Обернувшись, с изумлением увидела короля. Девушки тут же расступились, склонив головы и одновременно посылая Рине хищные взгляды — ну все, веселая жизнь ей обеспечена.
Он едва заметно покачал головой.
— Она же задохнется! — в запале проговорила Рина.
Король молча кивнул в сторону Лиама и Вайолет, мол смотри.
Рину буквально трясло. Теперь уже от всего вместе. От того, что король своими прикосновениями и поцелуями едва не довел ее до безумия, от того, что остальные кандидатки готовы сожрать ее с потрохами, от того, что никто не хочет спасать Вайолет.
Она растеряно обернулась. Ладонь Лиама, все еще лежащая на груди девушки, засветилась таким же холодным светом, что и его глаза. Свет словно проник ей под кожу, а через мгновение Вайолет дернулась, закашлялась, из ее рта хлынула вода.
Над поляной прокатился всеобщий вздох облегчения, девушки зааплодировали, а Рина с шумом выдохнула. Выходит, Лиам вовсе не извращенец, а тоже обладает каким-то даром. И именно благодаря ему Вайолет сейчас с помощью Лиама садится, вытирает губы…
— Вы знали, что все так будет? — спросила Рина оборачиваясь.
Но короля позади не оказалось.
* * *
Едва девушка откашлялась и пришла в себя, Ансар поспешил с поляны подальше и побыстрее. Оказавшись за шатром он принял истинный облик дракона и взмыл в небо. Находится там стало совсем невыносимо, особенно с этой занозой, которая не понимает, какого зверя дразнит. Она посмела отказать ему!
Опять!
Ему, Ансару Агариносу, солнценосному королю Дорносу, дракону! Королю-драконов!
Ей не хочется быть его наложницей, тогда как остальные девушки только мечтают, чтобы он хотя бы посмотрел на них. Любая женщина в королевстве, невинная или портовая девка, замужняя или нет жаждут его внимания и с готовностью предоставят в распоряжение свои тело и душу.
Но эта Катриана не желает так.
Ансар сделал несколько широких взмахов крыльями и, поднявшись над облаками пошел по кругу. Далеко внизу поляна и озеро Лотосов, он буквально чешуей чувствует, как строптивая девчонка там, источает какой-то едва уловимый, но такой притягательный флер.
А как она кинулась помогать сопернице? Как готова была броситься в воду спасать Вайолет… кажется….
Что с ним? Скорее всего ее отказ попросту задел его самолюбие. Хотя самолюбием не объяснить то, как его трясло, когда сегодня он касался ее нежной кожи, вдыхал аромат ее волос… Это сладкий, пьянящий аромат. Стоило невероятных, почти немыслимых усилий, чтобы не накинуться на нее, не сорвать платье, не оказаться у нее между бедер… Между, стройных, упругих бёдер…
Дракон на лету тряхнул головой, едва не потеряв направление.
Он сам не понимал, что творит. Рядом с ней он теряет голову и ведет себя как мальчишка, которого впервые привели к женщине. Сделать ее женой? Сомнительная идея — Катриана слишком своевольна, слишком упряма. Во всём — слишком. Но отказываться от нее он не намерен.
* * *
Рина суетилась рядом с Вайолет и Лиамом, но тот, когда блондинка пришла в себя, вновь подхватил ее на руки и понес куда-то к шатру. Оттуда выскочил седовласый мужчина в сиреневой мантии. Рина сразу признала в нем лекаря или во всяком случае того, кто отвечает здесь за здоровье.
Когда они скрылись за пологом, стало как-то неуютно. Через секунду поняла, почему.
Она осталась одна, в окружении кандидаток на роль жены короля. И эти кандидатки прекрасно видели, как она выходила с его величеством из леса.
Вот это действительно опасная ситуация.
— Я пойду проверю, как Вайолет, — спешно проговорила Рина и шагнула следом за ними.
Но дорогу перегородила фигура в пышном золотисто-кремовом платье и с вырезом, еще более глубоким, чем у нее.
Сельмия.
Конечно.
Кто еще мог бы вот так в открытую лезть на рожон.
Но Рина знала — таким как она нельзя показывать, что ты слабее, нельзя показывать страх. Иначе сожрет и даже косточки не выплюнет. Спасибо приюту, универу и, как ни странно, Захарову. Закалили, так закалили.
