– Ты туда заходишь?
Он улыбнулся шире:
– Нет, я из кабинета слушаю.
Я замерла, он рассмеялся и прошептал, как секрет:
– Лея, я телепортирующий маг, я иногда хожу в обход ресепшена.
Я поражённо зажмурилась и отвернулась, он рассмеялся громче, опять обнял меня:
– Ты очень здорово играешь. Я не разбираюсь, но мне нравится. Можешь играть когда захочешь. Я понимаю, что тебе не нужно ничьё разрешение, но пусть оно у тебя будет, чисто так, для коллекции.
«Бабушка так написала, про своё благословение на этот брак.»
«Бабушка мне уже нравится.»
Я смотрела на него, он улыбался, его голос звучал в моей голове. Я ответила мысленно.
«Она думает, что тебя зовут Деймон.»
Он отмахнулся с улыбкой:
– Расскажем ей правду при встрече. Надеюсь, это будет скоро. Если ты принцесса, то она – королева-мать? А кто тогда мать? – он веселился от всей души, мне хотелось его немножко треснуть, он от этого веселился ещё сильнее.
Я с неохотой отпустила его и сказала:
– Мне пора.
Он с ещё большей неохотой встал, чтобы меня выпустить, тоже собрал свои вещи и попросил счёт. Мы вышли на крыльцо, где для нас уже подготовили карету, но Алан шепнул, что это для меня, потому что он не видит смысла трястись в этом раритете, когда его за углом ждёт электрический шедевр прогресса.
Я пожелала ему хорошо добраться, он пожелал мне продуктивно поработать, и когда я уже развернулась к карете, он резко поймал меня за локоть:
– Стой! – Я обернулась, он наклонился, подставляя мне лицо и заявляя: – Целуй. Это обязательно, я это в контракт внесу.
Я тихо рассмеялась и поцеловала. Он сначала пытался делать вид, что это формальность, потом прижал меня к себе и поцеловал так, как ему хотелось, мне тоже неожиданно стало нравиться, впервые за долгое время. Мимо ходили прохожие, лошади нервно топтались на месте и хлестали себя по бокам хвостами, извозчик делал вид, что просто решил тут постоять, практически совсем не улыбаясь и не подглядывая.
Потом Алан опять с усилием отступил на шаг и потребовал ехать уже куда мне там надо, и не изводить бедного жениха почём зря, потребовал позвонить перед сном, в одиннадцать, максимум в двенадцать, и пообещал постараться не умереть за эти бесконечные три часа, максимум четыре, я смеялась непрерывно.
Сев в карету, я поняла, что переодеться не успеваю, и приказала ехать к храму. Я улыбалась всю дорогу.
***
А Сари в храм не пришла. Я прождала её полчаса, привлекая всеобщее внимание своим платьем (я надеялась, что дело в платье), но вместо Сари пришёл один из её друзей и передал мне записку от неё, с таким лицом, как будто его вынудили шантажом. В записке были извинения без объяснений, и просьба найти её завтра во время пар, для серьёзного разговора. Я написала ответную записку с обещанием всё сделать в точности, курьер ушёл, я осталась работать одна.
Через пять минут за мой стол уселась какая-то незнакомая девушка, и попыталась завести разговор о Деймоне, Алане и новом преподавателе для дополнительных. Я ей предложила идти своей дорогой сначала вежливо, потом не вежливо, потом вызвала охрану. Два стройных и юных, но магически одарённых парня тоже предложили даме пройти в другой зал сначала вежливо, потом не вежливо, она сначала кокетничала, потом стала огрызаться – судя по всему, магического зрения у неё не было, и аур охранников она не видела. Парни спеленали её мягкой магической сетью после второго предупреждения, наложили паралич на голосовые связки после третьего, и унесли под руки куда-то за пределы храма. Я на всякий случай зарисовала по памяти оба заклинания, зазубрила и сожгла, сразу почувствовав себя увереннее. Я вообще впервые в жизни видела, как работает местная охрана, до этого они при мне только вежливо просили студентов быть потише или идти вонять химикатами на террасу, этого всегда хватало.
«Потому что обычными посетителями храма были умные маги, которые видели их ауры и могли логически просчитать последствия неподчинения. А эта барышня сюда пришла не по зову пытливого ума, а лично ко мне.»
