— Чего? — латруки аж рот приоткрыл от моей тирады.
— Того, — улыбнулась я. И тут бросилась к бесту и схватила в железные объятья — Филк, родная моя тварюшка, не порть утро! Все будет хорошо.
Он, конечно, подрыгался для приличия, но в итоге расслабился. Но недовольный бубнеж не остановил.
— Башка твоя, пустая! Ты хоть представляешь, как я переживаю! Как мы все там переживаем! Будь осторожна. Тебе сложно это понять, но твоя сила огромна, Саша! Не зря же всех ее носителей убивали. И женщин, и детей. Ты ещё не уходишь с нами в дикие миры, а научить тебя истинной силе, говорящей мы можем только там. И если уж собралась возвращаться к себе домой, прошу, будь осторожна! Ты беззащитна.
— Не так уж я и беззащитна, — ослабила хватку.
— Это по сравнению с кем? Много ты чего сможешь противопоставить своему смотрителю? Вот то-то. Он тебя в порошок сотрёт, одним щелчком пальцев.
— Он меня уже стёр, — нервно хихикнула я.
В итоге, Филк успокоился и исчез. А я осталась наедине с его словами. Вернуться в свой мир. Сначала заигралась в воительницу, потом сконцентрировалась на отрицании очевидного, а вчера начала обреченные отношения. При том, что мне нужно всего лишь вернуться в свой мир!
Я хмурилась. Прямо как в первые дни. Миллион вопросов и ни одного ответа. Зачем возвращаться? Что делать в своём мире? Обречены ли наши отношения? И вообще отношения ли это? Как ни странно, больше всего меня беспокоил именно последний вопрос.
Липкий страх начал подниматься по позвоночнику. А что это я себе успела придумать? Один невнятный поцелуй, и Саня потекла мозгами. Да так, что даже домой перестала собираться. А что делать то будем? Останемся здесь в роли наложницы? Или бойца, просто с дополнительными функциями по ночам? Хьебова задница!
Дверь в комнату распахнулась и ко мне влетел Фарлес. Выглядел он точь-в-точь, как Филк, злым и обеспокоенным.
— Саша…
— Фарлес, — перебила я его — все понимаю. Переживал, злишься. Я — идиотка. Давай только без нотаций.
Яростный замер и очень внимательно стал меня рассматривать. Поскольку рыльцо то у меня в пушке, то и сдалась я первая.
— Ну чего?
— Ты уверена?
Повисла тишина. Мне даже под дурочку не хотелось косить.
— Нет. Но знаешь у нас в мире говорят. Лучше сделать, чем всю жизнь сожалеть об упущенной возможности.
— То есть у вас там все такие отчаянные? — Фарлес улыбнулся и сел рядом.
— Нет, но вам досталась именно такая.
— Знаешь, а меня вчера освободили от боя за тебя, — вдруг усмехнулся гладиатор — как я понимаю ты теперь вообще биться не будешь. Уверен на завтрашнем построении об этом объявят. А поскольку уклоняться от арены таким способом на тебя не похоже… в общем, остаётся только одно объяснение.
— Можно не спрашивать какое?
— Судя твоему виноватому лицу, счастливым глазам и припухшим губам — можно не спрашивать.
Снова тишина. С гладиатором она была спокойной, совсем не давящей.
— Слушай, давно это у вас? Ты вообще уверена?
— Не знаю. Такое ощущение, что с момента моего переноса. Хотя до вчерашнего вечера мне казалось, что я все надумываю. Все-таки где он и где я.
— Я тоже не замечал ничего. Ладно смотритель — тот вообще, как скала непробиваемый, но и ты молчала.
— Так и говорить не о чем. Я наивная дура, да?
— Это он будет дураком, если не оценит. Но знай, Саша, — он развернулся и очень серьезно посмотрел в мои глаза — если Родвиг посмеет тебя обидеть, то можешь на меня рассчитывать. Я тебя заберу! Поедем на другую арену. Или вообще ко мне на родину. Там, конечно, скучно и жизнь совсем простая. Но зато спокойная. А ещё много хороших мужчин, в том числе и блондинов, — он мне подмигнул, а я рассмеялась.
— Заведём хозяйство?
— Нет, с нашими навыками и характером, лучше будем охотниками.
— Звучит неплохо, спасибо!
