Немного смутившись, леди Аргеланд поспешно шагнула вперед. И оказалась в такой же маго-насыщенной палате, в какой и проснулась.
– Нет, он выглядит совершенно не так, – прошептала Хестер.
Даррен хмурился во сне. На его лице не было ни мертвенной бледности, ни темных провалов под глазами. Да и… Да и сила, личная сила клубилась вокруг дракона.
– Он превращался. На той стороне.
– Древняя кровь дарует мощь, но отнимает разум, – закатил глаза Эрлих. – Надеюсь, в этом был смысл?
– Я падала. С террасы вниз, к облакам.
– Мне трудно представить, каким образом вы из лабиринта оказались у ритуального входа, – тяжело вздохнул Эрлих. – Вы его даже в теории найти не должны были.
– Меня туда привел подселенец.
– Мне все больше и больше хочется узнать всю историю, но, видят боги, разумнее выслушать двоих сразу, – проворчал некрос.
Оставив на щеке любимого поцелуй, Хестер повернулась к Эрлиху.
– Не поможете ли еще немного?
– И как же? – заинтересовался маг.
– Моя подруга под моей личиной в парке раздает людям цветы. Я хочу поменяться с ней местами.
– А могли бы отдохнуть.
– У меня есть прекрасная идея, – открыто улыбнулась Хестер, – мне просто нужно поменяться местами с Вай и пустить новый слух!
– Я, признаться, слаб к слухам и сплетням, – задумчиво проронил Эрлих. – Правда, обычно я предпочитаю давать повод, нежели участвовать в распространении… Оттого это особенно притягательно. Что от меня требуется?
– Я возьму накидку с глубоким капюшоном, подойду к Вай под видом доверенного лица, сообщающего новость, – Хестер задумчиво поднесла палец к губам, – и в этот момент надо как-то совершить обмен.
– Не подробно, но понятно, – кивнул некрос.
Все прошло как по маслу. И, что самое главное, практически без использования магии! Людям было объявлено, что прибыло доверенное лицо Ее Императорского Величества и что нужно подождать. Стенки шатра были опущены, а все, кроме Императрицы и охраны вышли.
И вот уже охране Эрлих отвел глаза, что заставило Хестер поежиться: насколько же колдун силен?!
Едва лишь шатер был вновь открыт, как леди Аргеланд поднялась на ноги и простерла руки к собравшимся:
– Наши труды умилостивили богов! Радуйтесь, опасность миновала! Берите цветы и несите в храм, благодарите богов за милость!
Химмары, веннары и таннары опустились на колени в едином порыве. Кто-то расплакался, кто-то начал молиться. В этот момент стало предельно ясно: безвластие пугает всех.
– Славьте милосердных богов, – говорила Хестер, протягивая цветы.
– Благодарите за здоровье Императора, – вторила ей Вайолин.
– Молитесь усердно. – Милли также заняла свое место рядом с подругами.
И только волка была почти равнодушна. Раздутое пузо клонило химеру в сон, и она была до крайности благодушна. И недвижима. В толпе даже пошли разговоры, что вскорости Императрица станет доверенных людей маленькими химерами одаривать. Про эти шепотки рассказала Вай – ее острый слух позволил Хестер чуть лучше узнать, о чем говорят ее подданные.
Вереница недоверчиво счастливых имперцев тянулась до самого вечера.
– Ворота закрыты, – шепнула Вайолин. – Осталось немного.
Хестер коротко кивнула.
– Славьте богов, добрая госпожа, – негромко проронила леди Аргеланд.
– Здоровья и долголетия, – прошептала старуха и, кланяясь, отошла.
Еще несколько человек и…
– Последний, – шепнула Вайолин и ошеломленно добавила: – Ох ты ж…
Хестер вскинула голову и с трудом сдержала похожее, но более нецензурное выражение.
В сгустившихся сумерках, тяжело опираясь на узловатую палку, по дороге брел Мудрейший. Простая ряса из грубого полотна, белые как снег волосы и истончившаяся кожа – старик выглядел так, будто видел смерть.
В этот момент Хестер преисполнилась стыда и разочарования самой собой. Она не вспомнила про него после Прорыва. Не позаботилась и даже не…
«Могла бы приказать послать ему корзину фруктов и целебных зелий, – укорила себя леди Аргеланд. – Если не сразу, то хотя бы в момент, когда кольцо-печать легло на палец».
