— Я в раздумьях, говорить вам или нет, — призналась она, но про себя подумала, что лучше будет, если расскажет всё же она, а не кто-то другой, — но ваш сын завёл разговор о разводе…
Глаза Константина деланно расширились.
— Волфганг? Развод? Он никогда на это не пойдёт!
«Даже не могу определить, плохо это или хорошо…» — мелькнуло у Исгерд в голове.
— Не беспокойтесь ни о чём! — продолжал Константин тем временем. — Не стоит принимать браваду моего сына в расчет. Достаточно разок щёлкнуть кнутом — и он станет смирным, как цирковой медведь.
Исгерд внимательно смотрела на него.
«Как хорошо, что у меня нет родителей», — вертелась непрошенная мысль.
— Спасибо, что успокоили, — поблагодарила она, поднимаясь, — с вашего позволения я попробую нагнать наставницу. Оставила её на пару минут — а она исчезла.
Константин покровительственно кивнул.
Исгерд отнесла чашку на стол для использованной посуды, вышла в коридор и остановилась, размышляя, в самом деле отправиться на поиски Эклунд или попытаться всё же сначала отловить Ирвина. Решила, что Эклунд она увидит ещё не раз, а вот Ирвин может куда-нибудь сбежать, и двинулась по коридорам, заглядывая во всевозможные ответвления и кабинеты, здороваясь со всеми, кого знала, и стараясь нигде не задерживаться лишний раз.
— Да хранят нас Ветра, — Колин, прижавшийся спиной к стене одного из заброшенных коридоров, выдохнул. На пальцах показал спутникам счёт и первым выпрыгнул из-за угла.
Автоматная очередь прошла над макушками собравшихся в первом зале. Вести огонь на поражение никто не предполагал, но гости и члены Сената мгновенно попадали на пол, визжа и закрывая головы руками.
«Три, два, один», — просчитал он про себя. На счёте ноль подразделение охраны вылетело из-за угла.
Обзор немного заслоняла полупрозрачная схема сенатского комплекса, транслировавшаяся на поверхность сканеров.
Ролан первую точку взял. Значит, охрану можно не добивать. Необходимо действовать так, чтобы та постоянно была на противоположном от него конце комплекса.
— Отход, — скомандовал Ролан, и все шестеро сопровождавших его повстанцев ушли в прыжок. — Два, — передал он, когда вторая бомба заняла своё место, и на экране замелькали красные цифры, — шесть минут, Колин.
— К переходу готов.
Обе группы ушли в следующий прыжок, и пока Колин отвлекал охрану очередной пальбой, Ролан распорядился заняться третьей бомбой.
Пот тёк по вискам. Ролан и не думал, что ожидание может так пугать — больше, чем любой бой. Но сейчас очень важно держать себя в руках, не спешить и чётко следовать ранее разработанному плану.
Бомба уже почти была закреплена, когда в другом конце пустого коридора послышался звук шагов.
Спутники вопросительно посмотрели на Ролана, беззвучно задавая вопрос: «Уходим в прыжок?»
Ролан кивнул и подал им знак.
— Что там? — нервный голос Колина прозвучал в ушах.
— Можете уходить, мне нужна пара минут.
С первого мгновения он узнал голос на другом конце коридора, произнесший:
— Я всё сделаю, как вы говорили, госпожа Консул. Можете не сомневаться во мне.
«Дрянь…» — пронеслось у Ролана в голове.
Раньше, чем Ирвин и Эклунд показались из-за угла, Ролан шагнул в сторону и назад, приник спиной к одной из многочисленных колонн, меж которыми царила тень.
— У меня и не было сомнений, — говорила Хельга, — я ни разу не пожалела, с тех пор, как…
Договорить она не успела, потому что чёрная фигура выскочила из теней, и автоматная очередь прошила её протеже живот.
— Какого чёрта! — послышался голос Колина, вынырнувшего из воронки гипертуннеля и замершего при виде Ролана с автоматом в руках и застывшей неподвижно Эклунд — рука женщины дрожала, будто тянулась к поясу… И ещё одного молодого человека, осевшего на пол и зажимавшего окровавленный живот.
— Ролан, уходим! — выдохнул Колин.
Ролан стоял неподвижно. Ирвин уже не интересовал его — с ним всё было кончено. А вот Эклунд стояла здесь, живая.
