— Отдохнули? — маленькая книжица спряталась в нагрудном кармане командира. — Подъем. Идем вокруг пика. Покажем нашему Солнцу Стрелей, — он улыбнулся.
И мы поднялись. И пошли. Через подошвы мягких сапогов, ичигов, чувствовалась каждая неровность поверхности. Ступня сама подстраивалась и цеплялась за землю и снежный наст. Очень удобно. Наш поход продлился почти весь световой день. Мы осмотрели с высоты территорию соседнего государства. Мне показали, откуда обычно идут группы разведчиков-противников. Откуда заходят контрабандисты. Их привычки, постоянные «лежки», пути отхода. Я впитывала эти знания как губка. Мне всегда нравилось учиться. Но в школу я не ходила. Было не на что. Всему, что я знала, обучила меня тетка. А навыки, получаемые здесь, помогут сохранить жизнь. Причем, не только мне.
На спуске с горы парни показали мне, как нужно выбирать места для забивания крюков. Я попробовала. Оказалось — не так уж и сложно. Вязать узлы для страховки я умела и раньше. Объясняли сослуживцы спокойно, неторопливо. Не злились, если у меня что-то не получалось с первого раза. Я даже спросила, почему они так терпеливы:
— Лучше десять раз объяснить и показать новичку, что делать. Это проще, чем потом бояться, что он свалится тебе на голову, сорвавшись со скалы, — спокойно пояснил командир. — Мы доверяем друг другу безоговорочно. От поведения каждого зависят жизни остальных.
Его взгляд снова стал внимательным и изучающим. Как тогда, у кабинета Фила, когда он разглядывал мои руки. Мою душу окатило кипятком. В ней проснулось то чувство, которое я испытывала лишь несколько раз в жизни. Стыд. Они доверились мне. А я… Я не могла.
Мы карабкались по горам. Где-то ползли, где-то шли нормально, где-то спускались на тросах. Страховали друг друга. Наблюдали за местностью. Меня учили понимать следы, изменения погоды. Белый досадовал на то, что времени на подготовку совсем мало и говорил, говорил, говорил. А я молчала. Слушала и молчала. Запоминала и молчала.
«Молчи. Но никогда не забывай, какого ты рода»- бились в голове прощальные слова тетки. Они были разумны. Маленькой птичке никогда не отбиться от сильных хищников. Скогтят и не заметят. А без меня умрет она. Этого я допустить не могла.
Вернулись на заставу мы глубокой ночью. У меня было ощущение, что Максимус видит в темноте как кошка. Цепочкой мы двигались за ним. И он не оступился ни разу. Вывел всю группу безопасной и почти ровной дорогой. Усталость накатывала волнами. Мои мышцы были достаточно тренированными. Но даже они ныли от перенапряжения.
Цертон уже спал, в коридорах не было ни души. Сбросив пропотевшую за день форму, надела длинную ночную рубашку. Сверху набросила свой любимый вязаный жакет и отправилась в душ. Но он не улучшил моего состояния. Я закрывала за собой дверь комнаты, когда по ней ударили. От неожиданности я отлетела вглубь комнаты. С мокрых волос упало полотенце и они рассыпались по плечам. Я обернулась. В спальню вошел Эшул и закрыл за собой дверь на щеколду.
— Какого демона тебе надо?
— Не демона. Демоницу, — он мерзко ухмыльнулся.
— Катись отсюда, Эшул! — выкрикнула я.
— Ну-ну. Чего ж ты такая несговорчивая? Ты и сама прекрасно знаешь, чего мне надо. Вот только не надо такие удивленные глаза делать! Низачто не поверю, что ты удивлена! — его ленивая манера говорить заставляла сердце грохотать от бешенства. — Давай ты не будешь упрямиться и я тебя отблагодарю.
Его руки потянулись к пряжке ремня. До тугодумной меня, наконец, дошло, зачем он явился ко мне посреди ночи. Схватив правой рукой вешалку из шкафа, я выдернула металлический крючок и метнула ему в шею. Конечно, он его отбил. И разозлился.
— Ах ты, тварь дешевая! — он шагнул ко мне, одним движением вытянув портупею из форменных брюк и замахиваясь ею. Я не стала убегать из-под ремня. Выкинув руку вперед, перехватила его. Орел не ожидал такого и на секунду растерялся. Я намотала на запястье крепкую полоску кожи и дернула на себя, пытаясь вырвать его у него из руки. Но расчет не оправдался. Все же он был мужчиной. И, хоть и по слухам, завалящим, но все же воином. В итоге мы оказались лицом друг к другу, связанные ремнем.
