всех ведьм. Ты сама умело уходишь от ответов и профессионально лжешь. Жители от ведьм натерпелись, особенно де Дюпон. Ему попалась очень алчная и хитрая особа. Обвела вокруг пальца и сбежала с деньгами. А тут ты, колдунья-погодница, да еще и прямой конкурент.
Пришлось потупить глаза. Черт с ним, с Дюпоном. Там комплексы и обиды на женщин. А вот как объяснить вампиру, что на Земле черный пояс по вранью мы получаем еще в детстве? Собака съела домашнее задание; не курил, но рядом стоял; окно разбилось само, никто в него мяч не кидал.
— Теперь совет меня не тронет? — решилась спросить вместо оправданий.
— Хотелось бы так сказать, но…
Выражения лица де Цепеша теперь совсем не понять. За очками не видно. Я его, пожалуй, тоже в покер играть научу. Интересно будет посмотреть, как небогатые на эмоции (детей в расчет не берем) вампиры будут блефовать.
— Но? — надавила я.
— Де Дюпон теперь так просто тебя не оставит. Аллен последнее время не изготавливал каких-то особенно удачных артефактов. До тебя. Всем ясно, кто его муза.
— Понятно, — задумчиво ответила я. — Готовиться к диверсиям, подставам и грязным сплетням?
Триаль поводил губами туда-сюда, сложил руки и одной ладонью коснулся подбородка.
— Вот смотрю на тебя, Маша, и диву даюсь. Что у вас за мир такой, что молоденькие девушки словно солдаты, дознаватели или шпионы? Уверенные, за словом в карман не лезут и сразу в бой бросаются?
— Про эмансипацию вы, значит, не слышали, — усмехнулась ему в лицо.
— Эмо… что? — вскинул брови вампир.
О, эмо, слово-то какое, незаконченное. Оно вообще из прошлой жизни. Как вспомню те черные челки — бр-р-р-р-р, в дрожь бросает.
— Потом объясню, — махнула рукой. — Пойдемте, — подхватила под локоть своего опекуна, — а то Арно новую причину придумает, по которой захочет меня из города выгнать.
— Я ему выгоню. Ты не переживай, ты уже так помогла с этими а-ви-а-то-ра-ми, — он до сих пор выговаривал название по слогам, — в самом плохом случае я отправлю тебя в столицу.
— А там что делать? Тоже ремонт? — я скисла.
— Учиться, — повернулся ко мне вампир, — если получится так, что тебе нет дороги в свой мир, предлагаю поступить в академию.
Радостным мое выражение лица можно было назвать с огромной натяжкой.
— Спасибо, дес, но не стоит. Устала я учиться. Старовата уже.
— Ты подумай, Мари. В твои года мои сыновья будут еще считаться подростками, а у тебя здесь дар проснулся.
— Ага, — фыркнул Пират, — чтобы она вашу академию водой залила и молниями потом электрические разряды пустила. Например, потому что ей педагог не понравился.
— Эй, хвостатый, — я хотела яростно наброситься на кота, но заметила фигуру, одетую во все черное и с повязкой на лице.
— Стоять! — заревел…
Ну… это мужчина, в расе не уверена. Отбрасываем эльфов, гномов и вампиров. А так выбор-то огромный.
— Сам стой, — отпрыгнула я подальше, подхватывая фамильяра.
Мужчина выхватил серебряный нож из кармана в брюках и угрожающе двинулся на нас.
Дело явно запахло керосином, а я, как назло, ни кричать не могу — голос будто сел, — ни расстроиться, чтобы погоду испортить.
— Маша, отойди, у него нож, — пихнул меня себе за спину Триаль.
— Это я и сама вижу, — буркнула в ответ, — а вам от ножа что-то будет?
— Дура, это вампир, они от осины и серебра коньки отбрасывают! — верещал вредный кот.
Бандит смотрел на нас как на клоунов в цирке. Он нам тут смертью угрожает, а мы рассуждаем о методах убийства кровососущих.
— Сейчас, я сейчас, — пытался выдать магическое плетение защиты де Цепеш.
Но, как говорил Эйден, вампиры — слабые колдуны. Да и зачем? Сверхсила и бессмертие как спасение от болезней и старости у них есть, ну, колдуют плохо — зато богатые.
То, что это плетение защиты, я узнала из рассказов Лидии и из книжек. Я весьма любознательна, поэтому из библиотеки научный труд забрала и на ночь читала, только сама ничего не пробовала.
Мужчина с ножом приблизился к Триалю и кинул в меня заклинанием. Вот собака сутулая. Я почувствовала, что мои руки словно онемели — ни поднять, ни сжать в кулак.
Эх, проклятий я не знаю, но эффекта неожиданности еще никто не отменял.
— Пасть порву за вампирскую братву! — выкрикнула я и поводила ногой, сбрасывая с нее нечто наподобие волшебства.
И это нечто летело до бандита, а потом еще и отбросило его на приличное расстояние, растворившись в воздухе.
— Помогите! — послышались крики отовсюду. — Убивают!
Вовремя, тоже мне.
Маг в черном одеянии поднялся с земли, достал из кармана красный камень и, воспользовавшись им, создал арку портала.
— Не догоним, — припечатал Пират.
Я точно нет. Руки онемели и не слушались. Триаль тяжело дышал, испугавшись произошедшего. На фамильяра рассчитывать не приходится — что он этому детине сделает?
— Вы в порядке? — услышала я окрик за спиной.
Это сбегал к нам по ступенькам Эйден. Как только он проверил, как чувствует себя еще более бледный вампир, подошел ко мне, снимая противное заклинание.
— Все хорошо, Мари? Вы не пострадали?
Я гордо вскинула подбородок и потерла каждое запястье рукой. Не знаю, зачем я это сделала, но в кино показывают, что когда снимают наручники, то преступники именно так и поступают.
— Нет, не пострадала, — улыбнулась мужчине, чтобы успокоить, а потом надавить. — На вашей территории совершили преступление среди белого дня, ай-яй-яй. Еще и преступника упустили.
Оборотень мрачно взглянул на меня и сжал кулаки.
— С этим я разберусь. Объясните, — посмотрел он на Триаля, — что произошло?
— На нас напал оборотень, — все еще взволнованный вампир начал вещать, — обездвижил Машу и попытался заколоть меня серебром.
— Ага, — кивнула я, — вон валяется, — указала рукой на тротуар.
Де Рибер подошел к месту и аккуратно взял нож.
— Эй, — возмутилась, — брать только тканью! Как же отпечатки?
— Какие отпечатки?
Опачки, дело пахло керосином, а теперь пахнет лояльностью полиции. Да я тут свой мафиози-клан организую.
Но на объяснения времени не было.
—
