— Насильно мил не будешь, — пожала я плечами — нельзя привязать человека к себе. Если я захочу уйти, то никто и ничто меня не удержит.
— Похоже ты не собираешься жить по нашим правилам.
— Это точно.
— Значит придется учится мне, — синие глаза приблизились, свободной рукой смотритель коснулся моего лица, чуть поглаживая, практически прошептал — завтра ты станешь свободной. Для того, чтобы все это имело силу, нужно построение.
— Спасибо, Родвиг, — я почему-то тоже стала шептать, а мужчина снова прикрыл глаза. Когда он все-таки снова посмотрел на меня, его голос задрожал.
— Когда ты станешь свободной? Ты вернёшься домой, в свой не магический мир?
Да он нервничает! Ей-Богу! Хотелось радоваться, торжествовать, язвить, даже немного станцевать. Но глядя в эти напряженные глаза, чувствуя жар его рук и слыша бешеное сердцебиение, я хотела только одного. Успокоить этого мужчину. Кто бы мог подумать, что такой властный, разрушительный, вспыльчивый смотритель, сможет быть таким настоящим и понятным. Я мягко улыбнулась, подняла свободную руку и положила ему на грудь.
— Я бы осталась.
— Саша… — его взгляд сразу засиял.
— Но не так как ты подумал, — перебила я его, пытаясь не обращать внимания на хмурившейся лицо, продолжила — я бы хотела, может поработать? На арене, или в деревне?
— Но почему? Зачем тебе это?
— Свобода, Родвиг, помнишь? Я билась за неё и не откажусь, когда получу.
— Хорошо, — он тяжело вздохнул — но почему работа? Можешь же ты побыть моей гостьей?
— Гостьей?
— Да. Выделим тебе гувернанток, чтобы они следили за приличиями, если хочешь.
Я рассмеялась, представив почтенных матрон и их лица при виде моих тренировок с Фарлесом.
— Хорошо, буду гостьей. Только не смей мне больше угрожать гувернантками! — мы рассмеялись уже оба.
— Спасибо, Саша.
— Это называется взаимные уступки — видишь, не так сложно.
— Намного сложнее чем кажется.
— А что будь твоя воля, ты бы меня в спальне запер и к кровати приковал? — я начала хихикать, пока не увидела темнеющий взгляд смотрителя — Так, ясно. До пошлых шуток, доберёмся в следующий раз. Так что там с ссыльным наследником?
— Упряма даже по мужским меркам, — он улыбнулся, и мы двинулись дальше — я не ссыльный. Скорее сбежавший. Знаешь приближенные роды и аристократия — далеко не самая приятная компания. Правила поведения при дворе — порой абсурдны. Я уже молчу про танцы и балы. Мне всегда было интереснее заниматься исследованиями. Особенно бестами. Собственно лучшего места для этого чем перекрёсток — не найдёшь. Поэтому, как только прежний смотритель ушёл в отставку, я фактически сбежал из столицы.
— Ух ты! А что за танцы? Парные или коллективные? Свободные или все па прописаны и учатся заранее?
— Я ей про исследование бестов, а она про танцы. — хмыкнул Родвиг.
— Ну что взять с глупой женщины? — вторила я ему.
Тем более мне совершенно не хотелось разговаривать с ним о бестах. Во-первых, я обещала Филку. Во-вторых, мне могут совсем не понравится его исследования. В-третьих, ну может же у меня быть хоть один хороший вечер? Когда ничего не болит, когда не хочется плакать, когда не боишься засыпать? Вот и я думаю может.
Мы ходили вдоль лавок на той самой площади, и я любовалась товарами. Здесь настоящий рынок и найти можно было что угодно. От еды, бытовых принадлежностей, до тканей, обуви. Конечно, я ходила и разглядывала все подряд! Знаете — это все равно что путешественник впервые оказался на туристической набережной. Все кажется таким красивым и жизненно необходимым. Жаль у меня денег нет. Хотя к лучшему. Не очень хотелось производить впечатление отъявленной шопоголички. Тем более я такой не была.
Я в очередной раз замерла, возле лавки с украшениями. Господи, надеюсь мои глаза не засветились! Целый прилавок начищенных до блеска серёжек, кулонов, браслетов, длинных цепочек, что носят поверх туник. Я видела такие на нимфах в арене — и выглядело это дико красиво и очень сексуально. Горели огнями драгоценные камни, распуская миллион бликов.
— Какая красота…
— А что тебе нравится больше всего?