– Славьте милосердных богов, Мудрейший. – Она не стала ждать, пока он подойдет к ее импровизированному трону, и, встав, поднесла ему цветы сама.
А после, понимая, что старику будет тяжело нести охапку роз, пошла с ним рядом.
– Благое дело вы сотворили, – негромко проронил Мудрейший. – Слухи притихли, химмары, веннары и таннары объединились в едином порыве.
– Все эти дни мои мысли были посвящены Императору и Империи, – так же тихо ответила Хестер.
Она даже не лукавила: о стране она тоже думала. Не всегда корректно, без особого трепета и пиетета, но думала!
– Храм поддержит любые новости, касающиеся исцеления Его Императорского Величества, – старик тяжело вздохнул, – молитвы не стихали все эти дни.
– Целитель Дервен мало спал и совсем не ел, – в тон Мудрейшему ответила Хестер. – За здоровьем Императора следили денно и нощно. Признаться, мы даже выпотрошили все созданные им амулеты – пустили на поддержку жизни его же собственную магию, которая таилась в накопителях.
– Умнейший шаг, Ваше Императорское Величество, – степенно проговорил Мудрейший. – Вы присоединитесь к вечерней молитве?
– Это честь для меня, – согласилась Хестер.
Она, даже не оборачиваясь, знала: сейчас за ними следуют и охрана, и Вай с Милли. И Лидия со своей записной книжкой, и старший придворный маг. И волка, которая предпочла бы еще полежать, но долг зовет ее вслед за хозяйкой.
– Но найдется ли для нас место?
– Знаете, чем удивителен этот храм? – Старик лукаво улыбнулся. – Старейший из уцелевших построек, он увеличивает свое внутренне пространство без человеческого влияния. В нем всегда хватает места. Всем.
Хестер с трудом сдержала сердитое цоканье: она ведь это знала! И отец говорил, и наставники, и сама она об этом читала. Первые храмы Всех Богов сильно отличались от тех, что строятся сейчас. Удивительно, но человеческие, а также драконьи и оборотнические чары расширения пространства совсем не держатся на храмовых постройках. Новых храмовых постройках.
И, едва лишь войдя в узорные двери, леди Аргеланд с трудом сдержала слезы. Людей было много. Настолько много, что совсем небольшое, изящное строение изнутри казалось просто исполинским!
Мудрейший принял цветы из рук Императрицы и, заставив трость исчезнуть, медленно прошел к божественным скульптурам. Осторожно уложил розы подле груды таких же и замер, низко склонив голову.
Леди Аргеланд, опустив взгляд, осталась стоять на месте. Дочь уничтоженного графства давно позабыла все молитвы, но разве нужно кому-либо об этом знать? Вот и сейчас она смиренно замерла и честно постаралась преисполниться благодарности.
И преисполнилась: ее план в стольких местах мог пойти не так! Воистину, без божественной удачи не обошлось.
– Смиренно благодарю за добрый взгляд, – прошептала она и последовательно прижала пальцы ко лбу, груди и животу. – Разумом, сердцем и силой.
Правда, последние магонаучные эксперименты показали, что очаг силы находится в груди, но… Не переделывать же старые храмовые ритуалы? Вот и продолжали химмары, веннары и таннары класть пальцы на живот в знак того, что их магия также находится на службе у богов.
В Храме Хестер провела несколько часов. И это не было мучительным временем – она словно растворилась в чужом шепоте, сладковатом запахе благовоний и мягком оранжевом свечном свете.
– Можно уходить, – прошептала Милли, – остаются лишь те, кто желает в ночное бдение. Или…
Голос подруги дрогнул, когда она представила, что им придется остаться до утра.
– Для ночного бдения рано, – открестилась Хестер. – Мы совершим его вместе с Императором.
Покинув храм, леди Аргеланд полной грудью вдохнула свежий ночной воздух. Ей до сих пор не верилось, что там, в Старшем Дворце, спит живой и невредимый Даррен.
Подняв руку, она с нескрываемым удовольствием посмотрела на две искры, что ровно и сильно бились в драгоценном камне ее кольца.