Рина вскинула подбородок и спросила, как ни в чем не бывало:
— Ты что-то хотела?
Сельмия, видимо привыкла, что перед ней все трепещут — не ожидала такого ответа, покрылась пятнами, глаза выпучились. Она проговорила резко:
— Тебе не кажется, что берешь на себя слишком много? Спинка-то тоненькая. Смотри, как бы не надломилась.
— Ты сейчас о моем здоровье беспокоишься или угрожаешь? — поинтересовалась Рина, стараясь держаться все так же ровно.
— А как ты думаешь? — с елейной улыбкой отозвалась Сельмия и сложила руки под грудью, от чего та приподнялась и едва не вывалилась из выреза.
Нашла, перед кем выделываться.
Рина покосилась на этот вырез, всем видом стараясь продемонстрировать сомнение, потом повторила упрямо:
— Думаю, что мне надо проверить, как чувствует себя Вайолет.
С этими словами она демонстративно обошла Сельмию, злопыхающую не хуже дракона. Краем глаза успела увидеть Дендру, которая стоит чуть поодаль и смотрит на нее исподлобья. Очень недобро смотрит, молчаливо. Именно таких и стоит опасаться, а не всяких сельмий, которые как гавкучие собаки — только лают. А когда дело доходит до дела, убегают, поджав хвост.
Дендра же, стоит, аккуратно сложив ладони впереди на юбке синего шелка, темно-каштановые кудри убраны наверх, только несколько пружинок выбиваются на висках, черные брови в разлет, и глаза — карие, большие, взгляд решительный.
У Рины даже мурашки по спине пробежали — надо побыстрее убраться из этого серпентария. Хуже, чем в студ. клубе для «высшей лиги». Так называли мажоров и всяких «золотых деток», типа Захарова, которые тусуются вместе и в свою компанию никого не пускают.
Подхватив подол, она заспешила к шатру.
Но у входа ее встретил страж и перегородил дорогу.
— Я подруга Вайолет, — проговорила Рина. — Хочу узнать, как она.
— Это королевский шатер, — отозвался страж глухо. — Без разрешения вход запрещен.
— Но её же внесли, — удивилась она. — Её внес Его высочество, — отчеканил страж. — Пускать кого-то еще распоряжений не было.
Хотела возмутиться, но через секунду дошло:
— Его высочество? — переспросила она.
— Так точно, леди.
Если ей не изменяла память, так именовали всяких герцогов, принцев и братьев королей. Выходит, Лиам брат Ансара Агариноса? Так вот откуда у него такое же невозмутимое спокойствие и выправка! И эта колдовская красота. Только если у правителя она жгучая, опаляющая, яркая, то, его брат сдержанней, прохладней.
Это открытие ее почему-то сбило с толку, озадачило. Если он его брат, то почему не превращается в дракона? Может он не дракон? Тогда как он может быть Агариносом? Как она поняла, все в его роде имеют облик зверя. И почему Отокар об этом ничего не сказал?
Задумчиво надув губы Рина покосилась назад. Возвращаться на поляну, полную девиц, только и желающий поскорее избавиться от назойливой соперницы, желания нет. В шатер не пускают, а сесть и уехать в парящем экипаже тем более никто не позволит.
Вздохнув, она обошла королевский шатер.
За ним оказалось значительно спокойней, щебет девушек отсюда кажется чем-то далеким, со стороны озера тянет прохладой.
Рина глянула на небо. Солнце уже переползло на другую половину — долго же они тут в крокет играют и по лесам бродят. В животе тихо заурчало — вот есть захотелось. Под пологом, конечно, есть фуршет, но когда представила, что вновь придется оказаться среди этих улыбчивых змей, аппетит сразу пропал.
Уж лучше потерпит, пока вернутся в замок. Там можно попросить служанку принести еду прямо в комнату.
Она сама себе усмехнулась — быстро же привыкла к слугам, королям и всяким магическим штучкам. Наверное, она действительно здесь родилась. Другой бы человек точно помешался, увидев все это, а у нее — наоборот, такое ощущение, что все именно так, как должно быть. Если не считать фурий на поляне, готовых ее сожрать без масла, и короля, который при каждой встрече готов соблазнить ее.