— Мм, ты любишь пожестче? — промурлыкал Эшул. Свободная его рука поднялась к моему лицу, намереваясь убрать мокрую прядь с моего лица.
Я зарычала от злости и со всей злости двинула коленом ему в пах. Ехидно улыбаясь, он резко повернулся бедром. Мой удар пришелся ему в прямую мышцу, не нанеся особого вреда.
— Неужели ты думаешь, что я настолько глуп, моя малышка?
— Да уж. Опыт принуждать женщин, наверное, большой! — прорычала я. Распутав руку, отскочила от него. — Тем и занимаешься во дворце?
— Уже просветили? — оскалился он в ответ. — Ах, Максимус! Его зависть моему положению не знает границ.
— Сомневаюсь, что можно тебе завидовать, петух ты ощипанный!
— Заткнись, стерва! — взбешенный королевский родственник схватил меня за горло и прижал к стене. Схватив меня за жакет, он рванул его. По полу весело запрыгали пуговицы. — Ты сама под меня подстелешься, шлюха! И будешь это делать тогда, когда я тебе прикажу!
Я задыхалась под его пальцами. Перед глазами вставала красная пелена. Если я отключусь сейчас, завтра мне можно будет спрыгивать со скалы. Такого позора мне не пережить. И тут в дверь забарабанили:
— Марианна! — донесся глухой голос Белого. — Открой!
Эшул на миг ослабил хватку, а я как будто проснулась. Изогнув ладонь запястьем наружу, ударила его по яремной вене. Отшатнувшись, насильник растерялся, а я нанесла еще один удар туда же. Быстрее, жестче И уже локтем. Захрипев, мужчина упал на колени, схватившись за горло. Я метнулась к двери, открывая щеколду. В спальню ворвался командир, а за ним еще человек пять.
— Какого хрена происходит? — рявкнул он, обозревая побоище. Переведя взгляд на меня, заметил мою разошедшуюся по швам сорочку. Секунда и он протянул мне свою рубашку, — прикройся!
Я вцепилась в нее и набросила на себя. Я бы смогла три раза ее вокруг себя обернуть. Парни как-то слаженно придвинулись ко мне, загораживая неведомо от чего.
— Он, — Белый кивнул на Эшула и запнулся на миг, — успел тебе навредить?
Я отчаянно замотала головой. Как бы я не ненавидела орла, но врать не хотела.
— Покажи, — требовательно сказал командир и задрал пальцами мой подбородок, рассматривая шею. Взгляд его потемнел. Развернувшись, он подошел к так и стоявшему на коленях сослуживцу. Резкий размах кулака и удар по челюсти отнес царского родственничка к стене. Там он и затих.
— Вытащите эту сволочь отсюда, — приказал Белый стражникам. — Кислый, принеси чего покрепче.
Хмурый мужчина кивнул и исчез в коридоре. Мимо меня под руки пронесли Эшула. Его ноги волочились по полу, а из разбитой губы капала кровь. Максимус поморщился. Перехватив у вернувшегося пролаза бутылку с какой-то жидкостью, налил полный стакан:
— Пей! — он протянул его мне. В нос ударил запах крепкого алкоголя. Я отступила и замотала головой.
— Не буду! Я не пью!
— Пей! — настойчиво всунул он мне стакан в ладонь. — Легче станет.
Я осторожно сделала глоток и закашлялась. Никогда не любила спиртное.
— Вот и ладно. Вот и хорошо, — примирительно сказал он.
И тут меня начала колотить дрожь. Запоздалый страх нашел выход в мышечных спазмах. Не в силах сдерживаться, я зарыдала.
— Эй, отставить разводить сырость, — Белый притянул меня за плечо к себе и крепко обнял. А я выла ему в рубашку, сотрясаясь в истерике. — Не плачь, все закончилось. Ну, Солнце? Как эта скотина вообще в комнату к тебе попала?
— Не… Не знаю, — всхлипывала я. — Может, подкараулил в коридоре, когда я с душа шла. Дверь отбил и закрыл.
— Кислый, надо ее завтра к нам в соседнюю комнату переселить, — нахмурился мужчина. Хмурый стражник нахмурился еще сильнее и кивнул. — Сегодня тут еще переночуешь? — спросили мне в макушку.
— Да. Конечно. Не надо меня никуда переселять. Умнее буду, — я размазала слезы по щекам и осознала, что меня так и держат, притиснув к голой мужской груди. Отстранилась, преодолев легкое сопротивление. Белый как будто не хотел меня отпускать.
