«Да ты был не слишком деликатен, Адипан, — тихо послал он через свой свет. — Не надо так удивляться тому, что я рад, что ты наконец-то что-то предпринял на этот счёт».
Помедлив, он смерил Балидора взглядом, затем слегка усмехнулся.
«…Но на твоём месте я бы стёр с лица это выражение «я наконец-то всласть потрахался». Джон в данный момент отреагирует на него не лучшим образом».
Последовала пауза, во время которой Мэйгар, похоже, обдумывал свои слова.
Его мысли сделались мрачными, когда он добавил:
«…Элли и Ревик, наверное, тоже отреагируют не лучшим образом, брат Балидор. Если сложат два плюс два. Они знают, что вы с Ярли ссорились, даже если не догадываются, до какой степени. Если так подумать, Ярли может уже быть на вечеринке. Так что, пожалуй, приглуши это выражение, когда мы поднимемся».
Встретившись взглядом с другим мужчиной, Балидор испустил вздох, прищёлкнув языком.
«Понял», — послал он так же тихо.
И он понимал.
Глава 11
Счастливого Рождества
К огромному облегчению Балидора Ярли на вечеринке не оказалось.
Из-за этой мысли он ощутил лёгкий укол угрызений совести, но что есть, то есть.
Если бы она заметила перемену в его свете и решила устроить из этого публичную сцену, то ситуация могла бы быстро приобрести гадкий оборот.
А так ему было относительно просто не привлекать к себе внимание.
Балидор во второй раз ощутил угрызения совести, когда Элли заметила, какой он сегодня тихий, и попыталась вовлечь его в занятия с остальными. Он почувствовал себя особенно виноватым, потому что понимал — она делала это отчасти из-за того, что знала об его с Ярли проблемах.
Он не знал, почему до сих пор не сообщил им, что уже не состоит в отношениях с Ярли.
Сегодня явно не подходящий день, он это понимал.
Как бы то ни было, он хорошо проводил время на вечеринке, пусть и в немного странной манере.
Они украсили ёлку игрушками и самодельной мишурой, которая выглядела как разрезанное теплозащитное покрытие. Мишура трепетала на ветру в тенистой части палубы, где они отгородили часть посадочной полосы возле главной контрольной башни.
Они даже поставили несколько банкетных столов, сервированных белыми льняными скатертями и настоящими серебряными приборами. Украшения из ленточек и срезанных цветов перемежались с тарелками через равные интервалы на красной столовой дорожке.
Должно быть, цветы взялись с той же баржи, что и живая ёлка, которую утяжелили стойкой и прикрутили к палубе. Кадка с мокрой зёмлей приподнимала её на несколько футов выше большинства рождественских ёлок, которые видел Балидор, но дерево было красивым, метра четыре в высоту, и именно поэтому процесс украшения занял немало времени.
Кто-то даже раздобыл рождественские хлопушки[1] или изготовил их вручную.
Балидор поймал себя на мысли, что за этим тоже может стоять Ревик, потому что он достаточно долго прожил в Англии и привык к такому обычаю.
С другой стороны, Торек родился в Англии, так что это запросто может быть делом его рук.
Дёрганье рождественских хлопушек рассмешило их всех.
Добавок к стандартной бумажной короне (Ревик потребовал от Балидора надеть её на голову, заставив всех расхохотаться по-настоящему), Балидор нашёл в своей хлопушке маленький деревянный паззл и колечко. И то, и другое он тут же отдал дочери Элли и Реика, Лили. Кольцо состояло из огранённой пурпурной стекляшки и медного ободка, и Лили долго разглядывала его, когда Балидор отдал ей украшение — даже после того, как она сползла с его колен и пошла бродить по палубе.
В каждой хлопушке содержались также шутки.
Большинство шуток было пошлыми, что подтверждало теорию Балидора о том, что хлопушки сделал кто-то из команды, наверняка заручившись помощью как минимум нескольких экс-Повстанцев Врега, поскольку такой юмор был в их духе.
Всем собравшимся за столом пришлось зачитать свои шутки вслух перед едой — всем, за исключением Элли, которая держала Лили на коленях и крепко зажимала малышке уши во время зачитывания шуток.
