Глубоко поглощенная этими мыслями, я не заметила, как пролетел час, а может, и больше. Выдраив обе комнаты — и раздевалку, и душевую — почти до блеска, я услышала, как кто-то дернул ручку двери. Раз, другой, затем дверь грустно затрещала под чьими-то тяжелыми кулаками. Я перепугалась не на шутку — неужели Герон решил выполнить свою угрозу? Однако за дверью слышались голоса — видимо, просто тренировка подошла к концу. Я вздохнула, бросила щетку с тряпкой в угол, сорвала с себя передник и открыла засов.
В раздевалку тотчас ломанулись студенты. С глуповатыми ухмылками на лицах многие, не стесняясь в выражениях, зазывали меня в общую душевую, другие столпились у лавочек и развязывали кожаные ремешки на кольчугах.
Тут в дверях показался Герон.
— Свободна, Рэй, — кивнул он мне и усмехнулся в ответ на недоумевающий взгляд. — Конечно, я знал, кто ты, и зачем пришла. Иначе почему здесь ничего не вымыли ночные служки?
Раздевалка покатилась со смеху. Я почувствовала, как горят щеки.
— До встречи через два дня, — многообещающе улыбнулась Герону, протискиваясь в дверь мимо него. — У нас по плану метательные звезды, и я как назло не умею с ними обращаться.
Герон с сомнением ухмыльнулся и покачал головой.
Отпустили — и ладно. Если посчастливится выжить и через два дня явиться на тренировку, стоит не забыть пустить пару звезд Герону в какие-нибудь особо чувствительные места…
На улице моросил дождь. Пришлось идти через весь полигон по грязи, и когда я дошла до общежития, на сапогах буквально не было живого места. Ничего, мне не впервой! Оставляя мокрые, грязные следы, добралась до своего этажа. До комнаты было идти дальше, чем до душевой, поэтому решила сразу вымыться, а потом можно сходить на завтрак, и заодно прихватить вкусняшку для Пион.
Пришлось немного подождать в очереди к душевой, но оно того стоило — горячая вода будто разом смыла с меня львиную долю переживаний, и жизнь вдруг перестала казаться такой уж паршивой штукой. Искупавшись, я подошла к шкафу, достала из своего ящика чистую одежду и мягкие кожаные сапожки — про запас один комплект всегда держала здесь. Грязную одежду свалила в общую корзину с грязным бельем — пусть ею займутся служки, я лучше потом доплачу. Самой, без помощи бытовой магии оттирать такую грязь не хотелось.
Студентов в коридорах было мало — совсем недавно прозвонил колокол, знаменующий начало лекции, и многие отправились на учебу. Мои шаги эхом раздавались по коридору, из-за полуприкрытых дверей аудиторий слышались голоса магистров. Миновав учебный блок, я прошла в широкую боковую дверь, которая вела в скромную обеденную.
Сделала несколько шагов и удивленно огляделась — зал пустовал. Старый деревянный пол, обветшалые люстры со свечами, пара раковин с бьющими фонтанчиками в углу, десяток столов… Пусто было даже за стойками, подвешенными на цепях, где обычно сновали служки и повара.
Я резко притормозила. Стоит присмотреться чуть внимательнее, и всегда заметишь какие-нибудь безумно важные детали. Например, пар над кружкой с чаем на ближайшем столе, будто второпях разлитый суп между стульев слева, и… странную тень у окна за колонной. Все тело инстинктивно подобралось, готовое, если что — атаковать. Ну, или хотя бы отскочить — хорошая реакция не раз спасала жизнь. Чего не скажешь о моем однокурснике Свонге, которого месяц назад примерно так же подкараулили в пустынном коридоре пара студентов и накинули на шею удавку.
Держа руку на рукояти кинжала, я медленно двинулась в сторону тени.
— Почему никого нет, ты не в курсе? — спросила нарочито бодрым тоном, подходя ближе к посетителю, от которого была видна лишь нога, выставленная из-за угла.
Дорогой зашнурованный сапог неопределенно мотнул носком. Мгновение спустя показался и его обладатель — приветливо улыбающийся фарн Земезис.
Глава 29
Сердце рухнуло куда-то в район пяток.
— Понятно, — качнула я головой и сложила руки на груди, — все разбежались, чтобы дать вам возможность спокойно отобедать.
Фарн усмехнулся.
— Это странно, учитывая, что мы совсем не против компании, — он оглянулся на кого-то рядом с собой. Стена загораживала оставшуюся часть стола, поэтому собеседника я не увидела. — Правда ведь?
