Ух, ты.
Черт…
От неожиданности я краснею и втягиваю голову в плечи.
- Привет. – Шепчу я, потому что слово уже взял учитель.
В классе повисает тишина.
- Мне кажется, или ты избегаешь меня? – Сев рядом, подталкивает меня локтем Микке.
Еще один взгляд Хельвина, и я отвожу глаза в сторону.
- Избегаю?
- Ну да. Надеялся пересечься с тобой вчера, да и сегодня в течение дня, но все никак не получалось.
- И ты решил, что я прячусь от тебя? – Теперь я смотрю в его лицо.
Он такой милый в своей небрежности: из-под свитера криво торчит ворот рубашки, рукава закатаны до разной длины, а на сильных руках видны разводы от чернил. Наверное, опять писал на коже что-то.
- Я боялся этого. – Признается Микке.
- Да брось. – Улыбаюсь я.
Поворачиваюсь и поправляю ему воротник рубашки. Вот так, теперь красиво и аккуратно.
- Что? – Приходится мне спросить, когда я замечаю, что парень задержал дыхание.
- Ничего. – Наконец, выдыхает он.
Какое-то время мы внимательно слушаем преподавателя. Микке сидит, развалившись на стуле, и грызет кончик ручки. А потом он наклоняется ко мне и осторожно шепчет:
- Я хотел спросить кое-что.
- Валяй. – Отвлекаясь от разглядывания белобрысого затылка викинга, бормочу я.
- Тебя уже пригласил кто-нибудь на бал?
Умоляю-ю-ю!
И почему все так помешаны на этих танцах?
Что, вообще, такого в том, чтобы прийти туда одному?
Но вслух кокетливо отвечаю:
- Нет.
- А-а, ну, ладно. – Тянет Микке.
Теперь я поворачиваюсь и вопросительно смотрю на него:
- И все?
- А что еще? – Парень отодвигается и хитро сужает глаза.
- Ну, - теряюсь я, - зачем-то же ты это спрашивал, правильно?
Он пожимает плечами.
- Чтобы знать, идешь ты, или нет.
- Ясно. – Я отворачиваюсь.
Глупо, но мне становится обидно, ведь полминуты назад казалось, что этот парень собирается меня пригласить. Представляю, какой дурой я выглядела, когда на моем лице появилось разочарование.
- А ты хотела бы сходить? – Шепчет Микке, придвигаясь ближе.
Он почти кладет свой подбородок на мое плечо.
Мне хочется дернуться, но вместо этого я замираю. Возможно, парень просто издевается, шутит, и стоит дать ему еще один шанс.
- Не знаю. – Говорю я.
Уже без кокетства. Я, и правда, не знаю, хочу ли туда идти.
- А я не хожу на подобные мероприятия. – Вдруг сообщает Микке. – Но…
- Что «но»? – Глядя на преподавателя, спрашиваю я.
Теперь он придвигается еще ближе, и мне приходится съежиться, чтобы спрятать под ворот водолазки щедро облитую тональным кремом шею.
- Если хорошенькая новенькая хочет пойти на танцы, то ради нее я готов нарушить свое правило, гласящее «не посещать идиотские школьные балы».
- Вот это жертва. – Шепчу я. – Да ты переступаешь через себя. И ради чего? Неужели, эта новенькая настолько хороша?
Он беззвучно смеется.
- В комплиментах я настолько же изящен, насколько грациозным может быть слон в посудной лавке.
- Да уж, ты весьма преуспел в этом.
- И в приглашениях на бал тоже.
- Соглашусь.
- Нея?
- А? – Выдыхаю я.
- Так ты пойдешь со мной?
- Так это было приглашение? – Я поворачиваюсь, чтобы смерить его делано-недовольным взглядом.
Микке расплывается в счастливой улыбке.
- Разумеется, - кивает он.
- Весьма неуклюже было исполнено.
- Так это «да»? – Парень играет бровями.
Перед его обаянием невозможно устоять.
- Это «возможно». – Ухмыляюсь я.
И в этот момент в аудиторию входит Сара.
Она не издает ни одного лишнего звука, чтобы не отвлекать учителя. Осторожно проходит между рядов и занимает свободное место за третьей партой. Все как обычно: в темных волосах беспорядок, клетчатая юбка заметно помята, на колготках расползается стрелка, но что-то в ее облике неуловимо изменилось. Это походка. В ней нет прежней уверенности, нет вызова обществу.
