расстилавшееся перед ней море золотых цветов, казалось совсеим близко. Вот оно — стоит пару шагов сделать. Но я прекрасно понимала, насколько изменчиво расстояние в горах. И сколько часов я потрачу, чтобы добраться до цветов. А потом и обратно до Козы.
— Ты остаешься здесь. В безопасности, — погладила я взъерошенные перышки. — Я пойду сама.
Грифониха только головой покачала в ответ на подобную глупость. Мы обе понимали, насколько это безнадежно. Даже если я дойду туда и сорву цветок, мне не хватит времени, чтобы успеть долететь и привезти его не увядшим.
Проще всего, конечно, было сдаться. Сесть на Козу — и улететь обратно. Рисковать грифоном я не собиралась. Но мое упрямство заставило меня сделать шаг вперед.
— Фр? — попыталась меня остановить Коза.
— Погоди, давай я хоть немного пройду, может, что и получится.
Я шла и шла. В один момент мне казалось, что я иду стремительно, и сейчас передо мной появятся первые цветы. Потом, спустя несколько сотен шагов, я понимала, что топчусь на месте. Но делала шаг вперед. Снова и снова. Пока не поняла, что оказалась перед Козой.
— Я что — ходила по кругу? — сжала я кулаки. Разозлилась так, что у меня в голове застучало. Развернулась — и бросилась к цветам. Ну уж нет. Теперь я их обязательно добуду. Не знаю, как, но я ни за что не сдамся!
Споткнулась. Упала, растянулась. Услышала за спиной обеспокоенный вопль Козы.
— Да нормально все со мной, трава загасила.
Трава и в самом деле была мягкая как перина. Больно не было. Я стала подниматься, присмотрелась к траве. И! Увидела в густых зарослях что-то золотое.
— Живоцвет! — прошептала я, подрагивающей рукой разводя траву.
Оказывается, цветы все время были рядом. Их надо было суметь различить в траве.
Восторженный вопль Козы за спиной. И мы в небе. Я сжимаю цветок в руке. Интересно, какими мы прилетим?
Мы прилетели последними.
Пока садились на поразительно затихшую площадь, не хотели верить. Как же так. До чего обидно. И почему я сразу не могла споткнуться и упасть? Ладно не выиграть. Но последней⁈
Мы приземлились. Я обняла Козу, взъерошила ей перышки и прошептала: «Ты все равно лучшая!» И не глядя ни на кого, пошла прочь с площади.
— Погодите, — раздался голос короля Альфреда. — И у вас цветка нет?
— Почему? — обернулась я. — Вот он.
Показала живоцвет. Подумала, поглядела на замерших людей и переспросила:
— А что значит «и у вас»?
— Никто не смог достать, — пояснил король, укоризненно поглядывая на Джоану. — Кто-то не стал грифона гнать под шквальным ветром и повернул назад, в Бирмингем. Кто-то наоборот, рискнул. И был дисквалифицирован. Но большинство участников отошли назад. Посчитали. И не пытались дойти до цветка, рассчитав, что невозможно привести его домой. Так что вы — единственная, кому это удалось. Так что победительницей конкурса «Золотой грифон» нами признана леди Ровена.
Что тут началось! Крики, аплодисменты. Мне вручили золотой кубок, сделанный в виде грифона.
— Ты довольна? — спросил Роб, когда ему, наконец, удалось пробиться сквозь толпу.
— Не совсем.
И этот нахальный мужчина округлил глаза, засверкавшие зеленым, лукавым:
— Почему.
— Я замуж хочу, — отрезала. Вот отчего-то сегодня я поняла, как будто вид волшебного цветка помог — хочу мужа. Надежного, заботливого, любящего. Моего. Вот мое желание, о котором спрашивал хозяин гор.
— Наконец-то! — Барт горячо меня поцеловал. И приказал: — Пойдем.
— Куда?
— Становится мужем и женой. Альфред же здесь. Пусть сразу и…
— Робин Барт! — рявкнула я. — Я замуж хочу. А это предполагает…
— Ладно. Пойдем длинным путем, — опустился он передо мной на колено. — Леди Ровена. Выходите за меня замуж. Я предлагаю вам руку, сердце и все, чем я владею.
Под восторженные вопли толпы и грифонов мы стали невестой и женихом. Моего «да», похоже, никто не услышал — = так все радовались.
— Слушай, а почему ты предложения раньше не сделал, — я все касалась помолвочного кольца на безымянном пальце правой руки. — У тебя же все готово было.
— Отказа боялся.
