Усилием воли я остановила поток мыслей, заполнивший голову. Сейчас нельзя отвлекаться. Я вновь взглянула на фарна и подняла бровь:
— Какие вы даете гарантии, что так и будет?
Ректор с готовностью рассмеялся.
— Я не должен тебе никаких гарантий, девочка, — сказал он. — Но одно могу сказать точно: если я собираюсь что-то сделать, я это делаю. Всегда.
Последние слова он произнес, глядя на меня почти в упор — я даже различила золотистый кант вокруг зрачка в рубиновых глазах. Ощутила его дыхание, оглядела широкие плечи, и так захотелось вдруг поверить ему — просто поверить, как наивная дурочка, безо всяких обещаний! Поверить и все рассказать. Но этого я себе позволить не могла. Фарн, как и регент, может одним взмахом руки послать меня на плаху. И даже если бы я рассказала ему о планах Всевластного — неизвестно, какую они ведут игру и сколько я проживу после того, как выдам Эригарда. Раздраженно дернув головой, я отвела взгляд и уставилась в кружку.
Глава 30
— Можешь идти, — раздался голос фарна, вырывая меня из размышлений.
Я вскинула глаза. Фраза предназначалась мальчишке, который и так уже отполз к дальней части стола — боялся, видимо, спугнуть свою удачу.
— Слушаюсь, — ответил он, и, с улыбкой кивнув мне, поспешил к выходу.
Мы остались вдвоем.
Я огляделась в надежде обнаружить хоть кого-нибудь, лишь бы не оставаться с фарном наедине. Не хватало еще, чтобы он начал снова задавать свои вопросы!
Однако вокруг было тихо — кажется, даже в кухоньке за стойкой не было ни души. Я перевела взгляд на фарна — чуть ниже шеи, прямо под высоким воротом бордовой рубахи, проглядывалась выпуклость как раз в форме одного маленького артефакта. Ладно, раз добыча сама идет в руки, надо работать!
Вдруг фарн придвинулся ближе. По спине побежали мурашки. Не от холода, а от совершенно неуместного желания, чтобы колдун приблизился еще. Ну нет, только этого не хватало — надо быть хладнокровной, сильной и… в общем, не дать эмоциям взять над собой верх.
Я решительно развернулась прямо к нему лицом, уставилась в пристально изучающие темно-красные глаза. То, что фарн оборотень, давало мне один неоспоримый козырь. Если достаточно расшатать и без того разбитую на две части личность, можно лишить его опоры, застать врасплох. Тогда фарн потеряет бдительность, и останется лишь потихоньку стащить заветную безделушку с его шеи. Только вот что лучше — попытаться разозлить его до предела или…
— Что вам от меня нужно? — спросила, старательно придумывая тактику.
Фарн усмехнулся.
— Ты мне интересна, — ответил он, качнув головой. — Скорее даже, твой ручной зверек. И я сейчас говорю не про Сомдейта.
Последнюю фразу фарн произнес, саркастично изогнув бровь. Я сощурилась. Дался ему Сомдейт! Уже второй раз колдун упоминает его с издевкой.
— Вообще-то он, возможно, скоро станет моим мужем.
— Возможно ли? — с сомнением протянул фарн, облокачиваясь на спинку стула. Вдруг взгляд его стал цепким и внимательным. — А теперь расскажи-ка про Пион.
Я пожала плечами.
— Что рассказать? — ответила, нахмурившись. — Она хорошая девочка, не в пример остальным скорпионам пустоши.
Фарн поднял брови, его пальцы отбивали странный ритм прямо по подлокотнику за моей спиной. Кажется, он о чем-то крепко задумался.
— У меня есть одна теория, — после долгой паузы сказал он, — но ты должна помочь ее проверить.
Когда это я успела стать ему должна?
Я с опаской взглянула на фарна, который вдруг оказался совсем близко. Одна его рука уже лежала позади меня, приобнимая, а теперь поперек оказалась и другая — он перекрыл мне путь к выходу, крепко сжав подлокотник. Силы тринадцати, и когда он успел настолько придвинуть стул?.. Между нами даже кошка не протиснулась бы! Глаза фарна потемнели, а я не могла отвести от них взгляд.
