жандармерию…
- Заявление - принять. Материалы дела мне на стол не позже полудня, - голос инквизитора не предвещал ничего хорошего. Где-то за спиной раздался всхлип и бессвязные слова благодарности, но их герцог уже не слышал.
раздраженный происходящим, он взлетел на второй этаж и прошел к себе в кабинет.
- Аткинсона и де Барри ко мне! - распорядился он вместо приветствия. - И кофе!
Валентин кивнул и поторопился исполнить приказ. Судя по всему, секретарь добавил от себя несколько слов о настроении главы Тайной канцелярии, потому что заместители вошли в кабинет едва Рейнард успел скинуть плащ.
- Что случилось? - поинтересовался де Барри.
- У нас пожар?
- Хуже. Ли, помнишь, я удивлялся, что никто не знает о таком количестве пропавших детей?
- Да, - Лайонель насторожился.
- Знаете почему?
Валентин внес три чашки кофе поставил на стол и сразу же удалился.
- Нет, но, полагаю, ты просветишь нас? - граф Аткинсон притянул к себе ароматный напиток.
Рей последовал его примеру и пригубил.
- Потому что никто не желает принимать заявления от родителей пропавших детей.
- Откуда такая информация? - поинтересовался дю Барри.
- Я только что встретил у входа женщину. Она утверждает, что ребенка похитили, при этом никто не принял заявление!
- Потому что это - дело жандармерии, - возразил дю Барри. - У нас и так не хватает людей, чтобы еще выполнять работу за них.
- Поэтому теперь именно мы расследуем дело о массовом захоронении детей… Есть подвижки?
Последнее адресовалось Лайонелю. Тот покачал головой:
- Пока нет. если ты помнишь, последние сутки я был немного занят…
- Ладно, дю Барри, возьмите под личный контроль!
- Поиск ребенка?
- И это тоже. Может быть, так мы выйдем на след тех, кто творит все эти зверства, - он сжал голову пальцами с с силой помассировал,прогоняя сон. - Бездна, как все…
- Невовремя? - подхватил Лионель с сочувствием и сразу же заслужил мрачный взгляд.
- Навалилось все в одно время.
- Так и представляю,как преступники согласовывают с тобой расписание,- съязвил Лайонель.
Маркиз дю Барри фыркнул и закашлялся.
- Это было бы очень любезно с их стороны! - Рейнард одним глотком допил кофе. - Но, увы, криминальные элементы - эгоистичные люди и не ценят время других. Кстати, о эгоизме… Барригнтон дал показания?
- Нет, - дю Барри виновато опустил голову. - Он пропал.
- Вот как? - в голосе инквизитора послышалась сталь.
- Мы его ищем, - вмешался Лайонель и сразу же заслужил суровый взгляд друга.
- Я бы удивился, если бы это было иначе. Что-то еще?
- Нет, - мотнул головой дю Барри.
- Тогда не смею задерживать.
Заместители переглянулись, Лайонель еле заметно пожал плечами. Это не укрылось от герцога, он сжал губы, но комментировать жест друга не стал. Дождавшись, пока они оба выйдут, инквизитор окликнул:
- Валентин, войдите!
- Монсеньор.
- Я слышал, вы вчера хорошо провели вечер.
Ему доставило удовольствие лицезреть, как молодой человек покраснел.
- Простите, монсеньор, это был просто ужин… И ранее вы не возражали…
- Я и сейчас не возражаю, просто место выбрано не слишком удачное. Метрополь слишком помпезен. Предлагаю вам поужинать всем вместе сегодня…
- Ваша светлость, поверьте… - снова начал Валентин, но инквизитор обрвал его взмахом руки.
- Валентин, я не имею ничего против вашей дружбы с моими гм… увлечениями. Поэтому и приглашаю вас. Кстати, захватите с собой вашу подругу как там ее…
- Подругу? - Валентин нахмурился.
- Разве вчера вы ужинали с Амадин вдвоем?
- Нет, но мадам д’Эрме не моя подруга, - уверил Валентин. - Скорее, она - подруга мадемуазель Гросс.
- Вот как?
- Да, они учились вместе, пока Полетт… мадам д’Эрме не вышла замуж.
- Полетт? - издевательски протянул Рейнард. - Вы с ней уже на короткой ноге?
- Почему бы и нет?
- Действительно… Поэтому, приводите ее сегодня, скажем часам к семи… в Делириум. Приглашение должно быть от вашего имени, не от моего. И, кстати, закажите столик на четверых подальше от окон!
- Да, ваша светлость.
Изумленный Валентин вышел, а герцог откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Судя по реакции, Валентин действительно до вчерашнего вечера не был знаком с женой Тристана л’Эрме. Тем интереснее получался расклад.
Рейнард подтянул к себе лист и, обмакнув перо в чернила, начал вычерчивать схему, пытаясь вписать всех героев этого фарса, пока что герцог остерегался называть происходящее драмой. Закончив, он тщательно промакнул рисунок пресс-папье и поднял лист, чтобы полюбоваться результатом. Все стрелки вели к Амадин Гросс.
А от нее - к Сесилии.
С минуту полюбовавшись этим, Рейнард зло щелкнул пальцами. огонек моментально вспыхнул в углу листа, с жадностью пожирая написанное.
Герцог задумчиво наблюдал, как слова становятся пеплом. наконец, язычки пламени коснулись пальцев, Рейнард поморщился и загасил магическое пламя. Скомкал почерневшую бумагу, совершенно не боясь замарать руки, и развеял пепел.
Горько усмехнулся: столько лет прошло, а он едва не попался, как подросток.
Он откинулся на спинку стула и с силой потер глаза, словно это могло прибавить ясность мысли. Сейчас Рей даже завидовал своим предшественникам, жившим лет на триста раньше - им не требовалось особых доказательств, чтобы отправить на костер с десяток-другой подозреваемых и тем самым навести видимость порядка в королевстве.
Именно видимость. Горько усмехнувшись, Рей достал из сейфа списки адепток и принялся внимательно изучать их.
Амадин ожидала, что после занятий герцог заедет за ней или пришлет экипаж, но этого не произошло, Немного постояв на условленном месте, девушка пожала плечами и направилась домой пешком, обуреваемая противоречивыми чувствами. С одной стороны, она была даже рада внезапному одиночеству и возможности побродить по городу, с другой… С другой, в этом следовало признаться самой себе, подобное пренебрежение со стороны герцога л’Армори задевало.
Конечно, Амадин не могла похвастать знатным происхождением и воспитанием, как Полетт, далеко ей было и до роскошных актрис и танцовщиц, которые ублажали мужчин, но ведь инквизитора никто не заставлял подписывать с ней договор и уж тем более - выдавать вексель.
Он сделал это добровольно, следовательно, имел на девушку виды. Оставалось только гадать какие.
Так ничего и не придумав, Амадин направилась на рю Флери. После шумных студенческих кварталов улица