— Как скажете, фарн, — раздался в ответ мальчишеский голос.
Не веря ушам, я сделала пару шагов вперед и обнаружила сидящего рядом с ректором юношу, которого едва не казнили на площади буквально вчера. Он явно чувствовал себя неуютно, стрелял глазами по сторонам, нервно поглаживая высокую кружку с квасом. Я перевела взгляд на фарна. Что ему нужно от мальчика? Это что, очередной допрос?
— Хотите присоединиться? — спросил ректор, поведя рукой в сторону соседнего стула.
Я пожала плечами и села. Нельзя выдать своего интереса — неизвестно, как фарн может использовать это против меня. На вид Земезис казался спокойным, даже еще более добродушным, чем хотел казаться обычно. Неужто полчаса, проведенные ночью с Эллой в таверне, настолько подняли ему настроение? Я до боли укусила губу. Надо же, как быстро справился!
— Ну так вот, — продолжил фарн, переводя взгляд с меня на мальчишку. — Я как раз занимаюсь вопросом, на обдумывание которого вы натолкнули меня после несостоявшейся казни. Оказывается, многие действительно не хотят жить в Ральмоне, и даже готовы рискнуть жизнью, чтобы сбежать отсюда. Нарушаются правила, а это никуда не годится.
Я с недоумением смерила ректора взглядом. Он что, смеется? Многие не хотят жить в Ральмоне — вот так открытие! Как будто существование в таких условиях можно назвать жизнью… Однако в его глазах не было издевки, а на четко очерченных, чуть сжатых губах не играла и тень усмешки.
— Я… — начал мальчишка, подняв на меня взгляд. Видимо, на ректора он смотреть в упор побаивался. — Я не пытался сбежать, я только…
Фарн нетерпеливо взмахнул рукой, и юноша резко замолчал. В памяти шевельнулось воспоминание — рука регента, взмахнувшая точь-в-точь так же этой ночью, заставившая замолчать меня. Не теряя самообладания, выжидающе уставилась на ректора. Ректор, регент — они одинаковы, люди, обличенные властью. Мы для них — мусор, не заслуживающий даже говорить.
А мальчишку, похоже, все-таки ждет наказание. Как же ошибалась Пион, вознося хвалы ректору! Сегодня же раскрою ей на все глаза.
— Обсуждать такие вещи нужно здесь? — подняла бровь, стараясь придумать предлог, чтобы потянуть для мальчишки время. — Не лучше ли назначить слушание или суд, или…
Земезис посмотрел на меня со странным выражением — будто только что дала ему пощечину. Я осеклась на полуслове.
— Нет, место и время превосходные, — отрезал он и подвинул ко мне свою кружку с горячим вином. — Пейте.
Теперь и мне решил рот заткнуть!
Я улыбнулась, стараясь не выдать бушующего внутри гнева. Фарн не спускал с меня тяжелого взгляда. Несколько секунд я выдерживала эту пытку, пока наконец не сдалась. Глубоко вздохнув, взяла в руки кружку и сделала большой глоток. Горло обожгло горячим напитком, и я поморщилась. Ректор удовлетворенно кивнул.
— Я больше не буду, — сказал вдруг мальчишка. В его глазах блестели слезы. — Правда-правда!
Я невольно восхитилась — как хорошо владеет лицом! Раскрытые в притворной искренности глаза от по-настоящему честных я отличу всегда: сама много раз репетировала подобное перед зеркалом.
— А тебе и не придется, — обернулся к нему фарн. — Увиденного мне хватило, чтобы принять решение. Отныне все желающие, не имеющие прямого отношения к отбывающим наказание в Ральмоне, смогут запросить у Академии экзамен для пересмотра места жительства.
Я поперхнулась вином и закашлялась. Ректор заботливо похлопал меня по спине. Я взглянула на мальчишку — на его лице смешались недоверие и счастье. Как по мне, радоваться пока нечему, слишком уж все это похоже на несбыточный сон.
Карман, в котором лежал кристалл слежения, заметно погорячел. Я перевела взгляд на Земезиса, его доброжелательную улыбку и задумчиво сузившиеся, холодные глаза. Неужели… это игра? Если тогда, на боях насмерть, фарн действительно знал, что у меня есть кристалл слежения, то сейчас он просто пытается воздействовать на регента через меня. Сердце вдруг застучало быстро-быстро. Значит, там, на трибуне, он просто давал мне понять, что знает о кристалле. Только зачем ему это?