— Уходим! — рявкнул Колин ещё раз, одной рукой открыл новый переход, а другой дёрнул Ролана за плечо, утаскивая за собой.
В последний момент Ролан успел нажать на курок и выпустить ещё одну очередь, вспоровшую тело Консула наискосок.
ГЛАВА 16
— Пульс?
— Пульс стабилизируется.
— Давление?
— Давление в норме.
Подняв веки, Исгерд увидела двух врачей, метавшихся по палате и устанавливавших приборы.
— Приходит в себя, — прозвучал у самого уха голос медсестры.
— Сколько пальцев? — один из медиков подскочил к ней.
— Три… — голос хрипел. Названия цифр в сознании всплывали с трудом. Исгерд даже имя-то своё вспомнить не могла.
— У вас шок. Но вы на редкость крепкая девушка. Всё будет хорошо.
«Хорошо».
Исгерд закрыла глаза. Тело онемело. Хотелось верить, что это анестетики, а не что-нибудь похуже, и, к счастью, другая медсестра тут же подтвердила:
— Пришлось вколоть обезболивающее: у вас множественные ожоги и раздроблено несколько костей.
Снова закрыла глаза. Сознание качало как лодку на морских волнах.
— Каковы… — Исгерд закашлялась, и тут же на грудь навалилась боль. — Каковы прогнозы?
— Всё будет хорошо, — повторила медсестра.
«Самый идиотский прогноз», — подумала Исгерд про себя. Закрыла глаза и попыталась сложить осколки воспоминаний в единую картину.
Последним, что она помнила чётко, были коридоры и кабинеты, в которые она заходила один за другим. Потом… что же было потом?
— Огонь… — прошептала она, и сознание растворилось в темноте.
Ей снилось, как языки пламени обнимают тело. Как она бежит вперед, заставляя себя не вслушиваться в крики горящих, падающих, умирающих и пытающихся спастись людей.
Поначалу пытается кого-то нести на себе, но тот отбивается, бьёт её горящей рукой по плечу, так что пламя перекидывается на саму Исгерд.
Выпустив свою ношу, она прижимается к стене, силится сбить пламя, снова бежит вперёд, снова пытается спасти кого-то — и снова ничего не выходит. Паника царит в каждом коридоре, на каждом этаже. Стены рушатся. План эвакуации, похоже, не помнит никто, кроме неё.
Она видит охранника и пытается кричать, но тот не слушает. Никто не слушает её.
Остаётся только спасаться самой. Эклунд искать времени нет — раз не нашла её за прошедший час, то где уж теперь. Только надеяться, что та умнее большинства, которое оказалось здесь, в огненной ловушке сенатского лабиринта…
«Почему не сработала тревога?» — единственная мысль бьётся в голове.
И с этой мыслью Исгерд открывает глаза. Кажется, она произнесла это вслух.
— Скорее всего, потому, что охрана решила избежать паники, — знакомый голос раздаётся где-то сбоку, но голову повернуть нет сил.
— Брант? — снова горло разрывает кашель.
— Лежите спокойно. У вас лёгкие и гортань обожжены.
Исгерд закрывает глаза. Ей и нечего сказать. Разве что…
— Где… Эклунд?..
Брант долго молчит. Это может означать только одно.
— Завалы ещё разбирают, — наконец говорит он, потом приближается, и Исгерд видит над собой его измотанное, уставшее лицо. — Кроме вас, выбраться успело всего несколько человек.
Исгерд не двигалась. Брант смотрел на её перебинтованное лицо.
— Хочу вам сказать, чтобы вы не беспокоились. Критических повреждений нет. Состояние у вас тяжёлое, но как только можно будет осуществить транспортировку — врачи обещают дать разрешение через три дня — мы отвезём вас в медицинский центр Серой Стражи. Наши специалисты обещают, что не останется даже следов. Я сам гарантирую вам…
— Сейчас… — выдохнула Исгерд, едва заметно приоткрыв глаза.
Брант замолк. Исгерд не хватало сил, чтобы объяснить. При каждой попытке заговорить горло обжигала боль.
Брант скорее прочёл приказ в её глазах, чем услышал.
— Я прикажу погрузить вас в анабиоз, — он щёлкнул каблуками и вышел в коридор.
