взирая в сторону пленницы.
К яме Эрну сопровождало трое охранников. Нет, её не волокли силком, а она не кричала и не молила о пощаде… Девушка уверенно шагала сама, вздёрнув подбородок и глядя куда-то вперёд остекленевшим взором. Она словно не слышала и не видела ничего вокруг себя, Эрне было всё равно, что обитатели крепости орали ей вслед проклятия, намеревались швырнуть камень или плюнуть в её сторону… Теперь было уже ничего не важно, ведь ОН не верит более… Теперь он ненавидит… Но как же можно не верить после того, что между ними было? Неужели Айк не ощутил искренности и открытости чистого, любящего сердца девушки? Не ощутил… Ему это теперь не нужно, с каждым шагом к яме сердце Эрны разбивалось на осколки, а краски этого мира гасли…
За покушение на графа наказанием была смертная казнь. Точный приговор будет оглашён завтра и скорее всего поутру, но даже это сейчас не страшило Эрну. Душа словно занемела и застыла…
У стены крепости, недалеко от помещений казарм была вырыта в земле яма глубиной в два человеческих роста, там обычно держали осуждённых на казнь. Один из охранников толкнул Эрну в спину, и она упала на дно этой ямы, а сверху вырытую полость накрыли деревянной решёткой из толстых корявых прутьев.
При падении девушка ушибла локоть и колено, но закусив зубы она встала на ноги и задрала голову, гневно взирая на охранников.
— Чего вылупилась, девка? — рявкнул один из мужчин с презрением. — Хотела нашего господина отравить? Так завтра будет тебе расплата… — он ухмыльнулся, проведя торцом ладони по своей шее, демонстрируя отрубание головы. — И за меньшие провинности Айк головы рубит, а тебя ещё и плетьми искромсают, наверное… — мужчина с ненавистью плюнул в яму и отошёл в сторону. — Вот и не спи теперь всю ночь, охранять-то надо эту девку до завтра, ведь желающих до казни придушить это отродье хватает… — ворчал недовольно охранник.
Эрна сидела на дне ямы, обхватив руками поджатые колени и взирала в небо сквозь корявые прутья решётки. Казалось, даже погода была против неё, так как сгущались серые тучи, скрывая яркий диск солнца. Время словно застыло, а девушка вспоминала свой последний сон, где Сигвальд предупреждал её бежать… Эрна морально готовила себя к смерти и это ожидание казалось невыносимым, хотелось, чтобы поскорее всё закончилось. Сердце уже и так разбито на осколки, а физическая боль больше не страшила…
А ближе к ночи начался дождь, который только усиливался. Промокшая до нитки Эрна сжалась в комок от холода и отчаяния, сидя в болотной холодной жиже. Она продрогла до такой степени, что зуб на зуб не попадал, а безжалостный ливень всё никак не заканчивался.
В темноте над головой послышался какой-то шорох, дрожащая от холода Эрна подняла голову и увидела силуэт склонившегося над ямой человека.
— Эрна… — тихо прозвучал тревожный шёпот Гаррика. — Держи… — он просунул через прутья решётки кусок лепёшки. — Я не верю, что это ты отравила еду… И Сан не верит. Она выжила, лекарь её спас. И Агата тоже не верит, даже старуха Аннис…
— Я не травила еду… — послышался в ответ дрожащий тихий голос девушки, она схватила кусок лепёшки и начала жадно грызть, ведь за день никто не покормил. — Уходи, Гаррик, там охранник… Достанется тебе…
— Прощай, Эрна… — в тихом голосе Гаррика ощущалась горечь, затем его силуэт исчез, будто видение, растворившееся в пелене и шуме дождя.
«Хоть кто-то верит мне… А ОН не поверил…» — от этой мысли становилось ещё больнее. Возможно, Айк сейчас утешается в объятиях наложницы Эйлит, в тепле и сытости у камина своей опочивальни… Скорее бы рассвет, скорее бы прекратились эти пытки ожидания и душевной боли, ведь физическая уже не так страшна.
Айк этой ночью не спал. Граф велел охранникам никого не пускать в его покои, даже назойливую Эйлит он со злостью прогнал. Мужчина сидел в кресле у пылающего камина и уперевшись локтями в колени сжимал руками свою голову. Боль, ярость, разочарование… А в сознании, словно гулкие удары молота…
«Она враг… она враг…»
Граф упивался вином, словно безумный. Уже не понятно, какой по счёту кубок он опустошил… На столе догорала свеча, а за стенами башни лил проливной дождь. Где-то там, в болотной жиже ямы мокнет Эрна. Более не ЕГО Эрна… Душа разрывалась на куски, словно безжалостный зверь терзал и грыз её острыми клыками. Ведь он доверился, открыл себя и казалось, она была также тогда честна… Но это всего лишь игра, неужели Эрна вела себя подобным образом ради мести, втираясь в доверие? Торвальд бы сейчас гордился своей дочерью, которой едва не удалось погубить злейшего врага… Она всего лишь грязное отродье Торвальда, как же Айк сумел об этом забыть? Змея усыпила его бдительность и выждала момент, чтоб ужалить. Ей почти удалось… Но только почему от этого так больно? Завтра её не станет, приговор будет суровым. Десять плетей и если выживет, то девке отрубят голову. После того, как эта гадина будет мертва, он сумеет вырвать её из своего сердца…
Люди всегда собирались толпами на площади, чтоб поглазеть на казнь, ведь окромя хлеба и вина была непреодолимая потребность в зрелищах. Как мог себя развлечь человек, отдыхая от каждодневной изнурительной работы? Либо церковные проповеди, либо песни и рассказы бродячих менестрелей, либо состязания воинов в честь праздников…ну и конечно же, казнь. Толпе всегда было интересно взирать на чужую боль во имя свершения очередного правосудия.
После утренней молитвы и трапезы площадь на территории замка была битком набита людьми, пришедшими поглазеть на смерть ненавистной язычницы, которая посмела посягнуть на жизнь их господина. Оживлённая толпа бурно обсуждала это происшествие в предвкушении справедливой расправы.
Эрна медленно шла в сопровождении двух воинов-охранников навстречу своей смерти. Она ступала уверенно и с достоинством, гордо вздёрнув подбородок. Каждый шаг давался с трудом, тело трясло в лихорадке, ведь за ночь она изрядно промокла и продрогла. Эрну морозило и колотило так, что зуб на зуб не попадал, но стиснув со всей силы челюсти она продолжала свой путь навстречу неизбежному. Главное не взирать по сторонам, не смотреть на искажённые ненавистью лица людей… Эрна представила себе огромные врата Вальхаллы, величественную обитель богов Асгард… Может вскоре она уже будет там? Хотя считалось, что на пир к Одину приходят те, кто погиб на поле боя, но может боги примут её из-за мученической смерти?
Айк сидел на деревянном возвышении,