Во время непосредственного открытия подарков Балидор держался немного в стороне.
Он видел, как Элли вручила своему мужу старомодные часы, предположительно взамен тех, которые он сломал в Дубае.
Балидор отвернулся вместе со всеми остальными, когда Ревик поцеловал её в знак благодарности.
Вскоре после этого, когда несколько экс-Повстанцев уселись под ёлкой и стали вести себя как слегка пьяные Санта-Клаусы, Балидор осознал, что Элли пристально смотрит на него, стоя недалеко от его места. Осмотревшись по сторонам в поисках Ревика, Балидор увидел, что Меч сидит на краю солнечной части палубы с Лили на плечах и показывает на что-то у океанского горизонта.
Лили смотрела в том направлении, куда указывал её папа. Её личико было серьёзным, глаза переполнились солнечным светом, и она кивала в ответ на слова её отца.
Балидор посмотрел обратно на Элли и улыбнулся, хотя бы чтобы убрать эту пытливость из её глаз.
Не сработало.
Вместо этого она подошла ближе к нему, пока они не очутились совсем рядом.
— Ты в порядке, ‘Дор? — спросила она, легонько пихнув его плечом.
Он скрестил руки на груди, внезапно осознав, как много Касс присутствовало в его свете.
— Я в норме, — ответил он, улыбаясь.
Когда Балидор взглянул на неё, она вновь уставилась на него, и нефритово-зелёные глаза смотрели озадаченно.
— Ты кажешься… другим, — сказала она.
Он тихонько хмыкнул.
— Может, это не я другой, Высокочтимый Мост, — произнёс он с лёгкой улыбкой. — Или тебе настолько сильно нужно отвлечься от своего света и света твоего мужа, что ты решила поискать иголку в моём стоге сена?
Она моргнула, затем слегка нахмурилась.
У Балидора определённо сложилось впечатление — она понимает, что он уклоняется от ответа.
Однако она, казалось, готова была не настаивать.
Ну, как минимум простить ему это.
— Ты действительно в порядке? — уточнила она. — В последнее время ты кажешься… каким-то не таким, — когда он вскинул бровь, она подняла ладонь. — Я не говорю, что ты не делаешь свою работу, или что в этом отношении есть какие-то проблемы, — добавила она, бросив на него предостерегающий взглядом. — Ты просто кажешься… отрешённым. Словно что-то обдумываешь. Словно тебя что-то беспокоит.
Балидор подавил чувство, накатившее на его свет.
Затем, скрывая свою реакцию и не давая Элли её увидеть, он пожал плечами.
— Нас всех сейчас что-то беспокоит, не так ли, Высокочтимый Мост? — тихо произнёс он. Взглянув на неё и увидев раздражение в глазах, он ощутил очередной укол чувства вины. — Так и есть, — сказал он импульсивно. — Я правда прохожу через кое-что в данный момент. Но это не имеет отношения к нашей миссии здесь. Это не имеет отношения к моей работе…
— Которую ты выполняешь безупречно, Балидор, — сказала Элли, закатив глаза, и раздражение просочилось в её голос. — Как я и сказала. И ты знаешь, что я спрашиваю не поэтому.
Выдохнув, Балидор прищёлкнул языком.
Окинув взглядом палубу, он снова вздохнул.
Его глаза вернулись к Ревику и Лили, которые опять разговаривали, но их голоса заглушались ветром над палубой. Что-то в тихой интимности того, как они смотрели друг на друга и общались, ударило его в грудь.
Посмотрев обратно на Элли, Балидор в итоге сказал ей правду.
Часть правды, во всяком случае.
— Я не ожидал, что такую большую часть своей жизни проведу один, — сказал он.
Элли вздрогнула, уставившись на него.
Однако она не заговорила, и Балидор продолжил.
Выдохнув, он показал неопределённый жест рукой.
Сам того не осознавая, он показал в сторону Ревика и Лили.
— Большую часть своей жизни я посвятил работе, — сказал он. — Оставив в той бл*дской лачуге своего пьяного отца, который наверняка почти не заметил моего отсутствия, я посвятил свою жизнь Адипану. Они спасли меня. Они дали мне настоящую жизнь. Я чувствовал, что я в долгу перед ними.