Желание учиться здесь пропало, я сделала себе копии нужных страниц, взяла те книги, которые мне разрешили унести с собой, и поехала в общежитие.
***
Глава 50, чай с Аланом
Только в половине одиннадцатого я поняла, что не могу позвонить Алану – у меня не было его номера. Да и собственного номера у меня не было, в моём телефоне не было карты, которая этот номер давала. Во время поездки из храма в общежитие я видела несколько новых, очень ярких вывесок на бульваре Поэтов, там играла музыка, танцевали ярко одетые девушки и торговали теми самыми карточками прямо на улице у дверей магазина, с лотка. Пообещав себе купить эту карточку завтра утром, и надеясь, что Алан сможет меня простить, я написала письмо в отель с просьбой об отпуске и опять погрузилась в учёбу. И через время услышала тихий стук в стекло.
На часах была половина двенадцатого, на улице было темно, а на моём балконе стоял генеральный директор «Джи-Транса» и шкодно улыбался, показывая мне свой телефон.
Я встала и открыла балконную дверь, жестом приглашая его заходить, он наклонился и поцеловал меня, шепнул:
– Ты не позвонила, и на мой звонок не ответила, нехорошая ты женщина, – я набрала воздуха, чтобы ответить, но он поцеловал меня ещё раз, и сказал: – Но я не обиделся, я вообще не конфликтный. Но любопытный просто жуть, и хочу узнать, почему ты решила мне не звонить. Почему?
– У меня нет твоего номера.
– Ложь, возмутительная до бескрайности! – тем же весёлым тоном заявил Алан, опять целуя меня и не давая вставить слово. – Мой номер телефона, все мои номера телефонов, и номер Деймона, и Лиона, и Никси, и её бабушки, и даже номер Габриэля, и ещё много других очень полезных номеров я лично записал в твой телефон. Осталось только выяснить, почему он отключен.
– Когда ты успел это сделать?
– Примерно между тем моментом, когда ты отказывала самому завидному (после меня) жениху Верхнего, и тем моментом, когда начали раздавать телефоны.
– А, ты этот телефон имеешь в виду. Он в сейфе, я его не открывала.
– Почему? – Алан так искренне удивился, как будто открыть второй телефон, когда у меня уже есть полностью устраивающий меня первый – это совершенно естественно.
– Сейчас откроем, – примирительно сказала я, мягко выбираясь из его объятий. – Чаю, может быть?
– Давай, – он сел за стол и сложил перед собой руки, изображая самого примерного в мире гостя, я включила чайник и пошла доставать из сейфа коробку с телефоном, пытаясь стать так, чтобы Алан не увидел лежащие там стопкой наши с ним фотографии. Судя по тому, что я буквально спиной ощущала его улыбку, у меня не получилось.
Поставив на стол коробку, я придвинула её Алану, он тут же отодвинул мне:
– Это твой подарок, ты и открывай. А мне печеньку вот эту можно? Я думал, у вас тут таких нет.
– Это Уллиниэль принесла, угощайся, – я стала развязывать золотистую ленту на коробке, открыла крышку, обнаружив под ней надпись почерком Алана: «Перейдём на новый уровень общения? =)» и подпись, та самая, которую он оставил в моём блокноте в тот день, когда я отправила свои пустые письма.
Я сняла следующий слой упаковки, под ним лежал телефон, и сверху маленький пригласительный билет на межмировом человеческом, он был похож на билет в театр – напечатанный номер сектора, ряда и места, отрывной корешок. Название события мне ни о чём не сказало – что-то связанное с посудой. Я посмотрела на Алана с намёком, что было бы неплохо объяснить, он улыбнулся, делая вид, что немного смущён, и сказал:
– У меня завтра открытие стадиона на Грани Джи, моего стадиона, я там ленточку буду перерезать, и потом там будет концерт. Я хотел тебя пригласить в вип-ложу, и как бы случайно там с тобой встретиться. Поговорить, всё такое. Но раз уж мы так внезапно перешли на новый уровень, то «случайно» встречаться смысла нет, придём вместе, заодно официально объявим о помолвке. Пройдёмся перед этим по магазинам и салонам, чтобы всё было вообще в ажуре. Что думаешь об этом?