— Ой, — я вздрогнула — только не говори, что я снова бормочу себе под нос.
— Не хотелось бы тебе врать.
— Черт, — и я окончательно смутилась. Хотела не выглядеть шопоголичкой, а теперь бы за сумасшедшую не приняли.
— Саша, тебе тоже переводить тему ещё учиться и учиться.
Я улыбнулась. Подошла ближе к прилавку, стала внимательно изучать содержимое. Мне и так хотелось это сделать, а теперь есть благовидный предлог. Украшений было много, тяжеловесные, с россыпью камней. В общем дорого-богато. Совсем не в моем вкусе. Полюбоваться можно, но только издали.
Тут взгляд упал на скромную по сравнению со всем ассортиментом цепочку для головы. Ярко-серебристого цвета, три тонкие нити должны идти по пробору, левой и правой стороне волос. Невесомые, но видимо каждое маленькое звено было с гранями, потому что они отражали свет и играли бликами. А на лоб опускался один единственный камень. Размером с миндаль, в форме капли. Он был неоднородного и странного цвета. Снаружи яркий и насыщенный синий, а внутри чистейший голубой. Такое изящное, простое, но при этом уникальное украшение, что у меня даже дыхание перехватило. Я, не раздумывая кивнула.
— Это.
— Интересный выбор. Почему?
— Что за странный вопрос, — рассмеялась я — либо нравится, либо нет. Это же чистая эмоция, ну если хочешь дело вкуса.
Я увидела, как глаза Родвига удивленно округляются. И даже немного стушевалась.
— Слушай, ну я же не знаю как у вас здесь принято. Что опять не так то? Ну вот такой вот у меня вкус, — расстроенно стала бормотать я.
— Думаю, вы неправильно поняли удивление смотрителя Вайлари, госпожа, — за прилавком вдруг раздался спокойный голос, и я наконец обратила внимание на торговца. Приятный мужчина, в самом расцвете сил. Загорелый, с короткими каштановыми волосами и очень добрыми серыми глазами.
— Да тут не так много вариантов.
— Как раз всего один, — рассмеялся торговец, и вдруг перевёл взгляд на Родвига. Тот едва заметно кивнул, после чего хозяин лавки продолжил — Вы же не местная?
— Даже не представляете, насколько, — улыбнулась я.
— Представляю. У нас мужчина никогда не спрашивает у женщины, что ей нравится, просто так. Как правило это означает возможность для госпожи выбрать себе подарок. И уж поверьте за долгие годы работы, я ни разу не видел, чтобы женщина выбирала то что нравится, — он вдруг хохотнул и добавил — обычно то что потяжелее и где побольше камней.
По мере объяснения мои глаза округлялись, и в конце я смогла лишь выдавить из себя.
— О как… — но потом резко развернулась к Родвига и уже прищурив глаза, попыталась тихо к нему обратиться. В итоге получилось какое-то шипение — ты же не собирался мне ничего покупать?
— В смысле? Иначе зачем бы я спрашивал? — лицо смотрителя ещё больше вытянулось от удивления. Хотя, казалось бы, куда уж.
Так. Саня, не порть никому вечер! Закрываем глаза и медитируем. Считаем до пяти, медленно. Медленно я сказала! Один, прекрасный вечер, не стоит вести себя как дура. Два, просто недоразумение, можно же все спокойно выяснить. Три, здесь так принято, даже торговец смотрит спокойно, а значит это не пошлый жест. Четыре, радуйся, о тебе подумали и хотели сделать приятное. Пять, открывай уже зенки, иначе точно сойдешь за умалишенную.
— Родвиг, — даже сделала полшага вперёд, и сама взяла его за руку — я понимаю, что у вас такие подарки и жесты — обычное дело. Наверняка, ты хотел сделать мне приятно. Спасибо большое, я это очень ценю. Но, в моем мире, украшения — это очень. Подчеркиваю очень дорогая вещь. И дарят такое обычно близким. Я не смогу такое принять.
Я выдохнула и улыбнулась. Вот какая я молодец. Спокойно, четко все объяснила. Сама собой горжусь!
— Саша, ты… — и вдруг мужчины расхохотались. Оба.
— Смотритель Вайлари, позволите — первым отсмеялся торговец и снова дождался кивка Родвига — госпожа, не обижайте мою лавку. Эти украшения тоже очень, подчеркиваю, очень дорогие. И у нас их принято дарить близким, важным женщинам. Неужели, вы готовы показать этому мужчине, что он для вас ничего не значит?
