— Помощь с чем? — спросила я.
— С зомби-убийцей, — сказал он.
— Что? — переспросила я.
— У нас были нападения зомби.
— У вас вышедший из под контроля зомби? — спросила я.
Он покачал головой:
— Не просто один зомби. Вот что странно: это не один и тот же. Я имею в виду, шериф Каллахан рассказывал о здешнем плотоядном зомби, но это было еще в семидесятые, и они заманили его в дом и сожгли, покончив с проблемой.
— Пожиратели плоти невероятно редки; я видела только одного. Здесь не может быть стаи, независимо от того, что показывают в фильмах или телепередачах. — Для себя я уточнила, что видела только одного вышедшего из под контроля зомби за раз. Я трижды поднимала целые кладбища зомби, используя их в качестве оборонительного оружия против плохих парней, пытавшихся меня убить. Я постаралась не взглянуть на Никки. Он присутствовал на одном из таких моментов.
— То есть, когда вам встретился этот плотоядный зомби, он был один? — уточнил Эл.
— Угу, — сказала я.
— А эти другие. У нас есть, по крайней мере, три разных описания.
— Описания никогда не совпадают; все-таки, вы можете иметь дело только с одним, — сказала я.
— Мужчина, женщина и ребенок; мы считаем, что это семья, которая исчезла в горах около месяца тому назад.
Я покачала головой:
— Не может быть, никто не поднял бы целую семью в качестве зомби; никто бы так не поступил, если, конечно, у вас нет сильно обиженного на эту семью, аниматора. Но он должен быть просто чертовски на них зол, чтобы поднять из мертвых целую семью, а если они были убиты, а потом превращены в зомби, то они захотят убить своего убийцу. Ими будет руководить только эта цель, и чтобы ее достигнуть, они будут нападать на людей, но для этого им не обязательно становиться плотоядными. Был ли кто-то из их семьи психически одарен?
— Нам об этом ничего неизвестно, а что?
— Насколько мне известно, плотоядными зомби становились, если при жизни они были аниматорами или практиковали вуду.
Эл приподнял брови:
— Вы имеете в виду, что если вы… — он резко остановился. — Простите.
— Все нормально; вот почему в моем завещании, я хочу быть кремированной, заместитель Трумэн.
— Вы боитесь быть поднятой плотоядным зомби? — спросил он.
— А зачем рисковать? — сказала я.
— Мы можем не говорить о моей любимой женщине, как об умершей, ведь мы же идем в больницу, чтобы увидеть моего умирающего отца? — попросил Мика.
— О, Боже, — спохватился Эл. — Прости, просто кое-кто предложил подключить Сверхъестественное подразделение, а в частности маршала Блейк, но мы не знали, что она приедет с тобой. Извини, я вел себя как коп. Я просто… прости, Майк, серьезно.
— Прости и меня, тоже, — сказала я.
Мика сжал мою руку.
— Прощаю, но в дальнейшем можешь побыть немного просто моей невестой, а не маршалом Блейк?
— Да, конечно, — подтвердила я, и мне стало стыдно за склероз, ведь это не просто дело, а отец Мики. Но у меня была мысль. — Могу я задать еще один коповский вопрос? Всего лишь один, пока Эл с нами?
— Только один, — вздохнул Мика.
— Мать Мики сказала, что шериф Каллахан был укушен чем-то сверхъестественным. Что это было?
— Один из этих плотоядных зомби, — сказал Эл.
— Она сказала, что это заразно, что он начал гнить. Хотите сказать, что после того, как людей кусал такой зомби, они сами начинали становиться зомби?
— Нет, они просто гниют и умирают.
— Но зомби не заразны, — возразила я.
— Эти такие, — сказал Эл.
— Сколько жертв?
— Пятеро, но у нас есть свидетели последних трех нападений, так что мы знаем, кто делает это сейчас.
— Сейчас? — спросила я.
— Первые две жертвы умерли довольно быстро, пока доктор Роджерс не нашел информацию о похожих случаях где-то на востоке. Он исследовал эти дела и смог замедлить распространение заразы перед тем, как к нему попал шериф.
— Это больше, чем один вопрос, — негромко проговорил Натаниэль.
— Нет, все в порядке, Натаниэль, — сказал Мика, — Анита такая, какая есть, и у моего отца не рак, а что-то неестественное и никто не справиться с этим лучше нее.
— Хочешь сказать, я могу рассматривать этот случай как преступление?
— Ты учила меня, что зомби не поднимаются из земли самопроизвольно, кто-то же должен был их поднять, так?
— Так, — согласилась я.
— Уже есть жертвы среди людей, так что теперь это не убийства по неосторожности.
— Теоретически, это решать суду, но кто-то поднял этих зомби и должна быть причина, по которой они вышли из под контроля и стали нападать на людей. Так что или кто-то откусил больше, чем смог прожевать и теперь не хочет в этом признаваться, или это было сделано намеренно. В любом случае, когда выяснится, кто поднял зомби, если этот человек сознается, то ему грозит смертный приговор, потому что преступление подпадает под разряд «использование магии для убийства людей». Это автоматический смертный приговор, не будет многолетнего ожидания в камере смертников, казнь совершиться через несколько недель или месяцев.
Мика кивнул и повернулся к Элу.
— Хочешь сказать, что на моего отца напал плотоядный зомби, и теперь эти укусы гниют?
— Доктор Роджерс все объяснит.
— Я спрашиваю у тебя, — сказал Мика, глядя на Эла.
— Я уже сказал больше, чем мог поделиться с гражданскими.
— Никки приехал с Анитой как ее заместитель по выполнению ордеров на ликвидацию. — Мика указал на Никки, который ему кивнул, отчего челка качнулась на лице.
— Я знаю, что маршалы Сверхъестественного подразделения имеют право запросить дополнительную поддержку посреди охоты на вампиров, но это не охота.
— Ты мог бы рассказать Аните больше, если бы здесь не стояли мы? — спросил Мика.
— А позже, так или иначе, чтобы она могла рассказать тебе?
— Обычно, она не делиться со мной деталями текущих дел, Эл.
— Поклянись, что она с тобой не поделиться деталями о твоем отце.
Мика посмотрел на Эла, готовый ему солгать.
— Нет, Мика. — Я сжала его руку и повернулась к Элу. — Клянусь, что все мы будем держать рот на замке, а Никки уже прикрывал меня на охоте. Да и на Натаниэля с Микой я взваливаю горы личного дерьма, о котором они никому не рассказывают.
— И что, вы заставите их поклясться на мизинчиках, приложив руку к сердцу? — Эл покачал головой. — Вам известно, что это так не работает. Обычно я не столь разговорчив насчет текущих расследований. Но ведь это Майк, а у вас есть значок. — Он посмотрел на Натаниэля, который все еще держал Мику за руку. — Могу я сказать кое что, хотя это совсем не мое чертово дело?
