Мой первый поцелуй произошел в сумрачном мире Готмира, под водой, на глазах у удивленных рыб и… с представителем той единственной нечеловеческой расы, о которой мечтают все женщины приграничных селений. Теплые, нежные губы Аршхана сначала ласково коснулись моих губ, но осознав, что сопротивление сдалось давно и окончательно, вождь клана уверенно обосновался на капитулировавшей территории. И пусть этот самый первый поцелуй совершенно не вписывался в стандарты мечтаний юных леди и принцесс, но я не променяю его, ни на что на свете…
Аршхан на мгновение оторвался от покусывания моей нижней губы, которое я сопровождала тихими стонами, и посмотрел в мои черные глаза… Эх, рядом с таким красавцем хорошо смотрелась бы Лориана, а я… Но ведь всегда же можно закрыть глаза и сделать вид что так и надо…
Увы, оказалось, что как раз так и не надо!
Вода внезапно взмыла вверх, и наши нескромные объятия стали достоянием общественности в лице моего злого шенге, оскалившегося Рхарге и парочки степняков… Хорошо что это были только поцелуи. А вообще жалко рыб, они казались воткнутыми в желе, которое нависло над нашими головами.
— Утыррка! — прорычал папашка… все, мне конец.
Вода хлынула обратно…
Выплывала я под перекрестным огнем — папашка смотрел на ракарда, Архшан на шенге.
Виновато опустив мокрую повинную голову, подошла к папашке, закуталась в протянутую простынь, после чего мне приказали идти переодеваться. О, кажется, нравоучений не будет. Ура! Я поторопилась покинуть место предстоящих боевых действий, но не удержалась и оглянулась на героя-любовника.
Ракард выходил из воды совершенно спокойный и абсолютно неотразимый в своей уверенности. И тут заговорил шенге:
— Аршхан, Свободный клан, ты хотеть мою дочь в свой охт?
Эээ, я еще не давала согласие!
— Да, Джашг, Клан Северного Леса, я готов взять твою названную дочь! — и Аршхан произнес это как вызов.
Вот, а я всегда думала, что выйду замуж после долгого подписания договоров, согласования остновных пунктов и так далее, а выходит… Нееет, как то это все неправильно. И я уже собиралась пойти к шенге и высказать свое категоричное 'нет', как папашка произнес:
— Я дам согласие на союз по законам лесного народа!
Улыбка Аршхана спала с лица… Ой, это что же за традиции такие. И ведь папашка даже ответа не ждет, видимо прекрасно зная, что ракард никогда не согласится. Зато морда у шенге, такая довольная-предовольная!
С этого дня ракард и не смотрел в мою сторону. Змею на спальные шкуры, тухлое яйцо в воду где он купался и откровенное преграждение дороги он проигнорировал. Змею взял и отшвырнул в кусты, яйцо поймал в полете и выбросил, а стоящую на его дороге меня, осторожно обошел, стараясь не касаться и пальцем. Все, я плачу!
Так прошло еще двенадцать дней. На тринадцатый шенге принес огромную сумку и мое горе по поводу Аршхана померкло. В сумке, поверх груды вещей, видимо собранных для меня матушкой, лежал бумажный пакет с сотней маленьких заварных пирожных от моего любимого повара! Осторожно прижимая пакет, радостная я, бегала по всему лагерю, щедро делясь с орками. Волосатые морды вначале осторожно брали лакомство, потом долго принюхивались, с подозрением глядя на меня (ну естественно мы с Рхарге продолжали веселье, посему подозрения были вполне обоснованными), затем ставили в рот и с наслаждением жевали. Когда вернулись степняки, уставшие, потные, с подрагивающими после кирки руками, я побежала делиться и с ними. Мне даже стало немного обидно, когда они потребовали чтобы первое пирожное съела я. С наслаждением исполнила требование, постанывая от восторга и прикрыв глаза от удовольствия. Степные решили мне довериться и приняли угощение. Но не все.
— Аршхан это вкусно! Утыррке из дворца прислали! — сообщила я, заметив, что он единственный не взял.
Степнякам я пирожное принесла на огромном листке тамари, и положила на валун у костра. Надо отметить, что каждый взял по одной, и даже поблагодарили, прежде чем отправиться к реке — чистюли, нашим бы лордам так.
— Не Утыррка готовить? — устало спросил ракард.
— Нет, готовить мой повар, — я искренне улыбнулась Аршхану, с восторгом любуясь… природой. — Ну, попробуй, — взмолилась я.
Аршхан посмотрел на кого-то за моей спиной, затем сел, скрестив ноги и почти потребовал:
— Утыррка сама!
— Что сама? — не поняла я.
— Кормить Аршхана, — неожиданно улыбнувшись, ответил ракард.
Это было так… волнительно. Я взяла маленький шедевр из заварного теста наполненный ванильным кремом, и поднесла к его губам. Аршхан почему-то смотрел в мои глаза, а не на мои руки. Затем чуть подался вперед и… прикосновение его губ к моим пальцам было настолько неожиданным, что пирожное, выскользнув из ослабевших рук, упало на траву. Совершенно не замечая произошедшего казуса, Аршхан продолжал целовать мои пальцы…
— Я, — нехотя отняла руку, уловив и хитрый блеск в глазах и ласковую понимающую улыбку, — дам другое…
Все, абсолютно все любовные романы Лорианы совершеннейший бред в сравнении с умением ракардов обольщать глупых принцесс!
Когда я подносила ему второе пирожное, Аршхан, продолжая пристально смотреть в мои глаза, надкусил его так, что крем испачкал мои руки… В момент, когда ракард слизывал крем с моих дрожащих пальцев, я забыла и про то, что я наследная принцесса и про то, что оба папашки будут не в восторге от подобного брака! Вторую половинку фирменного десерта нашего повара, Архшан забрал губами касаясь моей ладони, и я едва устояла на ногах.
— Леди Катриона! — влез в нашу приватную кормежку с рук Оливер.
— Вкусно, — не обратив внимания на окрик, произнес Аршхан, — но Утыррка вкуснее.
— Еще? — слабым голосом, пытаясь скрыть надежду в глазах, спросила я.
— С удовольствием, — ответил ракард.
И все повторилось… маленькое пирожное, крем, который слизывают с моих пальцев так, что слабеют ноги и дрожат коленки, и неотрывный взгляд, словно он старался не упустить ни единого моего стона, ни единой моей эмоции…
И тут самым подлым и коварным образом закончились пироженки! Я еще несколько раз похлопала по листку, надеясь, что мне все же повезет и хоть одно завалящееся пирожное отыщется, но надежды были тщетны.
— Аршхан сидеть, — потребовала я, — Утыррка принести еще!
— Нет, — ракард плавно поднялся, поймал мои руки и, поднеся к губам, поцеловал кончики пальцев, — Аршхан ненавидит сладкое, но очень любит Утыррку.
С этими словами он ушел к реке… Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди и бежать следом… Всё, когда вернусь в Оитлон, издам приказ о запрете на посещение городов для ракардов, это же оружие массового поражения всех женских сердец… Хочу к немууууууууу!
