медленно, почти бережно. А тетя Эмилия осталась стоять.
Неожиданно резкий взмах руки Норина заставил девушку вздрогнуть, а потом она услышала отвратительный пугающий хруст. И едва успела обернуться к вампирице, как нахлынуло осознание непоправимого, ужасного, леденящего душу.
Эмилии Вертинской только что свернули шею.
Больше ничего из этого дня, как и последующих других Ева почти не помнила, не считая крошечных осознанных моментов. Ее куда-то вели, отпаивали горьким успокаивающим зельем, накрывали одеялом и шептали добрые слова. Но к чему это все? Ева не плакала и не билась в истериках, она лишь лежала на спине и неотрывно смотрела в темный потолок.
В университете он был белым, а здесь стал черным. Смешно.
Только губы отказывались растягиваться даже в злую усмешку.
* * *
В тот странный день, когда девушка пришла в себя, в комнате общежития находился Альвиан Рейт и что-то говорил вполголоса. Все внимали его словам, не замечая, что Ева пришла в себя, и пришлось напрячь слух.
Из короткого диалога она поняла, что Ада и Моравец на свободе и в безопасности. А еще — Альвиан обнаружил скрытый источник силы, способной помочь чародеям. И достать ее следовало в подземельях под Чарословом.
— Надо же, — слабым голосом проговорила Ева, — а я о таких и не слышала никогда…
И тут же провалилась в глубокое черное забытье. ч
Глава 10. На неведомых дорожках
Белокаменный город Китеж накрыла золотым куполом жестокая летняя жара. Июнь только начался, и все студенты Китежа, под зоркими очами дотошных антимагов начали готовиться к экзаменам. Если раньше враги ограничивались вхождением в Чарослов, то нынче вторглись в общежитие и патрулировали коридоры. Их главной целью был запрет на использование боевых заклинаний и некромантии, а потом они явно собирались уничтожить и остальное чародейство.
— Неужели Чарсовету нет дела до этого?! — время от времени восклицала Веста, заламывая руки. — Альвиан говорил, что господину Татомиру не все равно!
— Он тебя успокаивал, — неизменно отвечала Влада сквозь стиснутые зубы, — так что уймись Перуна ради.
Обычно Веста шумно вздыхала и замолкала, а потом усаживалась за книги.
Но пятого июня, когда воздух за окнами дрожал и, казалось, раскалился добела, молодая ведьма не выдержала и захлопнула постылую «Теорию магии». Сердце колотилось, кровь приливала к щекам, узкие плечи мелко дрожали от стремительно подступающей истерики.
Мирно спящая на холодном полу Бланка приоткрыла один глаз, вопросительно мурлыкнула и снова задремала.
— Так больше нельзя! — воскликнула Веста, с размаху опустив маленькие, крепко сжатые кулаки на потертую столешницу, и поморщилась от легкой боли. — Сколько можно ждать? Они издеваются над нами!
Повернувшись, она окинула быстрым тревожным взглядом заленившихся подруг. Лира валялась на разобранной кровати, свесив босые ноги через деревянный бортик, и беззаботно болтала пятками. Влада хмуро смотрела на смутьянку. Ева обмахивалась тетрадью с конспектами, как веером, и вяло отпихивала Сильву. Кошка стала невидимой и хотела поиграть с хозяйкой, несмотря на жару. Или ласки. Или просто на руки.
— Мы должны попасть на Неведомые дороги, — тонкий и тихий голос Евы прозвучал громче крика. — Чародейские власти бездействуют… или сбежали. Оттуда мы попадем прямиком в Дремучий Лес. Попросим у царя Берендея помощи.
— Но ведь он недалеко от Китежа. Рукой подать.
— Дремучий Лес, Вестушка, — конечно же, Лира не могла не вмешаться, — охраняют древнейшие упыри. Кровососы. Родичи Евы, словом. Но на родство они не посмотрят, скушают нас без разговоров.
— Древнейший упырь — царь Берендей… — голос растерянной Весты задрожал, и она поправила сползшую с плеча лямку красного сарафана. — Все знают об этом.
— И что? Думаешь, он один такой? Просто большего добился.
— То есть ты предлагаешь обойти тех кровососов… прости, Ева, чтобы прийти на съедение к Берендею?
— Предлагаю, — Лира перестала болтать ногами и резко села на кровати. — Но придется его заинтересовать. Ну, там… предложить в жены Еву…
— Что, прости? — у белокурой ведьмы дернулся глаз.
— Ничего личного, Евушка, — с довольным видом сообщила Конт. — Или выкрасть его молодильные яблоки. Слыхали про давнюю историю с Жар-Птицей?
Ева, Веста и даже Влада дружно кивнули. Про ту старинную историю, складно сложенную в русскую народную сказку, знали даже чародеи за пределами Китежа. Сказывали, что в древности кот Баюн рассказал об этом Ученому коту с Лукоморья, а уж тот поведал о своих знаниях всем чародейским котам и кошкам. Не все же усатому бедолаге по цепи бегать туда-сюда.
Антимаги слепы, они хотят искоренить магию, но не знают, что у нее слишком сильные и крепкие корни. Будет война, если они не уймут свой дикий пыл, Ева чувствовала это. И, чтобы отомстить за убийство тети Эмилии, придется пойти на то, что предложила Веста.
Зато Влада восприняла предложение без энтузиазма. Угрюмо сдвинув густые брови, она повернулась лицом к плотно закрытой двери. За ней никого не было. Наверное.
— Не хочу ввязываться в это! — грубовато заявила она. — Особенно с Евой. Из-за нее умирают невинные.
— Умирают вампиры, а не маги, — хладнокровно парировала Одинцова. — В худшем случае преставится царь Берендей.
— В худшем?! — Влада повысила голос. — Он — наш последний шанс!
— Нет, Владушка, — конечно, Лира не могла не перехватить инициативу в свои загребущие руки. — Наша последняя надежда — темные чародеи за рекой Смородиной.
Влада резко повернулась к ней, зло сверкнула темными глазами и ощерилась, как рассерженный пудель.
— Якшаться с темными отродьями я точно не собираюсь!
— Если все получится с Берендеем, — грустно подвела итоги Веста, — нам и не придется.
* * *
Старинная легенда гласила, что путь на Неведомые Дороги начинается в подземельях университета Чарослов. Достаточно найти тайный выход, чтобы оказаться в длинном извилистом коридоре, а потом чародеям укажет путь сама магия. Однако, для упырей и оборотней дорога была закрыта — в прошлые века некоторые новообращенные пытались проникнуть в чародейские школу и университет. Постановлением Чаросуда было приказано не пускать их в цитадель знаний.
