он дал ей этот час? Он и сам не знал ответа на свой вопрос. Просто когда он увидел ее, в его груди вдруг гулко забарабанило сердце. К его размеренному ритму он уже привык, но к такой его реакции на эту девушку был не готов. Ему вдруг настолько захотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать, что даже в глазах на миг потемнело. Это было так странно и при этом так сладко…
Когда ему сообщили, что все готово, он магией сменил на себе костюм, приодевшись по случаю собственной свадьбы. Расскажи кому — никто не поверит, что даркан решил жениться, да не просто жениться, а на обычной человечке….
Андрас уже стоял у алтаря рядом со священником, когда массивные двери храма открылись, и на пороге появилась его невеста.
Она была настолько прекрасна, что на миг он забыл, как дышать, а его глаза просто перестали моргать. Ее тонкая точеная фигурка в этом платье смотрелась просто невероятно, легкий макияж лишь сделал ее еще красивее, а румянец на щеках делал ее по настоящему невинной.
Когда он соглашался на свадебный обряд, то думал сделать все по человеческим законам, которые в его мире не имеют никакой силы. В глазах его соплеменников эта девушка была бы обычной наложницей. Но в этот миг он вдруг переменил свое мнение. Почему? Он и сам не знал ответа, словно бы это было указание свыше — он должен провести полный обряд. Почему вдруг ему пришло в голову, что иначе он просто потеряет ее навсегда?
В груди разливалось такое приятное тепло, согревая его и даря уверенность, что сейчас он поступает правильно.
Девушка подняла на него свои огромные глаза, в которых плескалась печаль и безысходность. Это не понравилось даркану. Ему захотелось стереть эти неприятные чувства из ее глаз навсегда.
Когда он нацедил своей крови в чашу, священник удивился, но быстро справился с собой и не подал виду.
Первым он отпил положенный глоток, признавая Эбигейл своей женой, но вот она едва поднесла чашу к губам, не сделав и глотка. Ему пришлось помочь девушке, чтобы она выпила все до дна — это было необходимо, чтобы его кровь попала внутрь ее, иначе полноценной женой даркана ей никогда не стать.
Его кровь мгновенно начала действовать на нее: губы Эбигейл налились яркостью и покраснели, щеки заалели, а глаза накрыло пьяной поволокой. Она даже не заметила, что он признал ее равной себе и дал имя своего рода — ее дыхание участилось, а тело стало ватным.
Но то, что обрядовые ленты вдруг ожили, не ожидал даже он сам! Они переместились на предплечье и осели на руках брачной меткой богов! Но удивляться ему было некогда — девушка едва держалась на ногах, еще секунда, и она бы просто упала без чувств.
Даркан подхватил ее на руки и быстрым шагом направился к приготовленному слугами экипажу, уложил ее на разложенное сиденье, наполненное мягкими подушками, и укрыл покрывалом.
Эбигейл тяжело дышала, словно бы в лихорадке, пот стекал тонкой струйкой по ее виску, а кожа была горячей. Он нежно погладил ее кончиками пальцев, смахивая капли выступившей влаги со щеки.
Странно, но находясь рядом с ней он чувствовал, как его резерв увеличивается, что, казалось бы, невозможным, и наполнялся магией. Но не той тьмой, что обычно обволакивала все его существо, а чем-то совершенно иным — приятным, мягким и теплым. Словно бы летний ветерок сейчас ласкал его. Это было таким приятным, что Андрас еле заставил себя отдернуть от нее свою руку.
К отъезду уже все было готово. Даркан насилу вышел из кареты и взобрался на своего скакуна. У него будет вдосталь времени, чтобы насладиться ею, увещевал он себя, а сейчас ей нужно пройти изменения, чтобы она смогла принять его без опаски. Еще дважды он должен дать ей своей крови, делая ее невосприимчивой к его тьме, которая высушит ее душу за пару раз, оставляя лишь пустую оболочку. От одной мысли, что такое может произойти, даркана передернуло от отвращения к самому себе.
Эта девушка изменила его настолько, что он сам себя не узнавал: словно его подменили совсем другим человеком.
Вся процессия выдвинулась в путь, который займет около двух недель. За это время Эби должна прийти в себя.
Он покатал на языке ее новое имя — Эбигейл Валенсия высшая леди Соррано. Губы мужчины дрогнули в намеке на улыбку — красивое имя для красивой девушки.
К исходу третьего дня отряд остановился у более-менее приличного гостевого дома, где даркан снял комнаты для отдыха: не только сопровождающие, но и лошади уже очень устали.
Он никому не позволил прикоснуться к своей жене, сам отнес ее наверх и уложил в постель. Свадебное платье он разорвал, когда снимал с нее, и натянул на девушку теплый халат. А позже он также самостоятельно отнес ее в ванную, где с превеликим удовольствие обмыл ее тело. Когда он полностью раздел Эби, то его глаза загорелись, словно магические светильники — для него она показалась самим совершенством. Нежно и аккуратно он обтер ее губкой, а после, завернув в полотенце, вынес обратно в спальню.
Все три дня девушка находилась без сознания, но жар уже спал, а дыхание выровнялось, что говорило о том, что его темная кровь успешно прижилась внутри нее.
Взяв свой кинжал, он полоснул себя им по нижней губе и, склонившись над женой, прижался к ее рту. Капли крови тонкой струйкой стекали в ее приоткрытые губы, а он, не чувствуя боли, мягко целовал ее. Внутри даркана разгорался пожар, но вместе с тем и рождалось какое-то абсолютно невесомое ощущение, словно он вот-вот воспарит к потолку.
Внутреннее зрение показывало, что тьма внутри него истончается, висит грязными обрывками на серебряных с голубым магических каналах, словно тонкая паутина на сверкающих нитях, а золотой шар внутри пульсирует в так сердцу с бешеной скоростью.
— Что же ты со мной сделала? — шепотом произнес он, не ожидая ответа.
Рана на губе уже давно затянулась, словно ничего и не было, а он продолжал касаться ее губами легко и невесомо, не в силах остановиться.
Лишь спустя какое-то время он просто обхватил ее руками, прижавшись со спины, зарылся носом в ее волосы и, наконец-то, заснул. Впервые он спал так спокойно, как никогда ранее.
Господи, да что ж мне так плохо-то? Все мое тело словно запихнули в мясорубку, хорошенько перекрутили