Вообще, во всем внешнем виде Сары теперь чувствуется какой-то зажим. И только яркий шелковый шарфик в цветочек по-прежнему напоминает о свободе ее духа и привычке идти против правил.
Мне хочется окликнуть ее, но я сдерживаюсь.
Не нужно привлекать лишнего внимания и не стоит нарываться на предупреждение учителя. Я жду, когда девушка обернется, чтобы поприветствовать ее, но Сара на удивление сосредоточена – смотрит в одну точку перед собой и не шелохнется.
От мыслей о ней меня отвлекает преподаватель. Он вызывает к доске Микаэля и просит его дать определение социального статуса. Таким было домашнее задание.
Микке пускается в пространные рассуждения о социальных связях и положении людей, нехотя подбирает слова, но с удовольствием приводит забавные примеры из жизни, от которых по аудитории проносятся волны смеха.
- Например, Робинзон никогда бы не обрел на острове статуса, не появись там Пятница. – Говорит он.
И учитель одобрительно кивает.
Я теряю нить его рассуждений, отвлекаясь на мысли о Саре. Мне не терпится рассказать ей о своих снах и Бьорне. Если не поделиться с кем-то своими переживаниями, то можно и лопнуть.
- Так «слабак» – это твой предписанный или приобретенный социальный статус? – Вдруг уточняет кто-то из ребят.
Я поворачиваюсь.
Конечно же, это Бьорн.
Только он мог дерзнуть прервать чужое выступление.
- А ты думаешь, одно лишь твое происхождение делает тебя благородным? – С улыбкой парирует Микке. – Вряд ли, чужие достижения как-то отражаются на твоих личных качествах, Хельвин. Хотя, скудоумие – да, оно может передаваться по наследству.
Класс взрывается, и я не успеваю услышать, что отвечает ему блондинчик.
Вижу, как он указывает на Микке пальцем и говорит что-то. Возможно, это угроза.
Микаэль возвращается на место и садится, вытянув ноги и воинственно сложив на груди руки.
- Тишина! – Призывает учитель. Жестом просит всех успокоиться и продолжает. – Итак. Как мы видим, социальные понятия характеризуются основными чертами: мы занимаем статус, но играем роли. И «статус» – это, как правило, позиция в обществе, а «роль» - модель поведения, связанная с этой позицией. – Он окидывает строгим взглядом обоих парней по очереди. – А теперь разберемся подробнее в том, как социальные статусы отображают социальное неравенство в обществе.
- Зачем он к тебе цепляется? – Спрашиваю я шепотом у Микке.
Надеюсь, парень расскажет подробности своих отношений с сестрой Хельвина, но этого не происходит.
Бросив полный брезгливости взгляд на Бьорна, он наклоняется на парту и цедит:
- Просто Хельвин - самодовольный индюк, который считает себя особенным только потому, что родился в богатой семье.
После урока я спешу за Сарой.
Она так быстро покидает кабинет, что я едва успеваю нагнать ее в коридоре.
- Привет!
- А, это ты. – Хрипло говорит девушка. – Привет.
- Ты уже домой? – Спрашиваю ее.
- Ага. – Занавешивает лицо волосами.
Похоже, сегодня она не очень общительна.
- Пошли вместе?
Сара просто кивает.
Мы проходим через холл, когда слышим чей-то голос:
- Эй, Сара, как насчет, погулять сегодня вечером?
Это Улле. Он с парнями стоит у раздевалки. Тон его предложения явно надсмехающийся, и неудивительно, что моя новая подруга отвечает на него неприличным жестом.
Увидев показанный средний палец, Ульрик хохочет. Остальные парни тоже взрываются от смеха.
- Мое сердце разбито! – Кричит он ей вслед.
Сара даже не смотрит в его сторону.
Мы выходим, и девушка спешит свернуть к маленькой тропинке, идущей вдоль леса.
- Что с тобой, Сара? – Взволнованно спрашиваю я, обгоняя ее. - Что-то случилось?
Она вынужденно останавливается и оглядывается по сторонам.
- Кое-что. – Подтверждает кивком.
А затем разматывает шарф, и… у меня обрывается дыхание. Я вижу на ее шее багровые отпечатки. Они очень похожи на следы, оставленные пальцами.
