не выжить в одиночку.
— Нет, не казню, — фыркнул Кристиан. — Но раскрываю правду перед всей деревней. Это… весело.
— Вы стравливаете людей, в этом нет ничего весёлого, — нахмурилась я. — Каждый может ошибиться. Вы уедете, а бедную старушку заклюют за мелкий проступок.
— Ты тоже что-то украла? — тихо спросил Кристиан. Я кожей чувствовала его взгляд. — Нет, не украла. Иначе, твой страх был бы не таким сильным. Ты совершила что-то ужасное, страшное.
— Всё, довольно! — рявкнула я, швыряя ложку в миску с бульоном, от чего он расплескался не только по подносу, но и по повязке герцога. — Вы уже в состоянии поесть сами. Я приду позже, когда вам понадобится перевязка.
Я не взглянула на инквизитора, боясь, что он по взгляду поймёт, что догадки верны. Вышла из комнаты под тихий смех инквизитора и весёлое:
— Я всё равно узнаю, травница!
— Мама, он тебя обидел? — посреди кухни стоял Кит, прижимая к себе сумку инквизитора. — Давай его выгоним, мама!
— Нельзя, милый. Это не простой человек, — вздохнула я, на секунду прикрывая глаза. — Отдай ему сумку, только не разговаривай, ладно?
— Хорошо, — мальчишка испуганно кивнул и мышкой шмыгнул в комнату к инквизитору.
Я прислушалась, но так ничего и не услышала. Герцог не стал расспрашивать ребёнка? Неужели в нём есть капля сострадания?
— Я отдал, — тихо сообщил Кит, подходя ко мне. — Мама, почему мы его не можем прогнать? Это же наш дом?
— Это герцог, мой милый. Он может выгнать любого, из любого дома. Кроме короля, конечно же. Но хуже то, что этот герцог — инквизитор. Он расследует преступления и наказывает преступников.
Зрачки Кита расширились от страха, а хрупкое тельце задрожало, словнг осиновый листик на ветру.
— Мама, а давай его не будем лечить? Пусть умрёт, — шмыгнув носом, едва сдерживая слёзы, попросил Кит. — Он пришёл за нами, да?
— Всё будет хорошо, слышишь? Всё будет нормально, — я обняла мальчишку, успокаивая. — Мы со всем справимся. Инквизитор выздоровеет и уедет, а мы будем жить также, как жили. Не бойся, родной. Ничего не бойся.
Я успокаивала ребёнка, но сама ни капли не верила в свои слова. Всё будет хорошо? Всё обойдётся? Кристоферу доставляет удовольствие измываться над теми, кто оступился. Да, может он и не казнит ребёнка, ведь Кит спас нам жизнь. Но то, что я сделала дальше… Одно то, что я пришлая, уже тянет на ведьмовский костёр.
Может, мне стоит поговорить с Адамом? Попросить, чтобы он взял Кита на воспитание, если со мной что-то случится. Да, так я и сделаю. Завтра же схожу к Адаму. Рассказывать всё я ему не буду, просто скажу, что неважно себя чувствую, и если что, прошу не бросать мальчишку. Всего каких-то восемь-девять лет надо, чтобы Кит подрос и смог сам о себе заботиться.
Единственное, на что я могу надеяться, что Кристоферу некогда меня допрашивать. Вдруг, нам повезёт? Вдруг, этот страшный человек так и не узнает страшную тайну?
Но чуда не произошло.
И я это поняла, стоило мне проснуться следующим утром и не увидеть Кита рядом с собой. Накинув халат, я, едва дыша, вышла из спальни. Дверь в комнату инквизитора была приоткрыта, а оттуда слышался детский голос. Кит собрал всю свою смелость и отважность, чтобы признаться в убийстве собственного отца.
— Что же ты наделал, маленький, — прошептала я, прижимаясь лбом к стене и закрывая рот, чтобы никто не услышал моих всхлипов.
Я дала себе всего пару минут на внутреннюю истерику. Всего несколько мгновений. Мальчонку надо спасать.
— Кит, покорми наших животных, — мертвым голосом попросила я, не глядя на Кристофера.
— Разве это не может подождать? — заинтересованно спросил инквизитор. — У нас тут необычайно интересный разговор.
— Я сама всё расскажу, — хрипло отозвалась я, проследив, как мальчишка выбегает из комнаты. — Киту и так досталось. Он до сих пор просыпается от кошмаров.
— Убить своего отца в столь юном возрасте, — задумчиво произнёс Кристофер. — У тебя очень смелый сын, травница. В отличие от тебя.
— Вы считаете, мне надо было выложить вам всё тут же, только дождавшись вашего пробуждения? — криво усмехнулась я.
— О нет, это ты должна была покончить с монстром. Но у тебя не хватило духа, — неожиданно произнёс инквизитор.
Я растерянно посмотрела на него, не зная, что сказать. Убить и попасть на плаху?
— Знаешь, за что я люблю ездить по окраине нашего королевства? Чем дальше от столицы, тем меньше люди разбираются в законах. Боятся, что я казню за курицу, не идут жаловаться на мужа, который систематически избивает, не желают связываться с нами — инквизиторами, надеясь, что именно так они не навлекут на свои головы гнев.
— Разве это не так? — горько спросила я. — Ходят легенды, что инквизиторы сами решают, кто достоин жизни, а кто нет.
— Ты разочаровала меня, — скривился мужчина. — Я думал, ты умнее.
Молча пожала плечами. Я-то может и умнее, да только в теле этом без году неделю, а лупит муж Астру семь лет.
— Кому я должна была пожаловаться? — тихо спросила я. — Старосте? Все всё знают, ваша светлость. Наша семья не единственная, где мужчина держит детей и жену в страхе. В каждый третий дом зайдите, в нём женщина будет синяки прятать. Может вы посоветуете развестись? А у нас в храмах разве разводят? Это, наверное, в столице можно пожаловаться на мужа, но не в деревне.
— Убить проще?
— Никто не хотел никого убивать, ваша светлость. — тихо отозвалась я. — Кит защищал меня, но получилось так, как получилось.
— И вместо того, чтобы пойти к старосте и вызвать стражу, вы сожгли дом и вбежали. Придумали легенду и обосновались здесь. Удобно, но вы не всё просчитали.
— Я хотела спасти себя и сына, — ответила, глядя мужчине в глаза. — Поэтому поступила так, как поступила. Что теперь будет?
— Я ещё не решил, — задумчиво произнёс мужчина. — Кое-что мне не понятно. Муж бил тебя и сына часто, но именно в ту ночь мальчишка решил, что тебя нужно защитить. Почему?
— Я не знаю, — качнула головой. — Я просила его уйти.
