29
Была ли Лариса когда-нибудь настолько счастлива? Она до сих пор не могла объяснить себе, как одномоментно устоявшееся мировоззрение перевернулось с ног на голову. Достаточно было залипнуть на стальных глазах Стаса, и Бойцова пропала, покорно опустившись на колени перед мужчиной.
Лара и подумать не могла, что её взгляды на семью, на зависимость от мужа, на равноправие между полами дадут многочисленные трещины и осыплются мелкими осколками. А стоило Стасику улыбнуться, прищуриться, хитро подмигнуть, как последние трезвые мысли покидали голову, оставляя там только любимого и его желания.
Ларка каждый вечер с радостью готовила ужин, несмотря на рабочую усталость, ночью с удовольствием отдавалась Долгову, а утром вставала пораньше, чтобы погладить рубашку и испечь блинчики или сырники. Когда-то в её жизни были творожки и йогурты, лишь бы не тратить драгоценное время у плиты, а с обедом справлялась доставка ближайшего ресторана, где основным блюдом являлся салат.
Оказалось, любовь творит чудеса. Бойцова научилась справляться с мясом, подружилась с рыбой, освоила сложные рецепты, стараясь ответить на заботу Стаса и укорениться в нём поглубже.
Независимость? Свобода? Одиночество? Кому они нужны? Задушевные беседы, лёжа в обнимку и глядя в потолок, просмотр фильма на уютном диване, не обращая внимание на крошки, вылазка в кино, как подростки на места для поцелуев.
Лариса с жадностью пожирала ощущения и эмоции, наслаждаясь новыми чувствами. Если раньше самоуверенность и самостоятельность часто давили тяжестью в районе груди, то теперь там поселилась лёгкость, а в моменты близости ощущался полёт в невесомости. Казалось, за спиной раскрываются крылья. Такие маленькие, яркие, как у тропической бабочки.
Станислав за короткий срок стал для неё всем миром, отгородив от проблем и переживаний. Даже любимая работа потеснилась с первого места, оставшись где-то на задках. Для полного счастья не хватало общего продолжения, лыбящегося беззубыми дёснами.
Ларка так сильно загорелась мечтой о ребёнке, что, переехав к Долгову, сразу бросила пить таблетки. Не обсуждая с мужчиной, не ставя его в известность. Наверное, она сама не рассчитывала на скорый результат, списав на накопительный эффект препаратов. Необдуманный поступок, присущий больше незрелым девам.
Через три недели Бойцова сидела на ободке унитаза, держала в ладони тест и семимильными шагами приближалась к паническому состоянию. Как отреагирует Стас, узнав о неожиданной беременности? Как она скажет об этом подруге, потерявшей малыша? Как будет справляться с такими резкими изменениями в жизни?
Лариса много повидала женщин с послеродовой депрессией, матерей, воспитывающих детей инвалидов, несчастных жён, разочаровавшихся в браке и ненавидящих всё, относящееся ко второй половине. На фоне работы с этой категорией людей, порыв о продление рода выглядел нелепо. Им надо было дать время пожить для себя, получше узнать друг друга, прийти совместно к важному решению.
Лара поплакала, продышалась, взяла себя в руки и пошла готовить ужин. Если уж признаваться в содеянном, то хотя бы нужно накормить мужчину.
— Стас, тут такое дело… В общем вот… — положила перед ним тест, предварительно убрав опустевшие тарелки. — Прости, я не предупредила, что перестала пить таблетки. Просто мне очень сильно захотелось нашего малыша.
Долгов пялился на две полоски и не смел поверить в произошедшее. Мог ли он надеяться на такой шанс, уже заполучив Лару? Два в одном. Комбо. Подарок свыше. Не зря Станислав отдавался работе и спасал жизни. Его заметили на небесах и, отняв когда-то, вернули в двойном размере.
Как он был прав в своём предположение о небесах. Заметили. Давно. И не выпускали из-под пристального внимания. Его судьба придерживалась чёткого сценария, прописанного Советом. А если отходила от предназначенного, то сразу подлежала коррекции.
— Не представляешь, насколько делаешь меня счастливым, Лара, — улыбнулся Стас, и от уголков глаз разбежались тонкие лучики морщинок, смягчая природную суровость. — Я мечтал о нашем ребёнке, только опасался об этом так скоро говорить. Не хотел спугнуть. Боялся, что посчитаешь моё желание попыткой покушения на твою свободу и самостоятельность.
— Стасик, — бросилась к нему Лариса, кривя рот и больше не сдерживая слёз. — Я чуть с ума не сошла, увидев результат теста. Думала, ты будешь ругаться.
— Ну что ты, милая, — посадил её к себе на колени Стас и бережно обнял. — С тобой я возвращаюсь к жизни.
Всю ночь они смотрели дизайн детских комнат, выбирали нейтральные цвета и мебель, дурачились, придумывая имена, и занимались любовью до рассвета. Страх и неуверенность, обуявшие Лару в ванной, сошли на нет, истаяли в ласках и в поцелуях.
Проснувшись, Лариса учуяла сладкий аромат сдобы, фруктовые нотки любимого чая и прорывающийся сквозь гастрономическое безумство запах роз.
Долгов так и не смог уснуть. Лежал, смотрел на женщину и по привычке искал черты Анюты. Он уже и сам не мог определиться в своих чувствах. Что это? Переброшенная любовь с погибшей жены? Или Лара смогла пробудить в его сердце отклик?
Ему с ней было хорошо, спокойно, словно вернулся домой, но страх, что счастье может в мгновенье закончиться, что в раз наступит пустота, не давал в полной мере утонуть в отношениях.
Малыш должен был успокоить его боль, сгладить вину, стать пропуском в безоблачное будущее. Почему-то Стас представлял маленькую девочку, такую же яркую, как Лариса, такую же серьёзную, как он сам, но обязательно с улыбкой Анюты.
Глянув на часы, Долгов осторожно выбрался из кровати, тихо оделся, взял ключи от машины и поехал в любимую булочную, где выкладывали на витрину свежую выпечку. По дороге домой Стас купил цветы, намереваясь сегодня сделать Ларе предложение. Кольцо жгло карман, подгоняя мужчину к родной женщине, сладко спящей в их общей постели.
Инга вернулась на работу и с головой окунулась в новый проект. Тимофей проходил реабилитационное лечение в Израиле, поэтому основная нагрузка была на ней. Машкова удивилась, не застав перед вотчиной босса Свету, но не особо расстроилась. Между ними были натянутые отношения, и Инга даже испытала облегчение.
Баба с воза — кобыле легче. Это как раз касалось Светочки, свято оберегающей покой Артюшина и препятствующей проникновению в его кабинет, что сильно усложняло и так непростой процесс состыковки с заказчиками. Иногда приходилось торчать в предбаннике по несколько минут, заговаривая зубы оппоненту, ждущему решение вопроса на проводе.
Теперь у Машковой была прямая связь с Тимофеем и расширенные полномочия в компании. В принципе, Инга стала вторым человеком после управляющего и отвечала за отдел, контролирующий основные проекты. После длительного перерыва и на любовной эйфории в ней фонтаном бурлила энергия, выплёскиваясь через край.
Первые шаги к переустройству холостяцкой