Несмотря на опасность, исходившую от колдуна, на его положение и голос разума, что твердил мне скорее взять себя в руки, в этот момент я ощущала лишь легкое тепло его дыхания, к которому примешивались нотки темного ральмонского вина. А в голове бились сказанные Пион слова о том, что фарн — особенный. Противостоять этому влечению почему-то не было сил…
Фарн будто прочел мои мысли — уголки красивого рта приподнялись, из глаз ушла ехидная насмешка. А потом он качнулся вперед, и его губы наконец коснулись моих. Что я себе напридумывала? Что смогу что-то контролировать? Смогу возбудить в фарне такое желание, что он не почувствует, как мои пальцы осторожно пробираются под воротник его рубашки и касаются заветного кристалла?
Сейчас я могла лишь слабо сопротивляться разливающемуся по венам огню. Когда я попыталась отшатнуться, теплая мужская рука уверенно легла на мой затылок, удерживая меня на месте. Поцелуй стал настойчивее и глубже. Сердце бешено стучало в груди. Тело напряглось: внутри сжималась тугая спираль, которая становилась все горячее.
Фарн не закрыл глаза, и теперь передо мной бушевало алое пламя. Затягивая, заставляя забыть обо всем кроме человека, который находился рядом. Его пальцы мягко очертили мой подбородок, скользнули вниз по шее, и я всхлипнула. Там, где оборотень касался моей кожи, она горела, заставляя выгибаться навстречу этой почти неощутимой ласке, требуя большего, требуя, чтобы нетерпеливые пальцы наконец коснулись завязок корсета… Тело предавало меня! Меня, не его!
Все должно быть наоборот!
Багровое пламя обжигало, и я закрыла глаза. В эту игру можно играть вместе. Положив ладонь на прохладные рубиновые волосы, притянула фарна к себе. Ближе. Так, чтобы чувствовать его рваное дыхание. Провела языком по приоткрытым губам. Глубже — по заостренным гладким клыкам. Накрыла его руку ладонью и скользнула ниже по мужскому запястью — по странному витому браслету, под строгое кружево манжета.
И внезапно все кончилось.
Земезис отстранился так же быстро, как поцеловал меня.
— Открой глаза, — прозвучал мягкий голос.
Я покачала головой, только сейчас ощутив, как сквозь плотно сжатые ресницы сочится ручеек слез.
Глава 31
Вдруг до моей щеки дотронулась теплая, чуть шершавая ладонь фарна. Больше всего на свете хотелось податься навстречу, наплевать на все и просто оказаться снова в объятиях этого сильного мужчины. Тело среагировало раньше, чем я успела испугаться непривычного желания. Рывком сбросив руку Земезиса, я уставилась на него. Кажется, с ним происходит то же, что и со мной? Или это просто игра света, и на самом деле его глаза не полны страсти, смешанной с недоумением?
— Нила… — нахмурившись, хрипловато произнес он.
От звука собственного имени я будто отрезвела. Вскочила и, не прощаясь, быстрым шагом направилась, куда глаза глядят. Все равно!
Я шла, потом уже и почти бежала — по лестницам, коридорам, то и дело сталкиваясь со студентами и служками. Перед глазами мелькали двери, ободранные стены, истекающие воском свечи. В конце концов я обнаружила себя у большого окна в тупике на последнем этаже, откуда по лесенке можно было выбраться на крышу.
Отдышавшись, села на широкий деревянный подоконник и посмотрела в окно. С такой высоты все казалось до смешного маленьким — дорожки, деревья, даже фонтан регента. Я перевела взгляд выше. Высокая стена, ограждавшая весь город, была сложена из таких крупных камней, что они видны в отдельности даже отсюда. За стеной же начинался непролазный лес. Лес Меммари — и я никогда не интересовалась, почему его так назвали. Где-то там, вдалеке, бродят безликие, что украли часть моей души, а я — здесь, одна, и мне ужасно ее не хватает…
Ладони сами собой сжались в кулаки, и только сейчас я поняла, что все это время держала в руке какую-то бумажку.
— Что за… — недоуменно протянула я, раскрывая маленький кусочек пергамента и поднося к глазам.
«Приходи в мои покои без кристалла, завтра утром. Зем».
Стоило прочесть записку, как она вспыхнула прямо в руке ярким, но не обжигающим кожу пламенем, и мгновение спустя исчезла, оставив после себя щепотку пепла. Я рассеянно подула на пальцы, и пепел разлетелся в стороны.
