курточку, то пряжки разглядывал на новых башмаках.
А я сидела, словно кол проглотила, сжимая в руках злополучный зонтик, и едва сдерживала нараставшее волнение. Мне не давала покоя мысль: зачем Шатильен купил всё это? Оно же стоит невероятно дорого! И куда мы едем?
Коляска остановилась перед гостиницей с магической вывеской.
Я бы постояла, полюбовалась ею, но Шатильен не замедлил шага.
Дверь перед нами открыл высокий слуга в ливрее, а в сверкающем от обилия света зале встретил управляющий. Заискивающе поклонившись, он почтительно произнес:
— Леер Шатильен, следуйте за мной.
Поднявшись по красивой, широкой лестнице с ковровой дорожкой, мы подошли к двери и вошли в комнату без окон, которая вдруг задрожала и стала подниматься.
Когда мы вышли в коридор, я сжала Венину руку, иначе он помчится к окну и устроит балаган с криками. По его глазенкам же вижу, что едва сдерживается.
— Вы остановитесь здесь, — ошарашил нас Шатильен, когда мы вошли в просторный, роскошный номер.
Я никогда не видела такого богатства. Веня тоже.
— А вы? Вы где будете? — задал бестактный вопрос братишка, заглядывая в глаза магу, который отныне стал для него непререкаемым идеалом.
— В соседнем номере. Мы же приличные, воспитанные люди.
— Угу, — сычом нахохлился Веня, впервые осознавший, что дар мага чрезмерно щедрый, чтобы за него не попросили услуги взамен. Вопрос только в одном: какую услугу потребует Шатильен от меня?
Я знал, куда открывать портал. Бывал в этом месте не единожды. И хозяйка меня помнит прекрасно. Щедрых покупателей не забывают.
Хозяйка салона, зная, что я озолочу её, стала расстилаться передо мной. Но стоило заметить моих спутников, разозлилась.
Если бы пришел к ней в лохмотьях, она бы так же улыбалась? Задумался и усмехнулся. Нет, она больше любит деньги. А деньги от симпатичного клиента, внимания которого желает, вдвойне.
Я хотел порадовать девчонку, но когда к этому желанию добавилось желание подразнить жадную хозяйку салона, с азартом подошёл к процессу.
Мальчишку Агния одела быстро. Глаз у нее намётанный. А вот на девчонке начала пакостить, пытаясь подобрать то, что той не шло.
Быстро осадил Агнию и стал подбирать наряды сам, неожиданно получая удовольствие.
Ника расцветала, как нежнейший, прекрасный цветок. И пусть гордая девчонка бесилась, наблюдать, как она хмурится, пытается испепелить меня взглядом, мне нравилось.
Искренние чувства брали вверх над её выдержкой, но даже подарки и наряды, на которые она смотрела, как голодный котенок на еду, не заставили ее прогнуть спину.
— Это… И это… — указывал я на наряд за нарядом, наблюдая, как расширяются её глаза.
Я представлял, как она будет выглядеть в том или ином фасоне, но, когда девчонка вышла из примерочной, едва не присвистнул. Да она прехорошенькая!
Взгляд мой быстро прошёлся по её совершенной фигурке, по изящным плечам, хрупкой шее, соблазнительной груди...
«Надо обязательно подарить ей подвеску. И зонт, чтобы не портить нежную кожу солнечными лучами», — отметил про себя и… отвернулся, чтобы не увлечься фантазией.
Девчонка оказалась не худой, а миниатюрной, но с округлостями, и очень прехорошенькая. Настоящий бриллиант редкой чистоты, которому требуется забота и достойная оправа.
У меня как в юности запекло уши, встрепенулся инстинкт охотника.
Хочу её приручить, сделать своей!
Желая как можно скорее добиться победы, я вовсе расщедрился: заказал чудесную сорочку, панталончики и туфельки на каблучке, представляя, что скоро увижу девчонку во всем этом…
Мне стало не просто душно — жарко. Зато в голове созрел план: надо дать мальчишке задание, а девчонку пригласить на прогулку, от которой она должна растаять. Ведь за все мои старания я заслужил хотя бы поцелуй?
Словно подслушав мои намерения, она украдкой бросила на меня взгляд. Её большие серые глаза смотрели так пронзительно, будто ни слова не упустила из всего, что я замыслил. Интересно, о чём она сейчас думает на самом деле? Довольна ли? А когда она опустила ресницы и, уйдя в свои мысли, закусила в волнении сочные пухлые губки, мне нестерпимо захотелось оказаться рядом, вдохнуть её запах и, наконец, коснуться этих губ, попробовать на вкус...
Воображение разыгралось не на шутку, так своенравная девчонка действовала на меня. Хочу её приручить, раскрыть её чувственность, научить всему сам, чтобы она раскрылась, расцвела… и стала моей.
Я старался не смотреть на неё, чтобы не спугнуть. Ещё рано демонстрировать явные знаки внимания, иначе дикарка испугается. Поэтому, распорядившись о коляске, деловито направился к выходу.
Позволил извозчику помочь девочке подняться на подножку и сесть, хотя этой гордячке я готов был сам подать руку. Но в охоте прежде всего выдержка и терпение.
Когда коляска тронулась, старался показывать холодную вежливость, что так распаляет женщин.
В гостинице Ника загрустила. Неужели задумалась, где и кому показать свои наряды? Что ж, я решу и эту проблему. Красотка скоро блеснёт, привлекая восхищенные взгляды, и это ей обязательно вскружит голову, станет необходимым, как воздух.
Чтобы она присмотрелась к нарядам, смогла примерить их, полюбоваться своим отражением в зеркале, прочувствовала, как замечательно иметь того, кто позаботиться о ней, я решил дать ей время. Пары часов будет достаточно, а потом…
Сегодня было только начало. Девчонка вкусит радость от примерки обновок, а ведь я могу подарить ей больше.
***
— Венимар, — обратился к мальчишке, вызвав в свой номер.
Услышав свое полное имя, он встрепенулся, вытянулся, украдкой поправляя жилет на животе, что появился за дни сытой жизни.
— Даю тебе важное поручение. — Я положил перед ним тяжелый кошель. Предпочитаю расплачиваться магическим кольцом, но для мальчишки лучше ощутить важность денег и свою значимость. — Ступай и забери заказ. Вот адрес. — Протянул ему лист.
— Будет сделано! — Засияли глаза Вени, из которого Венимар, как из его сестры торговка.
Они считали себя родственниками. Мне это казалось чушью. Очевидно же, что между ними нет и капли родства, но, если девчонка доверяет этому лопоухому мальчишке, мне же проще.
Когда Веня умчался, сверкая пятками, только бы угодить, я спустился в холл и оправил записку Нике.
Ожидал увидеть её в лагернийском шелке или другом изысканном наряде, однако… каково же было мое изумление, когда она спустилась в том же полосатом платьице. Оно, несомненно, милое, но теперь у нее есть и гораздо красивее.
— Звали? — Она взволнованно скрестила пальцы. Легкий румянец обагрил её щеки.
«Надо же, уже и макияж нанесла. Быстро учится», — усмехнулся про себя,
