class="p1">Я открыла окно и вылезла на узкий карниз. Оглядела с высоты задний двор и скривилась. Мои худшие опасения оправдались. Свин дежурил недалеко от двери, внимательно оглядывая всех выходящих. Нужно было быть острожными, чтобы он не заметил нас. К сожалению, я не успела объяснить это Роланду.
– Высоко здесь! – заметил он во весь голос, выбираясь из комнаты вслед за мной.
Свин завертел головой. На одно мгновение я ещё надеялась, что обойдётся, быстро перебираясь на крышу соседнего здания, но тут мошенник поднял голову. Судя по разъяренному воплю, не приходилось рассчитывать на то, что он не рассмотрел или не узнал тех, кто решил совершить променад по крышам.
– Быстрее!
Я схватила Роланда за руку и практически перекинула на несколько метров вперед. На наше счастье, эта крыша была плоской, так что мы быстро набрали темп. Наш преследователь не отставал. Бежать по улицам ему было еще легче, а скоро звук шагов удвоился. Похоже, крысоворон тоже услышал звуки веселья и решил присоединиться.
Удобная крыша закончилась, следующая оказалась покатой, да еще и покрытой скользкой черепицей. Я держалась рядом с Роландом, готовая подстраховать его в случае необходимости, но рыжик мчался вперед так же ловко, как и я. Мы добежали до края, оказавшись перед выбором: отсюда расходились две улицы.
Одна из них вела в центр города, к возвышающейся впереди башне, так что я предпочла перепрыгнуть на ту крышу, что уходила к окраинам. Наверняка, там и мошенники будут чувствовать себя более вольготно, но лучше было бегать наперегонки с ними, чем пытаться проделать то же самое с охотниками.
– Нет! – крикнул Роланд мне в спину. – Туда!
Он ткнул пальцем в дорогу, ведущую к башне, и тут же перескочил на нужную крышу, подкрепив слова делом. Мне там нечего было делать, но устраивать военный совет на бегу возможности не было. На мгновение я замерла, решая, не настало ли время пойти своей дорогой. Послышался знакомый тонкий свист, я машинально отпрянула, и предназначавшаяся мне пуля расколотила одну из черепиц.
Сомнения тут же рассеялись. Я нашарила в кармане камень, прицелилась и запустила им прямо в голову свина, а после совершила гигантский прыжок через всю улицу сразу к Роланду, чтобы не тратить время, возвращаясь к предыдущему зданию. Судя по смачному звуку, послышавшемуся снизу, вслед за которым посыпались проклятия крысоворона, в цель я попала.
– Ух ты!
Рыжик восхитился моей акробатикой, но тут же сорвался с места, не дожидаясь команды. Теперь он несся не наобум, но это меня совсем не радовало, потому что башня становилась все ближе. Вдобавок, второй мошенник никак не отставал, а избавиться еще и от него не получалось. У меня в кармане остался всего один камень, следовало целиться надежнее, но вор предусмотрительно держался под прикрытием зданий, а иногда и других людей.
Бежать становилось все тяжелее. В голове шумело, горло горело огнем, нос заложило, а все тело ломило так, словно я разгрузила не один вагон. Я споткнулась, с трудом удержавшись на ногах, и заметила встревоженный взгляд Роланда. Он замедлил свой бег, подстраиваясь под меня.
Я не успела сказать ему, что это опасно, как снова услышала летящую к нам пулю. Резким рывком, выжимая из тела последние силы, я сбила Роланда с ног, и мы покатились по крыше. Парень затрепыхался, пытаясь освободиться, но я не выпустила его.
– В нас стреляли.
Язык заплетался, как будто я уговорила в одиночку знатный бочонок пива. Перед глазами все кружилось. Я прислушалась, пытаясь понять, что делает наш противник. Оказалось, что удача улыбнулась нам едва ли не впервые за этот день.
Крысоворон наткнулся на патруль городской стражи прямо в момент выстрела. Теперь он пытался убедить стражников, что нашел пистолет на улице как раз перед тем, как они показались, но безуспешно. Его арестовали и увели для дальнейшего разбирательства.
Я не сомневалась, что стражники заинтересовались бы и нами, так что продолжала лежать тихо, удерживая Роланда, пока они не ушли. После этого я разжала руки, откинулась на спину и сказала со счастливой улыбкой:
– Теперь все в порядке. Можем расходиться.
И меня накрыла блаженная темнота.
Наставник скорчился на полу мастерской в нелепой позе сломанной куклы. Разумом я понимала, что живой человек так лежать не может, но шок и неверие меня полностью парализовали.
– Нет, нет, нет.
Голос дрожал, я опустилась рядом, пытаясь найти пульс, которого не было. Руки стали липкими от крови. Я уставилась на них бессмысленным взглядом, погружаясь в омут отчаяния.
– Он не мог умереть, - по моему лицу текли слёзы.
– Тише, успокойся.
В знакомом голосе слышалось сострадание. Юнга с корабля Яромира никак не могла оказаться в нашей мастерской, значит всё, что я видела, было просто дурным сном. От накатившего облегчения комок в горле растаял. Я смогла сделать вздох, хотя казалось, что на груди лежит тяжелая каменная плита.
– Что с наставником? – прошептала я еле слышно. – Он жив?
– Спи, – велела Эльга, и я провалилась в вязкую темноту.
Теперь передо мной был незнакомый зал. Обстановка напоминала мастерскую наставника, но эта комната была значительно больше. Свет был настолько ярким, что я закрывала глаза. Передо мной спорили двое мужчин в рабочих халатах.
Одним из них был Корнелиус, вот только наставник казался младше своих лет. Второго я не знала. Темные волосы ниже плеч, сросшиеся брови и длинный, чуть кривоватый нос придавали ему сходство с хищной птицей. Я не могла понять, кто из них что говорил, как будто моё зрение и слух действовали независимо друг от друга.
– Это наш шанс. Если эксперимент окажется удачным, это решит все проблемы.
– Это не эксперимент, это ребенок!
– Раньше тебя это не смущало.
– Я передумал.
Сильные руки схватили меня за плечи и выбросили из окна. Я падала мимо стен башни, тщетно пытаясь ухватиться за что-нибудь.
– Тише!
Волосы моей приемной матери стянуты в тугой узел, а домашнее платье тщательно отглажено. Её губы кривятся, как всегда, когда она мной недовольна, что бывает очень часто.
– Не шуми! Ты должна вести себя прилично. Ты же девочка, а не дикарь.
– Я только хотела немного поиграть, – шепчу я в ответ убитым голосом, но мои оправдания никого не интересуют.
– Она до сих пор не приходит в себя, – незнакомый женский голос звучит холодно. – Ей нужен