— Вот и договорились.
Фарлес встал и направился к выходу.
— Яростный, — окликнула его — знаешь, в этот мир стоило перенестись, только ради такого друга как ты!
День прошёл в каком-то странном оцепенении. Я ждала вечера. Очень ждала. Раздался стук, и я вздрогнула. Пытаясь хоть как то взять себя в руки, пошла открывать дверь. За ней стоял он. Сам. Не помощницы, пришли меня вызывать. Приятное тепло разлилось по груди.
В нарядном ярко синем костюме из рубахи и свободных штанов. По кайме переплеталась золотая вышивка. А верхние завязки были ослаблены так, что можно было смотреть на очертания широкой грудной клетки. Он смотрел на меня как то странно, выжидающе. А может я не одна переживаю?
— Меня вызывает смотритель Вайлари? — не выдержала и хихикнула я.
Глаза Родвига блестели, а губы растянулись в улыбке. Он вроде даже вздохнул. Облегченно?
— Нет. Сегодня есть просто порядочный мужчина, который надеется на прогулку и разговор по душам. Что такое кино, я так и не понял. Можно же обойтись без него?
— Ты помнишь? — я узнала свои собственные слова и даже дышать перестала.
— Я помню все. Что касается тебя.
Он подал мне руку, а я с каким-то придыханием взяла ее. Твёрдая, уверенная. Но мои пальцы он сжимал очень аккуратно, даже нежно. Я двинулась вслед за ним, завороженно смотря на наши сплетенные пальцы. И появилось твёрдая уверенность. Похоже мой дом, поменял местоположение.
Когда в мое лицо дунул легкий ветерок, я наконец подняла голову и увидела, что мы вышли из арены. Надо же и правда прогулка? Кроме той неудачной вылазки, больше я не рисковала выходить. Поэтому, когда мы дошли до деревни стала заинтересованно крутить головой. Жаль только не понятно ничего.
Может смотритель умел читать мысли, а может моя крутящаяся голова была слишком красноречивой, но Родвиг стал рассказывать обо всем подряд. Приятный низкий голос будто обволакивал. Ему бы экскурсоводом подрабатывать.
Мы гуляли по деревне, он говорил, я спрашивала. Про особенности местного быта, который напрямую зависел от приближенности к столице и возможностей мира. Транспортных, сельскохозяйственных, ископаемых. Про политический строй, который напоминал о временах монархии. Император, несколько приближенных аристократических родов, и все остальные. Про магию, которая была лишь у императора и смотрителей. У них не было разграничений или специализаций, но все зависело от внутреннего потенциала. Про все в мире. Точнее во всех мирах. Я продолжала спрашивать, ведь впервые информация в моей голове стала укладываться, а не обрастать домыслами и новыми вопросами.
— Не понимаю. Всего три приближенных рода, ещё несколько более слабых аристократических веток. Но что тогда ты, наследник, делаешь в этой глуши? Тебя сослали?
— С чего такие выводы?
— Перекрёстки больше не почетные точки на границе Империи с дикими мирами. Это мне было известно. То, что ты наследник рода, причём одного из трёх приближенных к императору, здесь этим разве что животные не хвастаются. Смотрители — выходцы исключительно из аристократов, а их не так много. Это поняла уже из сегодняшнего рассказа. Закономерный вопрос, что тогда ты здесь делаешь?
— Ты поразительно вдумчива. А прибавить к этому внимательность и умение сопоставлять факты. Саша, ты страшная женщина.
— Страшная, но умная, — хмыкнула я — а вот вам бы получится тему переводить.
— Я отвечу, когда ты уже определишься как ко мне обращаться, — он вдруг остановился и испытывающее посмотрел на меня. Зря, конечно. Сейчас Саня расплавится от этих синих глаз, и некому больше вообще будет обращаться.
— Почему это так важно?
— С тобой все важно. Каждая мелочь. Когда ты схватила меня, пытаясь спасти тавернщика, меня словно молния ударила. Я был готов угрожать всем и каждому, лишь бы ты держала меня. Тогда мне на секунду показалось, что ты стала чуть ближе. Но потом снова отдалилась. Так до сих пор. Я не понимаю Саша. Я не понимаю, как тебя удержать. И даже не представляю, что делать, если ты сейчас убежишь.
